Кровь Дракона 2 - Валерий Старский

— Живой! Живой! — завизжала пилорамой жуткая мерзость, как-то уж очень стремительно выпрыгнувшая на ржавый хлам-скалу по самому центру. Эта тварь заметно отличалась от тех же гнилусов, рост явно более двух метров, длинные передние лапы почти до колен, внушительные когти и голова в форме большой дыни.

Мертвец оглушающе орал сиреной и указывал на цель, одинокую фигурку человека. Вся эта масса спрессованной мертвечины будто от землетрясения одномоментно вздрогнула и в едином порыве пришла в движение, закружив против часовой стрелки, а по ступенькам вверх, пошатываясь, побрел плотный ряд зомби. Ву на эти неуверенные продвижения лишь ухмыльнулся, вновь обратив свой взор на крикуна, до сих пор воющего одно и то же: «Жи-во-ой! Жи-во-ой!» И указывал на него. Перед глазами же высветилось:

Зомби, вид Погонщик нежити

Ступень развития Маг

Второй ранг, девятая ступень Могущества

Выстрел один, другой, погонщик как-то даже по-простецки отмахнулся какой-то грязной, рваной тряпкой, результат, однако, от действий этого дырявого полотнища оказался удручающим. Выпущенные Ву стрелы не только отклонились от цели, но и, вспыхнув ядовито-зеленым свечением, исчезли.

«Единицу ци в выстрел», — мысленно отдал приказ Ву, спуская тетиву.

Ба-бам! Жахнуло сильно, заставив даже самого виновника присесть, а к орущей без умолку дынеголовой нежити понеслась, неистово сияя синевой, скорей какой-то китобойный гарпун, чем стрела.

На этот раз зачетная необъяснимого цвета тряпка в когтях нежити не помогла уничтожить или хоть как-то отклонить этот полыхающий снаряд РСЗО. Эта трехметровая раскаленная дура не просто снесла Погонщика с его импровизированной трибуны, но еще и пришпилила его как сухую букашечку к основанию. А затем…

Вжарило, примечательно, еще сильней, да так, что, кажись, саму башню перетряхнуло, повалив всех без разбору, у кого хоть какое свободное место для падений нашлось, всю эту несущуюся нежить с долгой лестницы будто пыль смело.

Конечно же, отозвать Глаз и ухо Лунной Совы Ву не удосужился, ну, или хотя бы рот открыть, что ли, нет, конечно, засмотрелся очарованный долбоящер.

В месте удара образовался кратер, зрелищно так фонтанирующий фейерверком от разлетевшегося в куски погонщика и его гнилостных почитателей. Ву же откинуло назад, в проход, от звукового удара уши лунной совы буквально свернулись в трубочку, все же непередаваемое ощущение нахождения грозовых колоколов прямо в голове.

Через какое-то время Ву все же поднялся и, не сдерживаясь, высказался, еще совсем плохо себя слыша, но все же.

— Знаете, зомби, ваша навь — так себе времяпрепровождение, зато окончательный уход очень даже громкий и зрелищный, почти праздничный, но подобного повторения мне чего-то как-то больше не хочется, ну его нафиг, такой бум-бум в закрытом помещении, думаю, хоть в этом вы поддержите меня.

Пока приходил в себе от этих дин-дон в голове, упустил момент, когда очнувшиеся дурно пахнувшие будто перешли в какое-то другое состояние и ускорились. Образины уже не шатались, не брели, спотыкаясь, они, можно сказать, неслись вверх по лестнице аки сайгаки. И, несмотря на то что Ву уже стрелял беспрерывно на мощности в десятку, при этом стараясь задеть сразу нескольких, обстановка буквально ежеминутно менялась к худшему. Эти изначально казавшиеся медлительными образины будто подчинялись какой-то магии или способности, постепенно разгоняющей их боевую реакцию, или что там у них. Мертвяки не только прям на глазах становились быстрей, некоторые из них прыгали, как саранча, причем не сталкиваясь меж собой и не мешая остальным.

«Тревога! Тревога! Срочное отступление!» — уже, наверное, с минуту вовсю надрывалась Жемчужина.

Когда же эта стая мертвецов и вовсе набрала скорость локомотива, а некоторые из чудовищ и вовсе, встав на четвереньки, понеслась по стене, выстраиваясь рядами, Ву наконец понял, еще немного, еще чуть-чуть — и все, его порвут на лоскутки и никакие щиты не помогут. Подгоняемый ужасающим зрелищем и лязгом когтей о каменные блоки Ву развернулся и со всех ног ринулся в проход. Раньше его точно бы догнали, даже несмотря на страшную сутолоку в узких проходах уровня, теперь же Ву мог бежать ничуть не медленней. Однако бегущего вверх не сказать, чтоб переполняла уверенность, право, то, что он увидел ранее, совсем не внушало оптимизма. В голове друг на друга громоздилось нехорошее.

«Могут ли эти зомби-болиды еще ускориться? Могут ли еще чем-нибудь озадачить? Что ж, судя по наблюдаемому, скорей всего, и да, и да. Опять же, надо думать, Алый Герцог и его воины, не чета мне, не просто так отступали от этих чертей».

Пугающие мысли подтвердились почти тут же, помощница нейросеть сообщила об увеличении скорости нагоняющих, а через непродолжительное время, буквально пять ударов сердца, вокруг с легким свистом закружились черные и багровые перья в стальном отливе. Разобрался быстро, оказалось, это сработал динамичный щит Стальные перья Багрового ворона из кланового шеврона, отразивший несколько атакующих заклинаний мертвых.

«Да они еще и магией могут оперировать, или какие-то из них могут подобное, жесть, жесть».

С тревожными ожиданиями Ву оглянулся, фора еще, конечно, сохранялась, но, похоже, этой строптивой девице недолго осталась. Начальный план по устройству на следуем уровне в его узких проходах испытания меча летел к тем же чертям, такая скоростная толпа просто и запросто продавит своим напором и массой. Как защитится, если ты маленькая соринка с двумя лезвиями в руках, а на тебя из гигантского тюбика безостановочно под высоким давлением выдавливают, будто пасту, агрессивных зомби.

«Так что беги, Виго, беги», — твердило и твердило напуганное до чертиков благоразумие.

Может, оно же и подсказало единственный выход. На бегу Ву отстроил хорошо показавшие себя на девятом уровне Академии огненные печати клана из оберега сини, вложив в срабатывание по одной десятой ци. Затем Ву, накрутив себя по максимуму и собрав всю свою решимость, попытался спуртовать, выжимая из себя невозможное. И уже приближаясь к следующему уровню и едва ли не задыхаясь, он через плечо на мгновение обернулся и, несмотря на свой выданный максимум, стало очевидно, ему не убежать.