Браконьер - Ной Апокалита

– Здравствуйте, Леопольд Никанорович. Это Теневский. Я тут медитировал на кладбище...

– Виктор, прости, но сейчас не до тебя.

– Знаю. Я нашел девочку. Живую, – поспешил уточнить я. – Империал по фото опознал ее как Аню Лисовскую, похищенную первого августа. И на аватарке то же платье, как на этой девочке.

С полминуты Лисовский молчал.

– Она наручниками к оградке пристегнута, так что вы либо едете, либо я вызываю ментов. У них должен быть инструмент, чтобы перекусить металл.

– Аня, – навзрыд произнес Лисовский. – Дай ей телефон.

– Не могу. Как только подхожу близко, она орать начинает. Могу перезвонить с видеовызовом. Если успокоите, то я дам ей мой смартфон.

Кинув в чате геометку, я перезвонил с видео Лисовскому, но в кадре появился не он, а измученная зареванная женщина с красным лицом и глазами, как у зомби. Сам Лисовский мелькал за ее спиной. Включив громкую связь, я на вытянутой руке протянул смартфон в сторону Ани и замер на границе, где начинался ор.

– Мааааааа! – завизжала Аня, я оступился и чуть было не выронил смартфон. Только автоматически прижал руки к ушам, переведя камеру на мою макушку.

– Успокойте ее, и я отдам ей смартфон! – пообещал я. У Ани точно дар, связанный с голосом. Иначе мою реакцию на ее визг никак не объяснить!

Я снова протянул руку со смартфоном вперед, но в этот раз по громкой связи женщина, обозначенная мамой Ани, смогла упросить ее больше не кричать. Но реветь ей никто не запрещал. И я тоже. Короткими шагами я приблизился к настороженной Ане и вложил смартфон ей в руки. Сам отошел шага на два, усевшись прямо на землю и скинув рюкзак рядом.

– Аня, скажи маме, что я геометку скинул в чате твоему дедушке.

Икая и продолжая рыдать, Аня потратила минуты три-четыре, чтобы по частям передать фразу про геометку. На каком участке кладбища мы с ней находились, я не знал. Только примерно понимал, в какую сторону идти по главной дороге, чтобы прийти к выходу в город. Руки Ани тряслись, и она выронила смартфон, а поднять его из-за наручников не могла. Мне пришлось помочь, но Аня все равно испугалась моего приближения.

Пока Аня говорила с мамой, я попытался хотя бы притвориться, что медитирую. С травмированным ребенком рядом это было невозможно, но зато объясняло причину моего появления на кладбище ночью.

Вскоре тихое место стало очень шумным. Сначала мой смартфон закричал поперемешку то именем девочки, то моим, и я отвлекся от недо-медитации. Аня потеряла сознание, чуть успокоившись. Я проверил ее пульс и спокойно объявил ее матери:

– Аня уснула. Я не медик, но выглядит нормально. В моей куртке отогрелась.

Я наконец смог подойти к ней вплотную и закутал в свою куртку, постаравшись положить Аню поудобнее. Наручники сильно мешали.

– Вы отправили кого-нибудь сюда с инструментом? Нужно наручники перекусить.

– Я сама еду! – рявкнула женщина, не контролируя эмоции. Не удивлюсь, если она сможет перекусить металл собственными зубами.

Услышав шум автомобиля, я спросил:

– Это вы подъехали?

– Н-нет. Я мужу сказала, куда ехать... но он не мог так быстро...

Женщина не на шутку испугалась. Впрочем, я тоже. Отключив вызов, я поставил смартфон на беззвучный, достал из рюкзака лом, которым планировал вскрывать крышку гроба, и спрятал за спину, встав в стойке смирно.

Ко мне со стороны главной дороги заявился какой-то взъерошенный мужик с разбитой головой и окровавленной рубашкой. Он кинулся на меня, как дикий зверь, а я не стал стесняться и зарядил ломом ему по голове, воспользовавшись эффектом неожиданности. Мужик рухнул без сознания. Я перезвонил по видеосвязи