Варнак. "Мертвая вода" - Николай Зимин

Утром я открыл «Микромир», слив единицу таланта, и поспешил по тропинке в гору. Управление пауками показалось достаточно полезной фишкой, так что я не стал жалеть единицу таланта. Заарканил мелкого восьминога и он проползет в любую щель. Может с уровнями я еще и подслушивать смогу через них, кто знает? Шпионство, оно тоже не бесполезное умение. Так что выбор сделан, тропа идет на подъем, а джунгли постепенно расступаются, давая дорогу грибам, с меня ростом.

– Занятный экземпляр! – восхитился я, обходя первый гриб. – В реале бы такие. Срубил парочку и до следующего года жевать устанешь.

Гриб с метрового диаметра шляпкой прочно врос в землю и покачивался, блестя росой. Я огляделся. Грибы росли все чаще, вытеснив пальмы и одуряюще пахли. Неподалеку один сгрызли муравьи, размером с крупного кота, терзали его жвалами и исчезали в джунглях с толстыми мясистыми ломтями. Тропинка вилась между грибных великанов и упиралась в гору, что раскинулась сразу на краю грибницы.

– Наконец-то, – обрадовался я, огляделся на предмет злобных врагов, никого не обнаружил и припустил к цели. – Готовьте артефакты, гады!

На акулий меч я смотрел несколько иначе. Статус основного оружия пошатнулся, а цепи, в которые я вливал очки талантов, тут же забивал и хватался за рукоять меча, заиграли новыми красками. В прямом столкновении еще стоило потренироваться, а вот в подлом нападении со спины они оказались тем, что нужно. Я вспомнил как еще на старте планировал качать тихушника, а шипастая удавка-пила выгодно отличалась от кинжалов и ножей. Душила, резала, запутывала и обезглавливала разом.

Внимательно приглядываясь к грибам, я пробирался к горе, пока не обнаружил паутину под одной из массивных шляпок. Ткач спрятался наверху, в искусно сплетенном домике.

– Иди сюда, – неуверенно произнес я, поднеся палец к убежищу. – Э-э-э… Повинуйся, засранец паутинный! Так что ли?

Умение сработало. Из домика выскочил тропический паучара, здоровенный и откормленный. Заметался по паутине растерянно, потом ткнулся в палец и проворно вскарабкался на руку. Я едва сдержался, чтобы не размазать его кулаком, оборвать паутину, сжечь гриб, спалить джунгли и с диким воем не умчаться к океану, чтобы утопиться на хрен. Паук оказался на редкость отвратным, в ярко-зеленых пятнах, волосатый, как сволочь. Мерзкий ткач шевелил конечностями и в ответ по позвоночнику бегали ледяные мурашки.

– Все, спасибо за сотрудничество, братан, – просипел я. – Иди лови мушек.

Паучара шустро умчался в домик и затаился. Я передернул не плечами даже, а всем телом.

– Б-р-р-р-р! Мать твою, какой же ты стремный! Фу!

Ради интереса вгляделся в коконы. В одном дергалась плохо спеленутая птичья лапка.

– Да ну на фиг таких помощников!

Грибница кончилась и передо мной возвышалась долгожданная гора. Пологая внизу, она устремлялась на такую высоту, что верхушка терялась из виду и приходилось голову задирать. Тропа поднималась по склону и исчезала, сворачивая впереди. Добравшись до поворота я увидел небольшое ровное пространство, на котором стояли палатки и дымились костры, у которых сидели игроки. Позади лагеря распахнулась пещера, в которую можно было загнать четыре «Мертвых воды» в ряд.

У пещеры готовились к походу игроки, я уловил пару взглядов, но и только. Внимания никто не обращал, каждый был занят своим делом, ниже полтинника никого. Я приметил такого же одиночку, как и сам, стоящего поодаль. Игрок Листоверт сидел под пальмой и курил трубку, ник отсвечивал краснотой, физиономия – злобой, а неприязненные взгляды он игнорировал с великолепным презрением. Агр имел топор на поясе, по цельнокованому оружию бегали шипящие искорки, а легкие доспехи отличались мастерским изготовлением и были явно не простыми. Вдобавок, из оружия он имел еще и копье, наконечник которого больше походил на меч по ширине и длине, тоже отличного качества. Группа игроков поглядывала на агра неприязненно, но попыток навалять или прогнать никто не делал. Вид у гражданина был решительный, а экипировка солидная.

– О, новичок, – махнул некто Крепа, укутанный в толстенные латы с заклепанными пробоинами. – Ты откуда вылез?

– С тропы, как и все, – не понял я. – А что?

– Да так, – танк пожал плечами, оценивая мой прикид и общую заляпанность, – мелковат для пещер.

– А что там?

– Вот это – начало, – кивнул он на здоровенный проем, – первый этаж самый легкий и простой. В нем дофига отнорков на следующие уровни, что повыше. И там вот начинается тяжелый и трудный путь к городу.

– Пещера через всю гору? – не поверил я. – Там карабкаться придется?

– Все проще, – объяснил Крепа, – небольшая пещера, потом выход на площадку у горы, как на ступеньку. Отдышался – следующая пещера вверх, опять площадка.

– Как все непросто, – заметил я. – А в городе что?

– Доберешься и узнаешь, – снисходительно бросил Крепа, поправив топор на поясе. – Но не думаю, что ты осилишь хотя бы половину пути. Шел бы ты обратно или в джунглях жуков давил.

Его окрикнули и танк поспешил к своим. Игроки сноровисто выстроились в боевой порядок и исчезли в пещерах. Я проводил их взглядом, но долго раздумывать не стал и направился следом. Черный зев пещеры поглотил сразу же, я немного потоптался у входа, ожидая пока глаза привыкнут к мерцающему и мягкому свету гнилушек и фосфоресцирующих грибов, а потом осторожно выставил меч и направился вглубь.

Пещера постепенно сужалась и дробилась на десятки коридоров. Капала вода, шуршали камни, из темноты доносились голоса и лязг железа. Гулко бухнуло, из ближайшего хода ударил горячий воздух, а мне на голову осыпались мелкие камешки.

– Понятно, – сообразил я, – занято.

Выбрав коридор наугад из оставшихся, я осторожно углубился в каменные пещеры. Светом служили все те же гнилушки, камни под ногами носили следы множества ног и лап, а покатые стены пестрели нишами и впадинами. Пару раз я перепрыгивал юркие ручейки, что исчезали в щелях под стенами, старательно пучил глаза в полумрак и готовился рубить все, что шевелится.

Спустя какое-то время, задолбавшись от постоянной готовности, я плюнул на осторожность и прибавил шаг, не забывая осматривать каждый отнорок и щель. Игра тут же подкинула сюрприз и на меня упало что-то темное и шипящее. В бока впились сотни игл, я замычал, колотясь о стены и призывая гнев небес на коварного пещерного засранца. Полоса здоровья позеленела и поползла вниз, рот залепило мехом, а