Аика. Песня о любви. Книга 1 - Божена Богинска

— Дерек собрал твои вещи.

Франко кивком указал на серую дорожную сумку, стоящую у двери.

Я растерянно скользнула по ней взглядом и снова уставилась в пол.

— Тебе надо переодеться.

Воздух словно сгустился, стал ватным. Как в замедленной съёмке направилась к шкафу с вещами. Парень стоял, не двигаясь и не глядя на меня.

Пытаясь унять дрожь в руках, вытащила штаны и майку, и сделала шаг к туалету. На секунду я обернулась и взглянула на Франко. Он смотрел в стену, нахмурившись, плотно сжимая губы.

Если сейчас я сбегу… что будет? Ничего хорошего, очевидно. Он всё равно найдёт меня. А ещё может причинить вред моей семье. Дерек ясно дал понять, что он ничего не может сделать из-за какого-то чёртового договора. Мне просто надо прожить с этим чудовищем пару месяцев. И всё.

И всё.

Фраза остро кольнула мои виски. Всё — это значит, что Франко умрёт. Из-за меня. Если мы не найдём решение, как исправить проклятие. Вот только… пока я вообще ничего не понимала. И мне совсем не хотелось расспрашивать парня.

Он вёл себя, как надутый индюк. Но, чёрт, как бы я его не ненавидела сейчас… как бы я вела себя на его месте?

Выйдя их туалета, я обнаружила Франко ровно в той же позе.

— Я готова.

Голос будто не мой, тихий, подавленный. Парень обернулся и коротко кивнул. Сделал два шага к двери, подхватывая мою сумку с вещами.

— Идём.

* * *

Я заняла место у окна, юркнув вперёд, пока Франко что-то бурчал себе под нос, оглядываясь назад. — Ненавижу самолёты. — Ехал бы поездом, — съязвила я. — Правда? — издевательски протянул парень, плюхаясь на место рядом со мной. Он с трудом вместился в кресло, занимая руками сразу оба подлокотника, — Считаешь, у меня есть на это время? Я скривилась и отвернулась. Франко раздражал меня, и это чувство становилось сдерживать всё сложнее. До самого взлёта он пыхтел, пытаясь усесться удобнее, чем вызывал во мне волну злорадства, которое я старательно прятала за плотно сжатыми губами. Но, когда мы оторвались от земли и Франко закрыл глаза, вжимаясь в кресло, я не выдержала, пырснув так громко, что он тут же открыл глаза и недовольно зыркнул на меня. — Что смешного? Взгляд зелёных глаз прожигал во мне дыру. На секунду в моей голове мелькнула сцена из бара, и я отчётливо увидела перед собой заполненные яркой зеленью радужки с вытянутыми чёрными зрачками. Интуитивное движение назад не заставило себя долго ждать. — Эй-эй-эй, ты чего? — Франко резко наклонился ко мне. Он среагировал моментально: не успел затылок коснуться стены, как его ладонь оказалась между ней и моей головой. Удар был бы сильным, но сейчас я прижималась к горячей руке парня и во все глаза смотрела на него. — Тоже боишься летать? — поднял он бровь. Я скинула его ладонь и отвернулась. — И никакой благодарности, — фыркнул парень, медленно возвращая руку на место. Я закатила глаза, но ничего не ответила. Пару часов назад этой же ладонью он схватил меня за горло. И мне лететь с ним ещё целых семь часов. А потом жить три месяца. Тяжело вздохнув, я подтянула к себе колени, обняв их руками. Еще полчаса мы летели молча. Я периодически поглядывала на Франко, который всё не мог найти себе места. Белые пряди растрепались, грудь тяжело вздымалась и опускалась. Он так обхватил кулаками подлокотники, что мышцы на руках вздулись сильнее обычного. Взгляд то метался по салону самолета, то безысходно упирался в сиденье спереди. Загнанный зверь, не иначе. Какого черта я вообще должна за него переживать? Тряхнув головой, я отвернулась к иллюминатору и уставилась на ночное небо. Миллионы звезд рассыпались на тёмно-синем полотне. Почти идеальная тишина в салоне самолёта, если бы не… — Ты можешь так сильно не пыхтеть? Франко сузил глаза и откинул голову на спинку кресла. — Серьезно, я попрошу, чтобы меня пересадили, я видела свободные места, — я потянулась к кнопке вызова стюардессы, но парень перехватил мою руку. Мы впились друг в друга гневными взглядами. — Отпусти, — зашипела я, пытаясь вырвать ладонь, но тщетно: Франко держал её мертвой хваткой. — Ты можешь не привлекать столько внимания? — Из нас двоих это делаешь ты! — Да что ты говоришь! Я снова дёрнула руку, и на этот раз Франко разжал свою ладонь. Пошевелила онемевшими пальцами, прижимая руку к груди. Гневно зыркнув на парня, уселась с ногами в кресло, отворачиваясь спиной.

— Дай сюда руку.

Я возмущённо вскинула голову.

— Здоровую или ту, которую ты только что пытался сломать?

Франко слегка наклонил голову, нетерпеливо хмурясь.

— Иди в задницу, — я снова отвернулась, поглаживая всё ещё зудящую кисть. Запястье опухло и покраснело. Не то что бы мне былотак ужбольно. Терпимо. Спарринги с Минору притупили болевые ощущения. Больше было обидно.

И вот. Я снова вспомнила Минору.

— Дай мне посмотреть руку.

Я зажмурилась, делая пару глубоких вдохов. Сейчас бы врезать этому идиоту, но в самолёте нельзя драться.

— Пожалуйста, — я обернулась и распахнула глаза, с нежной улыбкой глядя на Франко, — ИДИ В ЗАДНИЦУ!

Кажется, у него хрустнула челюсть, так сильно он её сжал.

— Аика! Просто. Дай. Мне. Чёртову. Руку.

У меня перехватило дыхание. Он… он просто назвал моё имя, а руки покрылись миллионом колючих мурашек. Дьявол. Какая неадекватная реакция.

Я замерла, не в силах оторваться от его глаз. Они не были яростными или злыми, а такими… виноватыми. Какое-то время мы пялились друг на друга, пока Франко не нахмурился, равнодушно хмыкнув. Он собирался отвернуться, но я резко протянула ладонь.

Не говоря ни слова, парень аккуратно обхватил запястье одной ладонью, а второй рукой стал перебирать мои пальцы. Медленно, бережно, будто брался за древнее произведение искусств и боялся его повредить.

— Что ты делаешь? — сперва я хотела выдернуть руку, но я сама протянула ладонь. Было бы странно дёргаться. Тем более, боль в пальцах и правда начала уходить, а наливающий синяк на запястье уменьшался с каждым поглаживанием.

— Чш-ш, — шикнул Франко, сосредоточившись на процессе.

Он водил ладонями, неспешно лаская кожу, пока краснота не сошла на нет. Пока боли совсем не осталось.

— Ну, вроде всё, — кивнул он, оглядывая руку.

Я зачарованно покрутила ею в воздухе, сгибая пальцы.

— Не болит, — призналась, вскидывая глаза на Франко. Тот выглядел неожиданно растерянным.

— Извини. Я не должен был…

Он извиняется? Он? Такие, как Франко, вообще способны на извинения?

— Не хочешь извиниться и за то, что чуть не задушил меня?

Вместо благодарности из моего рта вылетело то, что вполне