Обещанная проклятому дракону - Полина Никитина

застонала я, вытаптывая траву на крохотном пятачке, когда дракон скрылся за поворотом. — Может, мне пойти следом? Хотя нет, господин Россэр запретил покидать сад. Да и, в конце концов, он большой, сильный и властный. Смерит жутким взглядом Лукаша, а ещё лучше, если чешую с клыками покажет.

Понемногу страх отступал, сменяясь тревожным волнением. Отчим хоть и скор на расправу, но только с теми, кто заведомо слабее, вроде моей мамы.

Да и чем он может угрожать королевскому советнику?

Начнёт орать? Ругаться? Топать ногами?

— Всё будет хорошо! — преувеличенно бодро воскликнула я, и тут же скисла, поняв, как же фальшиво звучит мой голос.

Вытянула руки перед собой: пальцы мелко тряслись, а на тыльной стороне ладони выступила предательская влага.

— Может, подобраться поближе? — прошептала, оглядываясь вокруг себя. — А как закончится разговор, я успею вернуться на это же место.

Сделала несколько шагов по траве, чтобы не выдать своё приближение хрустом мелких камней, но что-то заставило меня остановиться.

— Нет, Бель, так нельзя!

Стой здесь и не смей ходить за мной.

Заскрипев зубами, я вернулась на вытоптанный пятачок земли, проклиная собственную честность. Замерла, не дыша, лелея надежду подслушать хотя бы обрывки слов: Лукаш предпочитал доносить своё мнение истошным криком, а значит, что-то я могу услышать.

Тишина. Лишь птички поют, да ветер шумит в густых зелёных кронах.

В голову пришла сумасбродная идея: побуду паинькой и перестану подпрыгивать как на иголках, а когда Дэйгон позволит вернуться в особняк, попробую расспросить Клаудию. Она точно должна быть в курсе!

Следующие минуты тянулись, как смола под летним зноем. Дракон не возвращался, а я не могла сосредоточиться ни на чём другом: мысли метались как мошки, рождая всё новые и новые страхи.

— Смотрю, ты извелась вся.

Насмешливый голос господина Россэра заставил меня подпрыгнуть на месте, и я едва сдержалась, чтобы не ринуться ему навстречу. Дэйгон шёл неспеша, сунув руки в карманы штанов, плотно обтягивающих мощные ноги. Вид имел довольный, а губы сложил трубочкой, насвистывая какую-то весёлую песню.

Издевается?

Я, вообще-то, здесь места себе не нахожу!

— Ушёл? Всё в порядке? Зачем приходил? Больше не придёт? Точно? — набрав в грудь воздуха, я вывалила на него все накопившиеся вопросы.

Коварный драконище невозмутимо приблизился и ласково заправил прядь волос мне за ухо, погладив большим пальцем по щеке, будто невзначай.

В другое время я бы насторожилась, но сейчас была всецело охвачена ожиданием и едва из кожи не выпрыгивала. Отметила лишь, что прикосновение было весьма приятным.

— Больше он к тебе не подойдёт, — успокоил меня дракон.

— А что вы ему сказали? А он что? А вы что? — тараторила я, злясь за то, что он откупается короткими фразами и не торопится выложить подробности.

— Исабель, — с нажимом произнёс господин Россэр, — забудь про Лукаша и вернись к работе. С этой минуты он никогда тебя не потревожит.

— Хотелось бы верить, — пробормотала я растерянно. — Разрешите идти? Скоро приедет посыльный.

Дэйгон милостиво кивнул:

— Беги.

В спешке добравшись до крыльца, я не сразу зашла в холл. Пробралась на цыпочках к калитке, высунула голову и убедилась, что отчим точно ушёл. Затем последовала в дом, но вместо прямой дороги в кабинет, принялась петлять по помещениям в поисках домоправительницы.

— Клаудия, дорогая! — взмолилась я, подкараулив её на выходе из кухни, где Мирабель сурово отчитывала зарёванную Айлу. — Ты же слышала, о чём говорили тот гость и господин Россэр?

Та расправила плечи и склонила голову набок, смерив меня пристальным взглядом.

— Может, и слышала, — задумчиво протянула, вытирая влажные руки полотенцем.

Воровато оглядевшись по сторонам, я снизила голос до шёпота:

— Расскажете?

Глава 47

Клаудия ответила не сразу.

Многозначительно обернулась на Айлу, чьё всхлипывание переросло в громкие рыдания, задумчиво пожевала губами и скрестила руки на груди.

— Мисс Блейни, я здесь работаю не первый год и хорошо знаю, как важно для господина Россэра молчание. С чего вы взяли, что я тут же выложу всё, что не предназначалось для чужих ушей. Разве я похожа на сплетницу?

К счастью, у меня был заготовлен веский аргумент.

— Потому что визитёр пришёл ко мне. Это ведь был мистер Стайтон?

— Возможно, — уклончиво ответила домоправительница и, не выдержав, закрыла дверь на кухню, приглушив отчаянный девичий рёв.

— Миссис Миллс, я не прошу пересказать дословно тот разговор, я лишь умоляю рассказать, что требовалось отчиму от господина Россэра. Войдите в моё положение!

Набравшись храбрости, я выложила домоправительнице историю моих взаимотношений с Лукашем, опуская самые неприятные детали. Объяснила, почему сбежала из дома и не стала скрывать, что он гнался сегодня за нами по улицам.

Рассказ занял пару минут, но за это время лицо Клаудии успело покраснеть от злости, побелеть от страха и скривиться в гримасе отвращения.

— Вот мерзавец! — в сердцах вскрикнула она и топнула ногой для острастки. — Совести у него нет! Бедная девочка, да если бы мою кровиночку какой-то изверг попробовал бы тронуть пальцем, я бы…

Выпалив на одном дыхании гневную фразу, она умолкла, переводя дух, и уже спокойным голосом добавила:

— Господин Россэр едва на тот свет его не отправил. Как увидел, чуть чудищем не обернулся: схватил за шкирку и над землёй приподнял одной рукой! Ух, силища, конечно, у нашего хозяина звериная. А тот что-то объяснял про какие-то договорённости, купчие, но он так лепетал, что я половину не разобрала. Да и не старалась, если честно. А господин Россэр сказал, что сам разберётся, и велел ему забыть о твоём существовании. Потом он скрылся в кабинете, но быстро вышел и поспешил обратно в сад.

Я почувствовала невероятное облегчение, будто гора свалилась с плеч. Дэйгон встал на мою защиту, уберёг меня от зарвавшегося мерзавца. Надеюсь, с этой минуты Лукаш остался в прошлом.

Преисполненная радости и ярко вспыхнувшей надежды, я поспешила в кабинет продолжить упражнения в каллиграфии. После небольшого отдыха и чувственного массажа, балансирующего по тонкой грани приличий, дело пошло гораздо лучше.

Я старательно, с искренней заботой и любовью выводила ровные, округлые буквы с изящными хвостиками и завитушками, и в какой-то момент мне стало отчётливо казаться, будто я пишу имена для нашей будущей свадьбы.

Исабель и Дэйгон.

Дэйгон и Исабель.

В животе порхали бабочки, а плечи всё ещё ощущали на себе сильные, но аккуратные нажатия крепких пальцев. Нежность скользящих по позвоночнику ладоней и обжигающее дыхание единственного дракона в королевстве.

Закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, я позволила себе ненадолго погрузиться в мечты, решив, что будет проще избавиться от