Тёмные Агнцы - Мира Кьярр

только научиться считывать настрой новеньких, особенно женщин, в отношении тебя. Я буду и дальше помогать тебе работать над тем, чтобы не нарушать границы других, если ты, как и прежде, тоже будешь стараться.

Хью промолчал, но на его лице впервые отобразилась не ярость или недовольство, но тяжёлая усталость.

— Розалин Эйс, — осторожно продолжила Марта, — такая же как и вы, обладает даром, но работает здесь, как обычный человек, потому что не она совершила преступление против других, а с ней совершили нечто ужасное, из-за чего теперь она очень травмирована и боится буквально всего. Ты ведь способен на сочувствие и эмпатию, Хью, ты можешь просто проявить к ней такое же понимание, как и к друзьям.

— Да понял я, — наконец коротко отозвался Брайерс. Он нахмурил брови, но не зло исказило его лицо, а неподдельное разочарование и горечь.

— Хорошо. Тогда давай поговорим о твоих взаимоотношениях с Морган и Робин Блэр…

Психиатр даже не успела договорить, как Хью тут же подорвался на месте.

— Эти ублюдки ранили меня! — заорал он, смотря на неё расширившимися в ярости глазами. Его волосы, казалось, даже встали дыбом. — Тупые, чуть не убили меня! Это была бы самая дебильная смерть, которую только можно вообразить!

— Да, я слышала об этом, — невозмутимо произнесла Марта, не спуская с Хью глаз, как бы говоря, что его бешенная реакция и агрессия никак её не пугают и не впечатляют. — Но ты понимаешь, что они не хотели этого?

— Да пошли нахуй эти ублюдки! Чтоб они сдохли, ненормальные! — проорал Брайерс.

— Хью, — строго позвала его Марта, по-прежнему оставаясь невозмутимой и недвижимой. — Дыши. Помнишь те упражнения, что я разработала специально для тебя?

Сморщившись, словно от омерзения, Брайерс, отвернувшись от психиатра к окну, глубоко задышал, но так не слышимо, что только поднимающиеся и опускающиеся плечи свидетельствовали о том, что он выполнял упражнение.

— Очень хорошо, — наконец с довольной улыбкой протянула Марта.

— Вы что смеётесь надо мной? — резко вновь вспыхнув, обернулся к ней Хью.

— Напротив, я просто очень рада, что у тебя получается в мгновение совладать с гневом. Это действительно потрясающий результат. Делай так почаще.

Некоторое время разглядывая психиатра угрюмым взглядом, сочившимся из под густых, нахмуренных бровей, Хью всё же вновь занял своё место, плюхнувшись в кресло как обесточенный робот.

Бесцельно тыкая в голографический экран телефона, Тэмлин сидела в палате, где на кушетке без чувств лежала Розалин. Здесь стояла необычная тишина, будто больничное крыло, которое на самом деле было обычным коридором с семью комнатами, переоборудованными в палаты, две реанимации и лабораторную, находилось в отдельном здании.

Но тут эту благословенную тишину грубо нарушил появившийся Тревор, который так резко распахнул дверь, что та ударилась о стену.

— Что с Розалин? — с ходу спросил он, широким шагом преодолев расстояние и возвысившись над бесчувственной племянницей.

Его голос как и всегда был спокойным, но едва заметно нахмуренные брови словно говорили о родившейся в его душе тревоге за Розалин.

— Врач сказал обморок, — смахивая экран, с улыбкой ответила Тэмлин. — Кажется, она переволновалась.

— Что, вот так просто потеряла сознание? — обернулся к ней Тревор.

— Да, просто так.

— Что этому предшествовало?

— Я не знаю. Никто не знает, даже врач.

— Но что-то ведь произошло до того, как она потеряла сознание, — утвердил без сомнений Тревор, вновь взглянув на племянницу, чья и без того белоснежная кожа стала белее простыней, на которых она лежала.

— Ну-у, — задумчиво протянула Тэмлин. — Мы хотели позавтракать. Хью подрался с Блэрами, я отправила его к Марте… Всё, больше ничего не было, а вырубилась она спустя минуты после инцидента, так что сомневаюсь, что дело в этом.

Тревор опустился в кресло напротив кушетки, где лежала Розалин.

— Долго она в таком состоянии? — вопросил он.

— Минут двадцать, — с неизменной улыбкой ответила Тэмлин. — Врач сказал, не тревожить её.

И только она произнесла эти слова, как Розалин судорожно дёрнулась, глухо застонала, и, приложив руку к голове, которая сильно раскалывалась после удара об пол, медленно открыла глаза.

— Розалин, — тут же подорвавшись с места, ласково позвал её Тревор. — Как ты?

Увидев перед собой лицо дяди, девушка пару секунд не могла понять, что с ней произошло и где она вообще находится, но буквально в следующее мгновение вскочила как ужаленная от нахлынувших воспоминаний.

— Нет, нет, нет! — закричала она, тряся головой и едва не падая с кушетки.

— Что случилось?! — Тревор попытался взять её за плечи, но племянница отбила его руки.

— Не трогай, не трогай меня!

— Розалин, успокойся! — подскочила к девушке Тэмлин и, чтобы она действительно не упала на пол, подхватила её и прижала к себе. — Успокойся, ты в безопасности...

— Нет, нет, нет! — как помешанная кричала Розалин. — Этого не может быть!

— Чего не может быть? — спросил Тревор.

— Фредерика! — выпалила Розалин, не сдержав хлынувшего из глаз потока слёз и бессмысленного бреда, который как из пулемёта начал из неё изливаться. — Он!.. Его!.. Его поймали! Полиция! Теперь он в тюрьме! И он будет преследовать меня! Я везде слышу его имя! Везде вижу его лицо! Я не хочу, чтобы он нашёл меня! Он не должен меня найти! Он убьёт меня, убьёт!

— Кто такой Фредерик? — взглянув на Тревора, прошептала Тэмлин.

Как ни странно, сквозь болезненные завывания Розалин, он услышал вопрос.

— Потом, — только и успел ответить Тревор, как в палату вбежали две медсестры, которым он приказал: — Вколите ей успокоительное.

Одна из медсестёр вместе с Тэмлин сдерживала рвущееся тело Розалин из охватившего её помешательства, пока другая вводила ей в вену шприц с успокоительным. Через некоторое время Розалин замерла, прекратила кричать, и после её тело обмякло, а сознание провалилось в спасительную темноту.

— Ей нужно выспаться, — сказала старшая медсестра.

— Ей нужен психиатр, — угрюмо бросил Тревор, а после добавил обращаясь к Тэмлин. — Вызови Марту сюда, она одна сможет успокоить Розалин, когда та придёт в себя.

Тэмлин молча кивнула и, открыв голографический экран, быстро набрала сообщение.

Тревор ещё мгновение смотрел на бесчувственную племянницу, потом