Меч, павший в глубины отчаяния - Ступников

не так уж невозможно. Мои товарищи тоже не лыком шиты. Если в мире есть те, кто идут против закона, то среди них найдутся и те, кто возжелает сокрушить создателя подобных правил. Подобное неизбежно.

— Хорошо, — отрекла Кенко, — допустим, ты найдешь ещё с пару десятков мечников в «Девятнадцати великих силах», но как же ты склонишь их на свою сторону?

— Ха… — с улыбкой на лице протянула нанаши, — неужели помимо них нет иных обладателей кэндзюцу?

— Не могу сказать. Мне лишь известно, что кроме основных сил, есть ещё одна-две резервные, и на каждого есть своя замена, а это уже немалое сборище мечников.

— Хорошо, может быть и так, однако на моей стороне уже есть второй и восьмой номера, а также, что мне мешает попытать удачу заключить с ними альянс?

— Твоих спутников зовут Нозоми и Юцуна? — не испытывая удивления, промолвила дальше. — Так вот в чем причина этой самоуверенности. Но ты ведь знаешь, на острове не так много сильных мечников, которые предадут себя, своих людей и станут под твое начало.

— Именно по этой причине, я предлагаю тебе вступить к нам. Ты сильна и твоя способность может быть полезна.

Кенко вынула свою длань из-за рук нанаши и, неспешно вставая, выказала:

— Моя сила слаба в местах, где нет кровопролития.

— Сдается мне, таких мест в Фумецу крайне мало.

— И все равно, — повернувшись спиной к нанаши молвила та, — я считаю, что мне не место среди вас.

На какое-то время воцарилась тишина. Лишь краткий вздох нарушал его устрой.

— Хорошо, — ответила девушка и более не произнесла и слова.

Императрица двинулась к двери, и, остановившись, произнесла:

— Я позову ожидающих спутников и приготовлю тебе чего-нибудь. Есть пожелания?

— Все, что ты приготовишь, будет мне вподобь. Спасибо.

Услышав ответ, девушка прикрыла дверь и удалилась.

«Прости меня, нанаши, — переведя взгляд на браслет думала про себя та, — я солгала тебе… Я так сильно хочу вырваться из этого места, так жадаю свободы, но не могу себе этого позволить… Прошу, прости меня за эту ложь».

Холодная слеза левого глаза потекла по щеке девушки, и та мигом направилась к странникам.

Искусство ши. Взаперти собственных чувств

Отринув всякие мысли, императрица, направляясь к ожидающим мечникам, хутко вытерла слезу и продолжила свой путь. Стоило ей только приблизиться к странникам, как те мигом осознали, о чем будет идти речь; и не передать словами ту испытуемую радость-облегчение после слов: «Ступайте. Она ждет вас». Путники воодушевленно поднялись да мигом подались в покои своего компаньона.

Войдя в комнату, товарищи заприметили нанаши, что выглядела гораздо лучше с их последней встречи. Сидя на мрачной кровати, её кожа, что недавно походила на омертвевшую, сияла, а белоснежные волосы купались в лучах солнца. Сияла и её легкая улыбка. Лишь только рана, что просочилась через бинты да одеяние напоминала о трагедии минувших дней.

— Чему так радуется наша беспечная дева? — вопросил Нозоми.

Едва слышно посмеявшись, сомкнув глаза, она произнесла:

— Меня отвергли.

— И почему же ты улыбаешься? — с недопонимаем выпалил Юцуна.

— Это не улыбка. Это боль, печаль и неугасимое отчаяние, что сокрылись в глубине моей души.

— Кто, позволь поинтересоваться, успел тебя отвергнуть, покуда ты была без сознания?

— Кенко, друг мой, Кенко.

Странник вопросительно взглянул на мечницу, пытаясь выведать более точный ответ.

— Я предложила присоединиться к нашему странствию, но мне отказали. А жаль, мне уже успела полюбиться эта миловидная девчушка.

— Ушам своим не верю, — выпалил Юцуна, — «предложила присоединиться к нашему странствию», «миловидная девчушка»? Нанаши, ты в своем уме; она тебе точно ничего там не выбила из головы?

— Насколько мне известно, — продолжил, перекинув взор на рану, — нанаши целились в бок, а не главу.

— Да знаю я, но ты вообще слышишь, что она говорит? Ей что, нравятся покушения на себя?

— Ну что ты, вовсе нет. Я предпочитаю вершить покушения на других.

Путники переглянулись. Вновь повисла неловкая тишина. Пытаясь сгладить углы весьма странного разговора, Нозоми протянул катану девушки.

— Мы нашли хигин Сакацуя.

Нанаши, расплывшись в улыбке, приняла меч и, аккуратно поглаживая острие, выказала:

— Я в вас не сомневалась. От всей души благодарю.

— Ты бы знала, сколько нам пришлось пережить, чтобы достать его! — вновь выказал Юцуна. — Сначала, мы бегали туда-сюда по действительно страшным коридорам с разными странными картинами. Потом, мы забрели в какое-то неясное место и как — бум! Перед нами, из ниоткуда, явился дух, да ещё и какой страшный. Я не на шутку перепугался. А потом, он повел нас в очередное странное место этого чертового лабиринта, пока мы не пришли к твоему хигину. Он был весь покрыт льдом, пока тот призрак не исправил ситуацию…

— Хигин, покрытый льдом? — прервав рассказ парня вопросила мечница.

— Да! Что ты с ним делала такого, что он был похож на тебя же саму в приступе смерти?

— Не знаю, — не предаваясь печали произнесла девушка, — я ведь не помню ничего.

Понимая, что такой вопрос был выказан наобум, мечнику стало не по себе.

— Ладно, извини. Это было слишком… — пытаясь подобрать слова протянул он.

— Необдуманно?

— Невежливо, — вымолвил Нозоми.

Странник, закатив глаза (ведь не любил, когда Нозоми оказывался прав), вынужден был согласиться.

— Не думай слишком много о подобном, иначе тоже утеряешь воспоминания. Все хорошо.

— А, ну, да.

— Нанаши, — неожиданно обратился Нозоми, — когда мы сидели в гостевой, сверху доносились звуки вашего диалога с императрицей. О чем вы разговаривали, помимо вступления в «Генезис»?

Вопрос товарища заставил призадуматься девушку. Разговор с Кенко был весьма насыщенный, но она и знать не знала, что именно желал услышать спутник: о раскаяниях императрицы, о правде, сокрытой в её силе, о женщине с портрета или о замыслах их же группировки.

Тогда, в голову мечницы пришла одна идея.

— О её силе.

— И что же ты узнала?

— Сначала, давайте переведем дух за миской вкусного яства, — вымолвила, взгляну на входную дверь. — Войди, Кенко.

Скитальцы одновременно взглянули на дверной проем, в котором, с маленьким столиком, на котором была миска риса и тофу, стояла императрица.

— Я не помешала вашей беседе?

— Ничуть.

Направившись к онне-бугэйсе, та поставила еду и, поклонившись, пожелала приятного аппетита.

— Благодарю за столь любезный жест, Кенко.

— Я и для вас приготовила еду, — обратилась императрица к странникам, — идите за мной.

— Наконец-то я поем чего сытного! — выпалил Юцуна.

Императрица вяло усмехнулась и уже собиралась покинуть комнату.

— Кенко, — окликнула нанаши, — у нас с ребятами есть к тебе серьезный разговор. Не забудь прийти.

Ни странники, ни Кенко не догадывались, что на уме