Беспокойные помощники - Олег Владимирович Мушинский

- Надо линию, - пояснил Умник. – Иначе настройка всю остаточную магию сожрет, а на работу ничего не останется.

Карл повернул к нему голову и задумчиво посмотрел на зеленого ташаса.

- Ты, стало быть, в этом деле понимаешь? Вот, а говорите, что ничего не умеете.

- Да там все просто, - удивленно ответил Умник. – Найти неактивное заклинание, и активировать.

- Неактивное, - медленно, словно пробуя слово на вкус, протянул Карл Рыбовод. – Вот оно как. А я тыкал, тыкал, да, значит, все не туда.

Он тяжело перевернулся, медленно поднялся на ноги и потоптался на месте, словно утрамбовывая нестойкий дух в здоровом теле. Ташасы попрыгали на стол. Карл поднял шубу с пола и уселся на табурет.

- Ну, стало быть, так, ребятки, - сказал он. – Матросов в море не меняют. Как нас за глаза в одну команду записали, так и поплывем. Вы, значит, существа магические, стало быть, и занимайтесь пока магией, ну а я буду по-простому. А хозяйствовать я вас по ходу дела научу. Наука немудреная.

Ташасы согласно закивали. Немудреная наука им подходит. На том и порешили. Как раз вовремя.

На причале приземлился длинный и тощий дракон, покрытый блестящей лазурной чешуей. Вначале, примериваясь, прошел над причалом, сделал круг и аккуратно опустился четырьмя лапами точно в центр. На спине дракона, в седле, рассчитанном явно на одного, сжались двое волшебников в одинаковых синих мантиях с большущей эмблемой золотой молнии на привязи. Оба были людьми. Один – долговязый и худой, мантия на нем болталась, как на огородном пугале. Второй был ниже первого минимум на голову, а то и побольше. Он сильно сутулился, и определить рост на глаз было очень сложно. У того, что повыше, на плече висел небольшой рюкзачок, другой держал под мышкой деревянный короб. Дракон бесцеремонно спихнул их со спины, рявкнул что-то на прощание и взмыл в небеса.

- Эй ты, бревно с крыльями, не забудь нас через два часа забрать! – крикнул ему вслед тот, что держал короб.

Дракон потряс небеса резким кличем, который можно было трактовать и как согласие, и как категорический отказ, и умчался прочь. Волшебники огляделись по сторонам.

- Опять проспит, тварь безмозглая, - проворчал высокий. – Точно здесь?

- Да вроде, - отозвался второй. - Вон, гляди, шпиль неактивный торчит.

- Здесь, здесь! - закричал им в окно Карл Рыбовод, и, повернув голову к ташасам, добавил: - Они линию нам проводить будут. Вы, стало быть, приглядите и помогите, если надо чего будет. Я там внизу, если что, хозяйствовать буду. А здесь... Здесь приберем, когда вонь эта выветрится. Пойдемте.

Он поднялся, прихватил шубу и тяжело затопал к двери. Ташасы весело попрыгали за ним. Первый опыт вышел комом - да еще каким! - но, кажется, все обошлось.

В опустевшей кухне появился призрак в черном плаще с капюшоном. На цыпочках приблизившись к двери, он осторожно выглянул наружу. Никого уже не было. Громко хлопнула входная дверь. Призрак подошел к печке, и одним плавным стремительным действием перетек в образ пузатого повара в белом фартуке со множеством кармашков. Традиционный колпак был заломлен под таким лихим углом, что, будь он реальный, немедля бы свалился и даже лопоухие уши его бы не удержали. Призрак вытянул из кармана поварешку на длинной ручке и зачерпнул из кастрюли остатки варева. То еще вяло булькало, а кое-где даже пузырилось. Призрак понюхал варево, потом попробовал на вкус и вдумчиво почмокал, здорово напоминая в этот момент Толстяка. Он точно также скривился, сплюнул на пол, а на призрачном лице явственно проступило: "Бяка! Полная бяка! Полнее не бывает".

На поверхность варева всплыл большущий пузырь, и громко лопнул, распространив по кухне особо мерзкое зловоние. Бульканье прекратилось. Продукт можно было считать готовым. Призрак заглянул в кастрюлю, призадумался, но второй раз пробовать не стал. Картина и так была ясна. Последний штрих – вторично мокрый рецепт – валялся прямо под ногами. Призрак отшвырнул поварешку, наклонился и поднял замызганную бумажку. Поварешка сделала в полете два полных оборота, и рассеялась без следа. Призрак пришпилил рецепт прямо к воздуху, вынул из одного кармана чистый свиток, из другого – белоснежное перо с золотым окаймлением, и начал записывать свои впечатления, время от времени сверяясь с размытым рецептом.

Волшебники на берегу поприветствовали хозяина фермы, дружески кивнули ташасам и поинтересовались, будут ли какие-либо особые пожелания к магической энергии. Карл Рыбовод вопросительно глянул на Умника, который в ответ пожал плечами, и сказал, что полагается на выбор специалистов. Специалисты, похоже, другого ответа и не ожидали. Стихия важна для магов, а на бытовом уровне – есть энергия, и ладно.

- Мы тогда от реки линию проведем, - сказал тот волшебник, что держал короб. – Там мощный природный канал, и тянуть всего ничего. Будет у вас стихия воды.

Карл Рыбовод согласно кивнул. Вода так вода. Ему, бывалому мореходу и рыбоводу, вода – родная стихия. Ташасы тоже не видели никаких препятствий, и волшебники, не мешкая, приступили к делу.

В коробе оказались аккуратно упакованные склянки с зельями. Каждая была запечатана, снабжена ярлычком с описанием, упрятана в меховой чехол и уложена в отдельную ячейку строго по размеру. Все это настолько не гармонировало с традиционным образом волшебника, что у Карла даже возникло подозрение: уж не студентов ли прислали? Проверить он его не успел.

Волшебники дружно произнесли заклинание, и провели ладонью перед лицом. Сверху вниз, как забрало шлема опустили. В астрале, кстати, так оно и выглядело. Ташасы на всякий случай отступили назад.

- Вы бы тоже отошли, - сказал сутулый Карлу. – Все-таки, свободная магия в нефиксированном состоянии. Мало ли что.

Тот неуверенно оглянулся на ташасов, и решил последовать их примеру. Сутулый волшебник распечатал склянку с зельем. Запах пошел такой, что в нем, как ручеек в озере, растворились все кухонные достижения ташасов. Внешний вид был примерно такой же, только это зелье не булькало. С другой стороны, его и не разогревали. Напротив, из мехового чехла торчали пучки голубых листочков инеевого дерева. Дерево, правда, одно название. На самом деле это был высокий кустарник. Его густые заросли были способны заморозить даже дождь над собой, а магическая природа позволяла сорванным листьям еще долго сохранять свои волшебные свойства.

Карл Рыбовод