Демоны в моей Кровати (ЛП) - Бритт Эндрюс

Ревность?

Да можете катиться.

Я оттрахала всех четверых за последние сутки.

— Ну а я пойду приму душ… — буркнула я.

Я попыталась сойти со стола… и буквально съехала с него.

— Ёбаный ад…

— Как брат сказал, — подал голос Талон, — ты у нас грязная Кролик. Не переживай, я уберу твои любовные жидкости.

Я подняла руку:

— Талон. Никогда больше не говори «любовные жидкости».

Он заржал, схватил бумажные полотенца и очиститель.

Я знала: это слово он ещё припомнит.

Я высоко подняла голову и попыталась уйти красиво — но за спиной раздался смех.

Пошли вы.

Я показала им два средних пальца — потому что да, я шла ровно как человек, который только что оседлал гигантский древесный ствол.

После долгого, горячего душа я наконец почувствовала, что голова проясняется. Мне нужно было продумать план: тот тип, Фрэнк, с прошлого вечера… плюс этот их «трупный круиз»…

Что-то тут было серьёзное.

И мне нужно было выяснить, какие поставки они получают. Но сделать хоть что-то в одиночку было почти невозможно — кто-то из них постоянно был рядом.

Тихий стук вывел меня из мыслей.

Я подняла взгляд на маленькое круглое окошко над туалетом.

— Что за…?

Стук повторился.

Кто-то — или что-то — стучало по стеклу.

Я закрыла крышку унитаза, забралась на неё и открыла замочек.

С другой стороны стекла слегка был виден знакомый силуэт, но я узнала форму сразу.

И едва не пискнула.

Я открыла окно — и внутрь влетела тёмная, пушистая тень.

Снэйк, мой ебанутый нежить-белка, взлетел мне на грудь и начал тереться мордочкой о шею.

— Ох, Снэйк. Я волновалась за тебя! Ну… я знала, что ты неуязвим, но я не знала, когда смогу тебя найти, пока здесь вся эта ебаная хуйня творится.

Он зачирикал, как идеальный маленький напарник.

— Мне кажется, нам придётся познакомить тебя с ними. Иначе… ну, мы просто не сможем работать вместе нормально. Даже встречаться не сможем. А ты мне нужен, понятно? Мы же команда?

Хвост Снэйка распушился, и он сделал своё маленькое «трр», которое для него значило «да, мать его, конечно, команда».

Он не умел говорить, но прекрасно меня понимал — а я чувствовала его эмоции. Сейчас он был просто рад меня увидеть.

— Отлично. Но слушай… они не знают, что у меня за способности. И я всё ещё не уверена, что хочу раскрывать им всё. Ты не обидишься, если я скажу, что я нашла тебя в таком виде? А не… вернула?

Снэйк не возражал — но я всё равно решила объяснить:

— Я сегодня использовала свои силы, чтобы поговорить с их жертвами. С духом, который знал кое-что важное. Если демоны узнают о моей способности полностью — начнут параноить.

Снэйк весь затрепетал, полностью согласный.

Он прекрасно знал, как люди реагируют на ведьм со связью с мёртвыми. Такие как я — на вес золота. Таких похищали, продавали, эксплуатировали.

Азраэль и Лори показывали мне десятки историй о похищенных ведьмах-спиритах. Люди сходят с ума от идеи поговорить с умершим.

Лучше держать язык за зубами.

— Окей, мне нужны вещи. — Я завернулась в полотенце, и Снэйк занял своё привычное место на моём плече.

Я распахнула дверь и шагнула в кухню — где сидели все.

Они ели, но замерли, когда увидели меня.

— Какого хуя? Что это? — выпалил Талон, указывая на Снэйка.

— Это Снэйк. Мой питомец-белка. Ну… больше, чем питомец. Это мой фамильяр.

Эшланд медленно вытер руки салфеткой и прищурился:

— Крольчонок… ненавижу быть тем, кто это скажет… но у этой белки отсутствует примерно сорок пять процентов кожи.

— Она вообще выглядит мёртвой. — Феликс отпрыгнул назад, явно пытаясь держаться подальше. Ага, его чистюля-триггер насчёт «грязи».

Снэйк выбрал отличный момент, чтобы зашипеть на него.

— Он не мёртвый, — фыркнула я. — Его таким ко мне прислали. Мы не знаем, что он пережил. Так что давайте уважать, а?

— Это белка, — заметил Талон, искренне озадаченный. — У них вообще есть чувства?

— У этой есть! Так что будьте добрыми.

Феликс поднял руку:

— Подожди-ка. Хочу уточнить. Твой фамильяр — скелет-белка… с чувствами?

— Похоже, твои уши работают, — кивнула я. — Ещё вопросы?

— Я имею в виду… она ж дохлая должна быть, — заявил Эш, скрестив руки. — И откуда она вообще взялась? Как она прошла внутрь?

— Он стучал в маленькое окно в ванной. Я его впустила. Не драматизируйте. Он хороший мальчик, да, Снэйкстер?

Я почесала ту часть шеи, где у него ещё осталась шерсть.

— Я не доверяю существам, которые показывают свои внутрении части тела. Это неприятно, — провозгласил Талон, запрыгивая на кухонную столешницу.

— Ты серьёзно? — я прыснула. — Да у тебя вчера мешок для члена практически вываливался из той мини-юбочки, в которой ты разгуливал!

Талон резко развернулся ко мне:

— То есть ты заметила? Ох, слава богам, а то я думал — всё, теряю хватку, теряю фирменный блеск! Вау! Бляяя…

Он упал на спину, раскинувшись как морская звезда.

— Почему я вообще с тобой разговариваю? — простонала я.

Миша пожал плечами:

— Это его суперспособность.

— В смысле — ошарашивать людей так, что они начинают сомневаться в собственной реальности?

Эш расхохотался:

— Да, крольчонок, точное описание.

Талон вскинул два средних пальца:

— Засосите мой зад, умники. Вы что, камеди-клуб?

Он, конечно, не обижался — это была его стихия.

— Ладно, теперь, когда вы познакомились со Снэйком, не удивляйтесь, если он будет рядом. Только не ешьте при нём огурцы или Skittles. Он детям глаза выколачивал, чтобы их стырить. Особенно эта херня делает его бешеным. Он вас разнесёт, клянусь.

Я взглянула на Снэйка. Он сидел на столешнице, рассматривая демонов.

Его ушки дёрнулись.

Я отступила на шаг.

— Видите? Он всё понял. Он услышал слова. Теперь он на боевом режиме.

Они посмотрели на меня так, будто я поехала башкой. Что ж, нормально. Пусть потом ходят с расцарапанными рожами и прокусами, а я буду говорить: «Ну? Я же предупреждала».

— Итак, что по плану? — спросил Феликс, откусывая картошку.

Талон подскочил:

— Ночь боя! Роудс уже в Порче, готовится.

— Подождите. Я же думала, ночь боя завтра?

Эшланд и Феликс расхохотались, а Миша уставился на меня так, будто у меня в голове две детали открутились.

— Зайка, завтра уже наступило. Ты спала как мёртвая. Целый день.

— Что? Нет, так не бывает! — я моргнула, глядя на окно и солнечный свет. — Я никогда так долго не сплю.

Эш пожал плечами:

— Значит, было надо.

Никакого смысла.

Я точно уснула около двух ночи. Думала — пару часов максимум.