Распутье Воронов - Анджей Сапковский

Нашёлся, однако, парнишка, придурковат, правда, но он вспомнил, что к убитому чародею незадолго до его смерти приезжали трое конных, двое мужчин и женщина. Оному парнишке велели коней своих стеречь, а сами к чародею пошли и какое-то время у него побыли. После чего прочь уехали, а парнишке на прощанье дали по шее, неизвестно за что. Парнишка запомнил, что одного звали «Зибор», а другого «Бо».

Жду указаний насчёт дальнейших действий, Вашего Превосходительства слуга покорный

Ульф Маркхор, королевский следственный агент.

Его Превосходительству

Эстевану Трильо да Кунья

Praefectus vigilum в Ард Каррайге

В Бан Феарге, мая 28 дня 1230 года p. R.

Эстеван, друг мой любезный!

Итак, кто-то укокошил Артамона из Асгута. Не знаю, как у вас в столице, но в Бан Феарге и мархиях, когда сие стало известно, гораздо больше людей смерти этой радуется, нежели печалится.

Разнообразные дела чародея и методы их ведения многих сделали его врагами. Я бы не удивился, если бы кто-то из конкурентов Артамона отблагодарил его за нечестную игру и даже откровенное мошенничество и плутни. Не исключил бы я и его собратьев из академии в Бан Арде — знаменитый учёный и экспериментатор не гнушался нагло воровать чужие идеи и изобретения.

Однако подозреваю иное. В своём письме ты упоминал о тех троих, которые последними видели Артамона перед смертью. Так вот, я знаю, что это за люди — хотя вряд ли их можно назвать «людьми». Оный упомянутый «Зибор» — это, несомненно, Цибор Понти, бандит, объявленный в розыск в Ковире. Далее. «Бо» — это не кто иной, как Борегард Фрик, наёмный убийца, на котором тоже висит немало приговоров. Если мы имеем дело с этими двумя, то третья, уверен, конечно же некая Мериткселл, подозреваемая во многих преступлениях, в том числе в жестоком убийстве. А теперь самое интересное: все трое состоят на секретной службе у Цервии Геррады маркизы-вдовы Граффиакане.

Я знаю о давних и якобы весьма пылких любовных чувствах, которые соединяли маркизу-вдову и убитого чародея. Тем не менее, следует принять во внимание, что маркизе-вдове чуть не сто лет стукнуло, и чудить она стала. Как в пословице: из старого ума выжила, нового не нажила. Не исключаю, что прискучила она Артамону, стал он заглядываться на какую-нибудь молодку, а, как гласит другая пословица, нет фурии злее, чем покинутая женщина. Если же маркиза задумала мстить, то Фрик, Понти и Мариткселл всегда к её услугам. Так что я советую допросить эту троицу.

Таковы мои суждения, Эстеван,

fortem te et hilarem opto et bene vale,

Мартин ван Кревелд, inquisitor privatus.

Illustrissimus ac Magnificus

Абелард Левесли, граф де Боэн

Dux Instigator Regni

в Ард Каррайге

из дворца Граффиакане, июня 5 дня 1230 года post Resurectionem

Magnifice domine, досточтимый господин Инстигатор,

От имени Её Сиятельства маркизы-вдовы Цервии Геррады де Граффиакане препровождаю прошение. Её Сиятельство маркиза-вдова убедительно просит, чтобы служители досточтимого господина Инстигатора и господина Префекта да Кунья соизволили прекратить докучать ей и преследовать её. Госпожа маркиза пребывает в трауре и категорически не желает подвергаться допросу. А также категорически требует, чтобы перестали беспокоить какими-то надуманными подозрениями и расследованиями её придворных и свиту. Госпожа маркиза считает эти действия клеветническим преследованием. Госпожа маркиза изъявила желание, чтобы префект да Кунья и его люди употребили, наконец, свои силы в верном направлении и занялись настоящими преступниками — такими, как ведьмак Престон Хольт из Рокаморы под Бан Филлимом.

От имени Её Сиятельства уведомляю, что в случае неисполнения её прошения и дальнейших притеснений будут приняты правовые меры.

С уважением

Нахтигалл Виссер, адвокат, советник-правовед семьи Граффиакане

Praefectus vigilum

Эстеван Трильо да Кунья

Писано в Ард Каррайге июня 10 дня 1230 года p. R.

Господин префект,

Приказываю расследование относительно маркизы-вдовы Сервии Геррады де Граффиакане и её приближённых немедленно прекратить. В то же время приказываю немедленно открыть следствие по делу некоего Престона Хольта, ведьмака, в имении Рокамора под Бан Филлимом.

Абелард Левесли

Instigator Regni.

Его превосходительству Префекту Стражи

Эстевану Трильо да Кунья

в Ард Каррайг

Писано в Бан Филлиме июля 7 дня 1230 года

Ваше Превосходительство господин Префект,

спешу уведомить, что случилось. Июля 5 дня этого года явился в староство Бан Филлима некий Престон Хольт. Говорит, что ведьмак. А ещё сказал, цитирую, что отдаётся в руки справедливости, потому как его совесть мучает, что он убил с передним умыслом чародея по фамилии Артамон из Асгута. Окромя того убил трёх человек, имена их — Маргулис, Нурред и Хвальба. Дак я его спрашиваю, пошто такое учинил тем людям, нашто их поубивал. Говорит, что не ндравились они ему. Ну, потом уж всерьёз сказывать стал, что эти, которых раньше убил, тридцать лет тому с гаком на жильё ведьмацкое напали оружно и многих ведьмаков там побили. А натравил их и раззадорил как раз оный чародей Артамон. Тогда он, ведьмак Хольт, поклялся отомстить и вот, значит, отомстил в конце концов. Но он понимает, что преступлениями этими душу свою осквернил и совесть отяготил, потому вину признаёт и отдаётся закону под суд и кару. Так рек, такими словами.

Тогда, не мешкая и не рассуждая, приказал я того ведьмака вязать и под стражей в узилище Стурофорское отправить, надеясь, что делаю доброе дело.

Поверяю себя вашей милости и остаюсь с уважением

Йон Бервоетс, староста.

Illustrissimus ac Magnificus

Абелард Левесли, граф де Боэн

Dux Instigator Regni

Дано в Бан Арде, августа 1 дня 1230 года post Resurectionem

Illustrissime господин Инстигатор,

Относительно оного ведьмака, именем Престон Хольт, заключённого в Стурефорсе, виновного в убийстве нашего дорого Брата и Amicus-а Наставника Артамона из Асгута, мы, Академия Магических искусств в Бан Арде уведомляем о следующем.

Наставник и condiscipulus наш, Адриан из Таллемы, искусный как в юриспруденции, так и в уголовном праве, установил, что ведьмак является не человеком, но мутантом, и права на судебный процесс не имеет. Фундаментальное право личной неприкосновенности nisi iure victum есть право лишь человека, не мутанта. Таким образом судебный процесс совершенно излишен. А поскольку вина установлена несомненно, можно сразу, не созывая суда, приступить к казни. Таково суждение Адриана из Таллемы.

Руководимые, однако ж, чувством справедливости, мы сочли, что раз уж преступник имеет две руки, две ноги и человеческим языком способен communicare, то, хоть, может быть, человеком его это