Психолог для дракона - Юлианна Винсент

"О, Великая Сенсея! Дай мне мудрости быть достойным этой великолепной женщины, безусловно любить ее и не придушить собственными руками, когда она в очередной раз влезет в какую-нибудь опасную для жизни авантюру! Я хочу провести с ней остаток своей жизни, быть для нее защитой и опорой! Хочу, чтобы она стала матерью моих детей!" — думал я про себя, наблюдая за тем, как забавно меняются эмоции на ее лице, пока она спит.

И в этот момент меня словно поразило молнией, потому что мой чуткий драконий слух уловил два сердцебиения.

— Два! Сердцебиения! Два! — прошептал я сквозь слезы, что сами покатились у меня из глаз от осознания того, что моя Ведьма носила под сердцем нашего малыша. И мой дракон чуть ли не мурлыкал внутри.

И именно в этот момент она проснулась.

Настя.

Зрелище, представшее моему взору, когда я открыла глаза, было максимально неожиданным: рядом с большой кроватью, на которой я лежала, сидел Горнел и смотрел на меня со слезами на глазах при этом улыбаясь до ушей.

Увидев, что я проснулась, он подхватил меня на руки и стал кружить по комнате, радостно зацеловывая везде, докуда смог дотянуться, и приговаривая:

— О, Великая Сенсея, Настя, как же я счастлив!

— Не хочу портить момент твоей радости, но меня сейчас стошнит! — зажимая рот рукой, пробурчала я.

Уж не знаю, что повлияло на сообразительность ректора, но в следующий миг меня без вопросов доставили в ванную и предусмотрительно оставили одну со словами:

— Я за дверью.

Прообнимавшись минут двадцать с унитазом, я поставила себе мысленную заметку первым делом выяснить, как в этом магическом мире справляются с токсикозом. Потому как мне не улыбалась история провести девять месяцев вокруг тазика.

Умывшись и приведя себя более менее в приличный вид, я выползла из ванной. Горнел, дежуривший за дверью, тут же подхватил меня и помог добраться до кровати.

— Как ты себя чувствуешь? — нежно глядя на меня, спросил он.

— Баллов на десять по моему личному дерьмометру! — честно призналась я.

Я решила, что раз уж я и оказалась Ведьмой, неожиданно беременной от дракона, то придется ему разделять со мной все тяготы и лишения беременности. Уж чего, чего, а беречь его от правды — я больше не собираюсь!

— Я могу тебе как-то помочь? — осторожно садясь на край кровати и поглаживая меня по руке, задал вопрос Горнел.

— Ты сходил на сеанс к психологу, пока я была в отключке? — удивленно помотрев на мужчину, не удержалась от подкола я.

— К пси-кому? — не понял мужчина.

— Специалисту по ментальному здоровью, — пояснила я, улыбаясь.

— А ты бы предпочла, чтобы я, по-прежнему, на тебя рычал? — также удивленно спросил дракон.

— Рычать на беременную Ведьму — плохая примета! — невинно хлопая ресницами, сообщила я.

— В этом я даже не сомневался! — поднимая руки вверх, словно сдаваясь, согласился Горнел. — Но если ты все-таки спрячешь колючки, я постараюсь тебе помочь.

Вновь подкатывающий приступ тошноты подсказал, что не стоит выпендриваться и можно довериться этому большому и сильному дракону. Вдруг, у него, действительно, окажется способность нейтрализовать мой токсикоз. И я доверилась.

Дракон лег рядом со мной на кровать, прижал меня к себе спиной так, чтобы полностью повторять положение моего тела и положил свою большую ладонь на мой живот. Я закрыла глаза и почувствовала, как меня окутало теплом, а тошнота стала проходить. Мой дракон делился со мной своей энергией и я ощущала, как она растекается от живота по всему телу.

— Вы самое ценное, что у меня есть! — начал тихо говорить мне на ухо Горнел, а я замерла будто боясь сбить поток откровенности. — Я спрятал все свои чувства очень давно и далеко, считая, что они делают меня слабым и бесполезным и только там в лесу, когда искал тебя, понял, насколько сильно я заблуждался. Именно признание и принятие своих эмоций и чувств помогли мне найти тебя. Я так люблю тебя моя маленькая безрассудная Ведьма! Тебя и нашего малыша! И даже если ты не чувствуешь ко мне того же, я готов просто быть рядом, помогать тебе и поддерживать, когда это потребуется. И терпеливо ждать, пока ты полюбишь меня.

— Боюсь, ждать придется очень долго! — не удержавшись ехидно заметила я.

— Ну, ничего! — абсолютно спокойно ответил дракон. — Тебе все равно отсюда самостоятельно не выбраться.

— Чего? — я аж подскочила от неожиданности.

— Я ж дракон, — так же спокойно продолжил объяснять Горнел. — Я утащил тебя в свою пещеру на горе. Попасть сюда можно только по воздуху, крыльев у тебя нет, а я очень терпелив.

Не веря своим ушам, я встала с кровати и подошла к окну. Вид, что предстал моему взору поражал своей красотой… и высотой. Я обернулась к мужчине и уже хотела возмутиться на тему того, что он не имеет права удерживать меня тут силой, как увидела искрящиеся от смеха вертикальные зрачки Рычуна.

И это было самое прекрасное, что я когда-либо видела. Он медленно подошел ко мне, обнял за талию и прошептал в самые губы:

— Моя безрассудная Ведьма! — легкий игривый поцелуй.

— Несносный дракон!

— Моя Истинная! — еще один поцелуй.

— Отвратительный дракон!

— Моя жена! — и еще.

— А я, вообще-то своего согласия не давала! — напомнила я.

— А я и не спрашивал! — улыбнулся мне в губы Горнел, а затем накрыл их страстным поцелуем.

И я опять забыла, как дышать!

Эпилог

Горнелу, конечно, пришлось собрать в кулак все свое терпение, мужество и мудрость, потому что моему беременному мозгу очень часто не нравилось, например, что на его левой руке есть локоть или, что он слишком громко дышит. Когда он сказал мне, что в этом мире нет клубники и селедки, мне не понравилось, что он вообще дышит и я пожелала его придушить собственными руками.

Когда все государственные дела были улажены, а меня более менее отпустил токсикоз, мы все-таки решили сыграть свадьбу. Так как я понятия не имела про традиции этого мира, за организацию свадьбы активно взялись Габи и Альфред, за что им был мой нижайший поклон и благодарность.

Горнел не смог отказать мне и разрешил устроить трансформацию внутри академии. Я настояла на том, чтобы дети, рожденные без магии, тоже имели право обучаться в академии и, чтобы всех безмагов перестали гнобить, доходчиво и на примерах объяснив, как подобное общественное давление влияет на психику детей. Об этом даже вышел целый указ, который подписал временно исполняющий обязанности короля Теодор Брэйв, первый военный советник и отец