Надежда тебя не покинет - Ольга Шах

Не особо рассчитывая на результат, конечно же, впрочем, зрители меня сейчас не слишком беспокоили, хотя Дима и считал иначе, потому как он тут же с нехорошим прищуром процедил, уточнив, что именно из сказанного им для любопытствующих граждан оказалось неясным. Те тут же прониклись и, немного переминаясь с ноги на ногу, отошли дальше, но надежды на качественное развлечение не теряли.

— Говорить можете? Вы один здесь? — спросила я, наклонившись и заметив нехорошую бледность и испарину на лице мужчины. Казалось, что он держится из последних сил. — Где у Вас болит, сказать можете?

Да, я больше не обладаю возможностью диагностировать повреждения, но мой опыт лечебной практики остался со мной. А симптоматика в этом конкретном случае… нехорошая такая симптоматика…

Мужчина вновь поморщился и прошептал, что болит «где-то тут», показал, где именно, и сообщил при этом, что и вчера ещё побаливало, но не чрезмерно, только «в шею простреливало, в челюсти, да иногда под лопатку отдавало», он принял таблеточку нитроглицерина, пожертвованную супругой, вроде помогло. Но это не точно. А сегодня снова началось, а тут как назло, всё та же супруга велела отправляться за покупками, ну, он и поехал, хоть и чувствовал дискомфорт. А тут что-то совсем разболелось, вот, даже встать никак. Мужчина дышал часто, с трудом, с хрипами и постоянно жаловался на боли в груди.

Я знаками показала Дмитрию, чтобы он помог усадить мужчину в более удобную позу, нужно было расстегнуть ворот рубашки и подложить его куртку под колени, в то время, пока я буду считать пульс. Появившаяся откуда-то женщина весьма официального вида взволнованно прижимала к объёмной груди небольшую сумочку, в которой я опознала аптечку.

— Я администратор этого рынка. Вот, возьмите, самое необходимое тут есть, — наклонившись, протянула она мне аптечку и участливо вздохнула, заставив напрячься пуговицы на рубашке, после чего вспомнила, что она присутствует здесь для того, чтобы исполнять должностные обязанности, и сурово добавила: — Все лекарства, которые находятся в обязательном перечне, у нас имеются, за сроками следим.

Я рассеянно кивнула, молясь про себя, чтобы в этом самом неведомом обязательном перечне были обычный нитроглицерин и аспирин.

— Язвенная болезнь желудка имеется? А в острой форме? — спросила я и, не дожидаясь ответа от вконец запуганного мужичка, разломила таблетку аспирина и засунула в рот, мысленно хмуро размышляя, что от язвы он в любом случае сейчас не загнётся, а вот от инфаркта очень даже может быть…

Н-да… частота сердечного сердцебиения вызывала тревогу, давление с точностью также не узнать, я задумалась на мгновение, стоит ли мужчине снова предлагать нитроглицерин, затем плюнула и зло мотнула головой: в конце-то концов, даже если на фоне низкого давления у него возникнет коллапс, то в карете скорой помощи есть все возможности откачать… а тут… совсем плох, чего уж там.

— Ну, вот и славно, — успокаивающим тоном сказала я, решив не посвящать кого бы то ни было в ход моих мыслей, откопала нитроглицерин и тут же добавила: — Положите под язык. Это обязательно поможет.

Судя по выражению глаз болезного, моя персона медленно, но верно двигалась в сторону обретения сияющего нимба над головой. Во всяком случае, все мои рекомендации были безропотно исполнены ещё до приезда кареты скорой помощи. Впрочем, она не заставила себя долго ждать, и уже буквально через несколько минут где-то позади кружка любопытствующих граждан раздался профессионально-равнодушный мужской голос:

— Ну, как обычно! Дорогие товарищи зеваки! На сегодня представление окончено, можете покинуть место события! — толпа тихо зароптала и стала потихоньку рассеиваться.

Ну да, и точно! Раздались недовольные шепотки, что если уже приехали ребята со скорой, то шансов на то что мужик умрёт прямо тут, на полу, было немного, а потому и глазеть больше как незачем. Я поднялась с колен и сообщила врачу скорой, шустро разворачивающему свой чемодан:

— Подозреваю острый инфаркт миокарда, вызванный атеросклерозом и обтурацией коронарного сосуда тромбом или атеросклеротической бляшкой. Поскольку пациент жалуется на болевые ощущения в грудной клетке, носящие внезапный и жгучий характер, кроме того, они могут иррадиировать в шею, нижнюю челюсть, плечо, лопатку и руку. Мается достаточно долго, боли не купируются приемом нитроглицерина, лишь дают временное ослабление. Вот, постаралась оказать первую помощь, остановки сердца удалось избежать.

— Спасибо, коллега, — кивнул врач с озабоченным лицом, мельком глянув в мою сторону и доставая из чемодана портативный электрокардиограф, в то время, пока медсестра надевала манжету сфигмоманометра на плечо пациента. — Ну да, скорее всего, вы правы, налицо явные признаки инфаркта. Ничего, жить будет! Или нет…

После чего громко скомандовал больному не двигаться, не дёргаться при транспортировке на каталке, а также не подставить его и не вздумать умереть в карете скорой помощи под конец смены.

Тихий согласный стон со стороны лежащего на полу пациента врач посчитал достаточным для того, чтобы поверить ему и отдавать распоряжение о госпитализации. Я слабо улыбнулась, думая о том, что с пострадавшим теперь должно быть всё хорошо и к тому моменту, когда карета прибудет в больницу, кардиология уже будет готова к тяжёлому пациенту.

Я только молча кивнула, устало улыбаясь вслед, после чего с помощью Димы добралась до его автомобиля и тяжело плюхнулась на кресло пассажира. Сил на то, чтобы бродить по рынку, что-то покупать или вообще, просто двигаться, не осталось совершенно.

— Ты понимаешь, что сейчас было? — тихо спросила я у молодого человека, сидящего рядом со мной, с заботой и сочувствием смотрящего на моё потерянное лицо. — Я сделала назначение медицинских препаратов, поставила предварительный диагноз и оказала первую медицинскую помощь, ориентируясь только на одно предположение, собственное внутреннее убеждение и какой-никакой, но опыт лечебной практики.

Судя по непонимающему лицу Димы, он уразумел для себя только лишь одну вещь — я редкий молодец и он страшно мной гордится. Жаль его разочаровывать, но сказать я всё же была обязана:

— Пойми, я больше не могу быть уверена в том, что я делаю, поскольку не вижу… не могу проникнуть внутрь… не могу дать гарантию того, что мои предположения о диагнозе верны. Я не была уверена в том, что у того больного именно инфаркт миокарда, не видела сам процесс ишемии, не смогла рассмотреть острое прекращение кровотока в сердечной мышце, сопровождаемом гибелью клеток. Более того, я даже не сумела твёрдо сказать о том, какое давление и сердцебиение было у больного. Понимаешь? Мои назначения могли принести больше беды, чем пользы.

— Ты правда хочешь знать моё мнение? — тихо произнёс Дима, сжав мои холодные