Король солнечного огня - Сильвия Мерседес

«Ты его любишь. Да?».

Мои губы двигались, шептали в холоде воздуха высоко в горах:

— Да.

«Тогда решено. Ты сделаешь это. Потому что должна. Потому что больше никто не может».

Картинка в голове угасла во тьме. Но ее голос звенел ясно.

Я открыла глаза, ресницы трепетали от холода. Я посмотрела туда, где Горзана ждала, как толстый паук в центре паутины. Я вдохнула, задержала дыхание.

А потом я прошептала:

— Я могу.

Стиснув зубы, я сжала камень, выпрямилась и встала, пошатнулась и устояла на ногах, сжав кулаки.

— Я могу.

Я убежала от нуэ и выжила.

Оборотень охотился на меня, и я перехитрила его.

Я побывала на берегах озера Мьяр, не попала в ее хватку и спасла сестру.

Я имела дело с ведьмами, фейри и магами. За мной гнались единороги в долине. Я прошла по тропе Солнца и Луны, была на границе Рая и Ада.

Я сделала все это. И выжила.

Что такое еще одно жуткое испытание? Злые королевы, проклятия, невообразимые ужасы… я стояла в узком проеме между вершинами гор и готовила себя.

— Я могу, — прошептала я. — Я сделаю это.

Мои руки не дрожали, когда я широко раскрыла их, повернула, чтобы ветер окружил меня. Я смотрела на тучи над пейзажем, сосредоточилась на замке-химере. Уголок моего рта приподнялся.

— Жди меня, любимый, — сказала я.

Раскрыв невидимые крылья, я прыгнула в пустой воздух.

20

Моя душа трепетала, пока я вылетала из убежища двух вершин. Ветер ревел в ушах, сердце будто ревело в ответ. Я торжествовала, была неприкасаемой.

А потом ветер утих, и я стала терять высоту.

Я раскрыла руки шире, пыталась поймать и направить движущийся воздух в складки крыльев. Я направила тело вверх, бесполезно двигала ногами, не могла помочь себе. Но это ничего не меняло. Я падала. Сначала медленно, а потом все быстрее. Внизу были тучи. А потом они сомкнулись над моей головой.

Я запаниковала. Я будто ослепла тут! Горизонта не было видно, я не могла отличить верх от низа. Легкие сдавило, и я закашлялась от сажи и пыли в носу, на языке, в горле. Я не могла подняться, попасть в чистый воздух наверху. Страх бежал по венам. Я поменяла угол рук, чтобы уменьшить силу ветра. Если я не могла подняться, стоило спуститься под удушающую тучу. Ветер рассеялся вокруг меня, и я стала падать быстрее, чем мне нравилось, пока я боролась за контроль.

Вдруг тучи расступились, и оказалось, что я неслась к земле.

Я с криком раскрыла руки шире. Ветер взревел вокруг меня, и я резко полетела вверх. Мои легкие словно стали плоскими, я лишилась дыхания. Но я смогла отыскать равновесие, не врезалась. Я повернула руки, выровнялась.

Жар ударил меня снизу. У меня даже не было времени охнуть, он закружил меня в воздухе. Мой ветер хлопал вокруг меня бурей, мои конечности бесполезно трепыхались. Я видела вспышки земли, пасмурного неба, красного мерцающего жара, и все было так быстро, что я не могла ничего понять. Инстинкт выживания заставил меня вскинуть руки, поймать ветер, обвить им себя, остановить падение. Но стоило подумать, что я вернула контроль, еще поток пара ударил по мне снизу, и меня кружило, как листик в бурю. Я услышала рвущийся звук, и когда я раскинула руки, левое крыло не слушалось.

Земля неслась ко мне.

Я обвила руками голову и призвала ветер ближе перед тем, как врезалась в почерневший камень. Ветер стал подушкой, смягчил удар, но я катилась дольше, чем считала возможным. Часть моего мозга, где еще было место для мыслей, верила, что я разбила все кости в теле.

Наконец, я остановилась.

Я смотрела на кружащееся небо, оглушенная, отчасти верила, что я умерла. Я не боялась, только смутно ощущала, что еще существовала, что могло и не быть правдой. Тучи выглядели как груз, медленно опускающийся, чтобы придавить меня. Воздух ожил от темных пылинок, которых поднимали жаркие потоки воздуха.

Я стала ощущать жжение. Жар опалял мою кожу.

Охнув, я села. Боги! Боги, тут было жарко, как на сковороде на углях! Я подняла руку, моя накидка из ветра беспомощно трепыхалась у плеча. Я ощупала швы, обнаружила большую дыру в центре левой складки. Я не могла полететь, даже если бы осмелилась.

Я быстро сняла накидку, плотно сложила ее и вернула в медальон. Жар был таким сильным! Все мое тело содрогалось от боли. Я отчаянно нашла медальон с вырезанными каплями воды. Я открыла медальон, охнула, ощущая прохладную жидкость вокруг, ткань из тумана. Я поймала ее, обвила ею свое тело, вздохнула с облегчением для моей страдающей кожи. Это ощущение было самым чудесным, красивым, и я закрыла глаза, притянула влагу ближе, накрыла тканью голову.

И она стала испаряться.

Мои глаза открылись, и я оглядела волшебное плетение воды и пара. Хоть я не видела ткань, я ощущала, как волшебные нити распутывались, таяли. Туман испарялся вокруг меня, и ужасный жар возвращался.

— Нет! — я проскулила и попыталась поймать ткань. Она ускользнула сквозь пальцы и пропала.

Голова кружилась. Я должна была что-то сделать. Стойте! Одну из тканей я доставала из медальона всего раз. Теперь остатки тумана пропали, и я открыла медальон с вырезанным огоньком.

Языки огня вспыхнули, ослепляя. Я не вздрогнула, поймала ткань и укутала ею свое тело. Эффект был мгновенным. Огонь окутал мои конечности, и волшебная ткань словно стала поглощать жар от камней и воздуха. Я тяжко опустилась, скрытая огнем, и закрыла глаза. Пот катился струями по лицу и шее, пропитывал мою одежду.

Но я могла пережить это. И переживу.

Дрожа, я села, укутанная в ткань, посмотрела на мир вокруг себя. Жуткий мир тянулся, сколько хватало взгляда — почерневшие камни торчали, как сломанные кости из плоти. Ленты горящих рек тянулись, красные, раскаленные, мерцающие жаром. Весь пейзаж словно вскипятили, а потом бросили гнить.

Это был Друиндар. Королевство на краю Ада. Название подходило. Пейзажа, больше похожего на ад, сложно было найти. Если демоны поднимутся из огненных рек, я не удивлюсь. Да, я испугаюсь, но не удивлюсь.

Но…

Я подняла голову и выдохнула. На высоком утесе над жуткой землей стоял Орикан. Белый, еще сияющий. Все еще красивый, даже в таком ужасном месте. Даже хотя Горзана впилась в Орикан пальцами. Он был в двух милях от меня.

Две