О-ерой, академия для избранных - Анастасия Рябова

– О, мисс Савицкая, я поражен вашей красотой в самое сердце, выйдете ли вы за меня замуж?

– Что-о-о? – просипела я, так как от такой неожиданности у меня дар речи пропал. В голове судорожно вертелись «шестеренки», в попытках осознать, кого мне благодарить за этот «подарочек».

– Понимаю, это очень неожиданно, и вы меня совсем не знаете, вам надо подумать, но умоляю не лишать меня шанса ухаживать за вами… – продолжал этот умалишенный оборотень.

В дверь снова постучались, я незамедлительно отворила ее, чтобы снова встретить очередного гостя, с моего факультета. Он радостно мне улыбнулся, но едва увидел моего «жениха», как улыбка превратилась в злобный оскал.

– Значит первым прибежал! – воскликнул темноволосый представитель сильной половины человечества, простите, оборотней.

– Да, и девушка решила принять мои ухаживания! – парировал первый, Одуванчик.

– Просто у нее не было вариантов. Малышка, выходи за меня, – бухнулся на колени второй и протянул мне коробочку с обручальным кольцом и букет цветов. – Если вы выйдете за меня, то сделаете самым счастливым человеком.

– Да, курсант Савицкая, я тоже так думаю! – вмешался в наш диалог ледяной голос, который мог принадлежать только одной вредной блондинке – Эльвире Аристарховне.

Но сейчас я ей была рада, поэтому отодвинула парней, выдохнула, ища спасения в этой стерве, и не ошиблась.

– Не думала, что так скоро встречусь с вами, но вас вызывает ректор. А вам, молодые люди, следует ознакомиться с новыми правилами академии, – Эльвира Аристарховна открыла черную папку, которую держала подмышкой, вытащила оттуда два листка и вручила каждому из моих ухажеров.

Парни застыли с разочарованными моськами, и чем дальше они читали, тем грустнее становились, потом Одуванчик выкрикнул:

– Но ухаживать-то, нам никто не запрещает!

– Да, – поддакнул второй.

Блондинка громко захлопнула папку и совершенно спокойно известила:

– Думаю, скоро у вас не останется на это времени, – затем развернулась и, выписывая бедрами восьмерку, гордо удалилась.

Я же выхватив конфеты и букеты, выставила мальчиков со словами: «Сами понимаете ректор.»

Быстро натянула форму, доела бутерброд и побежала в кабинет ректора, размышляя, за что меня будут отчитывать. Но во всяком случае это лучше, чем выслушивать льстивые речи и предложения руки и сердца от двух мужчин, которые мне совершенно не нравятся.

Кабинет ректора, с табличкой Белов Дмитрий Сергеевич, находился, оказывается, под самой крышей и не был никак отмечен на карте, просто отдельная кнопка в лифте. Блондинка услужливо подождала меня в конце коридора, одарила меня презрительным взглядом и проводила до нужного этажа, а потом уехала со словами: «У меня еще дела!» Вот же нахалка.

Целый этаж, выделенный для ректора, пусть и не самый большой, впечатлял своей красотой. Отсюда просматривалась почти вся территория АкВоСа, а это всего лишь приемная. Дальше шла дверь с заветной табличкой. Я робко постучалась, когда послышался суровый голос ректора:

– Я специально определил девчонку в твою группу, чтобы ты присмотрел за ней, чтобы она не доставила хлопот! А это, как по-твоему выглядит?

– И что, мне надо было держать ее за юбку, дядя? – прорычал не кто иной как Блеквел.

Я злорадно потерла ручки, так тебе и надо, скотина.

– Хорошо, но ты хотя бы мог с ней наладить контакт, но судя по увиденному мной вчера, ты даже не пытался, а девчонка тебя просто на дух не переносит!

– Здесь нет моей вины. В ней отсутствует положенная женщине скромность и покорность, она слишком надменная и дерзкая для особи женского пола! – прорычал Блеквел.

Для меня его слова не стали откровением, я и так знала, что куратор не высокого обо мне мнения, и, тем не менее, слышать такое неприятно. Особенно из уст парнокопытного, к которым я без сомнений причислила Эндрю. Сам он особь! Скромность и покорность ему подавай! Да мы что в каменном веке? Я ему не рабыня чтобы, подобно тупой скотине, выполнять все указания.

– Пускай выходит замуж и дело с концом. Нам же легче будет. Учить не надо, пусть ее муж о ней заботится. Пусть родит новое поколение. Глядишь, и нам чистокровных щенков перепадет.

– Ты не проходимый тупица и идиот, племянничек! Тогда придется свернуть все исследования. Возможно мы сможем создать вакцину… – последнее слово ректор произнес с каким-то мечтательным трепетом. Потом резко ударил по столу кулаком так, что я, даже стоя за дверью, подпрыгнула от неожиданности. – А еще это нападение, все карты спутало. Как думаешь, это шпионы…

– Думаю, другие вариан…

И в этот эпический момент у меня засвербело в носу, и я чихнула. Ничего не оставалось, как постучать и сделать вид, что я только подошла.

– Входите, – дал добро наш «повелитель».

Едва переступила порог, как ректор отпустил Блеквела, лишь кивнув ему. А куратор даже не поздоровался со мной, просто прошел мимо, словно я пустое место.

Села в кресло напротив ректора, расположившегося за массивным столом из дерева, и робко осмотрела комнату, боясь столкнуться с колючим взглядом Дмитрия Сергеевича. Верите или нет, словно в другой век попала, здесь все было стилизовано под старину, даже гаджеты. Они напоминали древние приборы прошлого столетия. Например, часы с маятником, из которых наверняка выходила кукушка или выезжали фигурки. Я словно оказалась в музее, хотелось все осмотреть поближе, изучить, потрогать… В частности высокие книжные шкафы со старинными фолиантами, большой глобус, механический планетарий, даже ковер... Кажется, здесь находилось целое состояние. Я застыла, рассматривая картину на стене, где даме в пышном платье кавалер дарил цветы и явно делал предложение руки и сердца. Минуты шли, ректор молчал, предоставляя право начать разговор мне.

– Вы меня вызывали, Дмитрий Сергеевич, – с большой неохотой оторвавшись от картины, как можно дружелюбнее, известила хозяина кабинета.

– Что-то случилось?

Мужчина встал, выпрямился во весь свой рост, под два метра, отошел к окну, потер шею и, обернувшись ко мне, сообщил:

– А вы сами посмотрите, – и указал на свой компьютер.

Что-то ректор темнит, на душе заскребли кошки. Меня явно ждет очередной «подарок» судьбы.

Я склонилась к экрану и прочитала:

«Наследница многомиллионного состояния ищет себе спутника жизни».

А дальше было мое фото в стиле «ню». Вроде бы все стратегические места прикрыты, но и в тоже время слишком откровенно: сырая прилипшая к телу рубашка, отсутствие нижнего белья, небрежно растрепанные локоны… Одним словом – кошмар. Это фото разлетелось в новостях.

Читать дальше не хотелось, одного заголовка и фото хватило, чтобы я воспылала «любовью» к своим предкам, устроившим мне такой сюрприз. Удивительно, как за один день они добились таких сногсшибательных результатов! В итоге, посреди кабинета, на ковре перед ректором, я стояла красная и очень злая, заставляя себя прочесть, что еще там понаписали мои шальные родственнички. В том, что это их рук дело, сомнений не было. До такого никто кроме них бы не додумался.