Дыхание дьявола - Томас Тимайер

– Оскар?

Голос доносился издалека. Юноша почувствовал, как кто-то легко похлопал его по щеке.

– Давай, открывай глаза.

– Кажется, у него дрогнули веки.

– Передай мне еще раз походную флягу.

На лоб потекла холодная жидкость и струйкой сбежала по щеке на шею.

Он открыл глаза.

Над ним возвышался темный силуэт отца.

– Ну, наконец, мой мальчик!

Другие тоже стояли рядом. Лена, Элиза, Дималь и Шарлотта.

Оскар попытался улыбнуться, но получилось плохо. От света болели глаза. Путались мысли. Такое ощущение, что мозг завернули в пропитанный эфиром платок. В затылке ломило. Он в хижине?

– Почему так светло? – язык едва ворочался.

– Вот, глотни, и тебе станет легче, – сказал Гумбольдт.

Оскар почувствовал, как к губам приложили флягу с водой, и открыл рот. Прохладная жидкость вернула жизненные силы.

– Спасибо, – с облегчением вздохнул он. – В чем дело? Где я?

– Ты очень долго был без сознания, – ответила Шарлотта.

– Долго? Сколько?

– Почти двенадцать часов.

– И сейчас?.. – Он попытался приподняться, но тут же упал. Голова все еще болела.

– Сейчас полдень, – сообщила Шарлотта. – Мы очень переживали, но Судах сказал, что ты скоро проснешься. Я рада, что он оказался прав.

Гумбольдт внимательно его осмотрел.

– Как ты себя чувствуешь? Попробуешь встать еще разок?

– С удовольствием.

Оскар схватился за руку отца и поднялся на ноги. Закружилась голова, но уже через несколько мгновений он понял, что справится. Нужно только сосредоточиться. Юноша осторожно сделал несколько шагов и вышел на улицу, на свет. Прикрыв глаза рукой, осмотрелся. В деревне было спокойно. Где-то каркал ворон. Пахло горелой древесиной.

– Что произошло? – спросил он. – Я смутно помню, что на поселение напали. Точно! Горело вон там, – он махнул в сторону, где была конюшня. Теперь на этом месте остались лишь дымящиеся руины. – Вспоминаю… – пробормотал он. – Каменные. Одного я видел. Он сидел прямо напротив меня, но было слишком темно, чтобы хорошо рассмотреть. Он ударил меня. О… моя голова, – у Оскара в глазах снова потемнело. Он чуть не потерял равновесие. Пришлось сесть.

Гумбольдт подставил ему плечо и проводил в тень большого дерева.

– Отдохни, – сказал он. – Не хочу торопить, но ты единственный, кто хоть что-то рассмотрел. Может быть, еще что-нибудь вспомнишь? Попробуй. Нам может пригодиться любая мелочь.

Оскар напряг память, но не мог вспомнить ничего, кроме расплывчатых образов. Слишком уж было темно.

– Совсем чуть-чуть, – пробормотал он. – У существа были рога. Но не как у козы, – длиннее и крученые. Кроме того, у него были очень длинные руки. И я видел кусочек его кожи. Серая, похожая на кожу рептилий, отпечаток которой мы нашли на камне. Когда на нее упал свет, она почернела и песком посыпалась на землю. Мне показалось, что ему очень больно.

Гумбольдт криво улыбнулся.

– Что ж, у нас, по крайней мере, есть доказательство, что нам ничего не привиделось. Эти создания существуют на самом деле. И, похоже, они восприимчивы к свету. Это уже кое-что.

– Где Лилиенкрон?

Исследователя нигде не было видно.

Лица друзей стали серьезными.

– Ушел, – ответил Гумбольдт.

– Как… ушел?

– Вот так. Взял и ушел. С частью нашего снаряжения.

Оскару снова стало плохо. Он отпил воды из фляги. И вспомнил, что ему всегда казалось, что Лилиенкрон что-то скрывает.

– Не может этого быть, – пролепетал он.

– Боюсь, это правда. Но теперь уже все равно. Наверное, он побоялся еще раз возвращаться в ущелье, но нас это не касается.

– Но ведь не можем же мы бросить его на произвол судьбы? – возразила Элиза. – Может быть, он в опасности.

– Сам виноват, – ответил Гумбольдт. – Я ему не нянька, чтобы бегать следом. Он нас обманул, и пусть теперь разбирается сам. Мы продолжаем действовать согласно плану.

– Что конкретно мы должны делать? – поинтересовалась Шарлотта.