Золо - Луна Искрящаяся

бы казнил подарив людям свободу. Ему не понять зачем продавать людей подобно рабам и унижать, только больные люди видят в этом всём удовольствие, потому что эти страдания с ним будет всегда, он понимает лучше всех и хочет прекратить эти ужасы. Всем нельзя помочь, но если получится спасти уже кого-то, то это удача и благо.

Слышится скрип открывающейся двери и он напрягается сжимая кулаки готовый дать отпор, что скорее больше будет выглядеть нелепо и смешно. Сердце Орин сжалось стоил увидеть, как принц тихо плачет, её лицо побелело и ноги подкосились, Рустем сжал локоть девушки не дав ей упасть.

* * *

Орин обхватила себя руками покачиваясь с пятки на носок и невидящим взглядом смотрела перед собой, за окном слышался детский хохот и виделись на детских лицах яркие улыбки, что так напоминали ей о Серкана и его жизнерадостности. Ничего не помогало заглушить мысли, как бы она не старалась уснуть, то сон к ней не шёл, её без конца мучили кошмары кажется она во сне себя душила.

На её плечи легли мужские ладони и слегка сжали, она не обернулась только прикрыла веки вздохнула подняв голову к небу, что затянуло свинцовыми тучами, оно плакало вместе с Орин. Разбойники этим утром покинули пригород и уехали, их долг был оплачен и они не собирались дальше помогать.

— Как думаешь у нас получится его спасти без прибегания к чей-то помощи? — она кусает ребро ладони, чтобы не заплакать и кажется уже в сотый раз задаёт один и тот же вопрос.

— Да, обязательно, — повторяет уже какой раз ей Рустем видя насколько женская душа мечется, а сердце бьётся в отчаяние, он стирает указательным пальцем её слезы не давая им пролиться. — Мы его вместе освободим, — он подцепляет её подбородок по доброму улыбаясь. — Верь мне, Орин.

Ли кивнула и слабо улыбнулась не говоря о том, что в ней почти нет надежды на что-то лучшее и корит себя, что не отговорила принца от столько глупой затеи. Серкан ведь готов всем пожертвовать ради народа и его лучшего будущего, всего себя отдаст ради любимых и всегда пройдёт горечи с улыбкой на лице, как бы самому ему не было больно. Орин бы не смогла улыбаться, для неё это кощунство.

Прости, ты уже устал от меня и я создаю тебе лишние проблемы в своём лице.

— Что ты, не стоит такое говорить и переживать об этом. Я поклялся всегда защищать Серкана, а значит и его будущую семью тоже, тем более он бы не был рад что с тобой случись. Не наговаривай на себе ты лучше некоторых девушек, — Рустем поправил её растрепанные волосы умиляюсь слегка надутым щекам и вздернутому носу.

Сначала было трудно принять Орин из-за шрамов на её лице, она вызывала в себе отвращение и на неё невозможно было смотреть, но за время их пути и нахождение в столице Рустем увидел другую сторону девушки и скрытые в ней качества. Орин не наносила на себя косметику не пытаясь под ней скрыть истину, хотя могла бы это сделать и выйти замуж повторно, но не пошла на обман. Её не интересовали деньги и богатства, если девушки любили носить дорогие украшение, то она предпочитала этого вовсе не делать разве серёжки можно было заметить в ушах похожие на лепестки роз.

— Ты умеешь драться? — Орин покачала головой. — Значит у меня есть три дня, чтобы научить себя защищать. У нас нет больше времени ждать, но брать собой бы тебя не хотелось, да оставить не могу вдруг накличешь на себя беду. Ты готова учиться?

— Я сделаю всё, если это поможет в спасением Серкана из рук работорговцев и даже умереть, — эти слова дались ей на удивление легко, она сама их испугалась и закрыл рот.

— А вот умирать не надо, — посмеялся тихо с неё Рустем и протянул ей меч принадлежащий Серкану. — Возьми, вернёшь сама ему, а я отдам бамбуковую палку, он без неё жить не может.

Орин прижала меч к себе и подняла голову.

— Когда мы можем приступить?

— Сейчас.

* * *

Орин падала и встала снова даже, когда ноги её не держали она не отдыхала продолжая пробовать снова и снова, чтобы хотя бы в случае чего защитить себя и не дать себе умереть. Она тяжёло дышит и делает очередной выпад валясь на землю без сил, глаза сами собой закрываются от бессилия, грудь вздымается, а мокрая одежда с волосами липнут к телу и по дувший ветер пронизывает всё нутро. Девушка предпринимает жалкие попытки встать, но Рустем берет её на руки, потому что нет сил смотреть на её страдания.

— Ты устала, хватит себя мучить. Ты похоже на него, — Рустем открывает дверь и входит внутрь укладывая Орин на кровать, а потом из пляшки даёт ей напиться воды поправляя пряди волос. — Пожалей себя, тебе ещё детей рожать.

— Не поминай мне об этом, — голос звучит слабо и она складывает руки на животе прикрыв веки.

— Не хочешь рожать? — Рустем садится на пол скрещивая руки на груди и откладывая оружие в сторону, он прислоняется к кровати спиной наблюдая за закатом в ночи. Сегодня ночью они выступят и попробуют спасти принца, он готов отдать свою жизнь за Серкана и даже больше. — Или боишься?

— Нет, я не боюсь этого вроде как, не уверена. Знаешь… мне ведь и правда страшно, но в другом плане. Вдруг я никогда не смогу забеременеть? Понравлюсь ли я кому-то по-настоящему? Меня же поношенной называли, хотя я до сих пор не тронута ни одним мужчиной, разве по глупости целовалась, да так это игры были невинные ничего серьёзного.

— Почему ты боишься не забеременеть?

— Потому что для женщины это позор, а чужого ребёнка никто к себе в дом не согласится брать. Я бракованая, — в её голосе столько боли, что она способна окутать весь мир и пронзить самые тонкие струны людской души. — Разве ты можешь это понять? — по щекам текут слёзы.

Орин устала. Устала лить проклятые слёзы, показывать эмоции, что никак не заткнуть и не убрать, они её часть и ничего это не изменит. Знает, что сдерживать не получится, иначе станет хуже.

— Нет, но могу попробовать это сделать по крайне мере. Я переживаю за Серкана, — сменился тему Рустем решив немного раскрыться перед Ли. — Орин… он долгое время находился один. Его отца не сильно заботила его судьба, мать отказалась от него, а братья и вовсе долгое время не