Это уже слишком - Николай Александрович Воронков

— Ладно, тронулись, а то нам ещё ехать и ехать.

Вторым сюрпризом стало непонятное поведение Антелы. Вроде всё как и в прошлые поездки — не упускала случая перебраться ко мне в повозку, поболтать, поспать в моей постели, но ещё она стала время от времени словно впадать в ступор. Я по большей части времени помалкивал и вроде бы не давал никаких поводов, но часто ловил на себе словно недоумевающий взгляд Антелы. Причём, Антела ничего не объясняла, не ругала меня, не требовала объяснений, но теперь я часто ловил её задумчивый взгляд, обращённый на меня. Что она во мне увидела и что её мучает? Но ругани и выяснения отношений не было, и вскоре я махнул на эту странность рукой. Посчитает нужным — когда-нибудь расскажет.

До Марнуна всё-таки добрались, и большая часть отряда (оставив охрану у нашего маленького лагеря), отправилась в город. Я тоже пошёл. Всё-таки почти месяц в дороге, надо прикупить всякую мелочёвку. Сразу брать не стал, только присматривался к ценам, а потом на одной из улиц заприметил довольно приличную баню. Не, в пути я тоже следил за собой, а для мага организовать себе бассейн или даже палатку-баню не проблема, но от одной мысли о парилке, об мраморных лавках, на которых меня будут мять и делать массаж, всё тело зачесалось.

Внутри оказалось очень прилично. Сразу снял отдельный кабинет и отправился в парилку. А когда весь красный от жара вышел в общий зал, сразу заметил троих солдат из моего отряда, да ещё и Тахос был с ними. Странно немного, что они оказались в той же бане, что и я, но мало ли. Все мы люди, все мы человеки, и после долгой дороги мысли у всех, наверное, будут одинаковые — хорошенько отмыться, расслабиться. Ну и хороший обед с хорошим вином для полного счастья. Так что я только посмотрел в сторону солдат и отправился в свой «кабинет». Ну, как кабинет — загородка у стены только для тебя. Диваны, стол, можно шторку на входе задёрнуть, если захочется полежать или поговорить не на виду у всех.

Отдохнул, освежился прохладным морсом, а потом по привычной программе — заказал персональных банщиков, чтобы меня отмыли-отскребли до блеска. Дело это не быстрое, я и в бассейне несколько раз освежался, а в какой-то момент у меня смутные сомнения стали появляться.

Солдаты, которые, по идее, должны были попариться, помыться, и бежать дальше, сейчас никуда не торопились. И что мне не понравилось — в моечном зале, где меня крутили и чистили, я видел только одного солдата, а остальные продолжали сидеть в раздевалке. Не по-мужски как-то. Обычно, когда идут компанией, то и делают всё вместе. Вместе в парилку, вместе моются, вместе вино-пиво пьют. Но у сидевших в раздевалке я бутылок не видел, а в моечную приходил то один, то другой, при этом старались усесться так, чтобы не попадаться мне на глаза. Можно было бы списать это на обычное желание подчинённых не попадаться на глаза начальству, но всё равно как-то странно. Я им начальник только номинально, напрямую почти не общались, так с чего страх передо мной? Да и если бы боялись, то быстренько бы помылись и слиняли, а они ходят поодиночке, как часовые на пост. Тахос вообще только один раз в моечной был, и даже в парилку не пошёл. Странно как-то. Вдруг вспомнилось, что пока гулял по городу, рынкам, несколько раз на глаза попадались солдаты Тахоса. Я даже значения этому не придал, мало ли, всем нужно закупиться, но теперь это становилось подозрительным. Неужели слежка за мной? Но зачем⁈ Мы уже столько времени ездим вместе, отношения вполне нормальные, рабочие, и вдруг слежка?

Когда возвращался в свой кабинет, прошёл мимо Тахоса с его людьми. Тахос был уже одет, солдаты ещё в простынях, словно собирались ещё на заход в парилку, и все неспешно пили вино из кружек. Проходя мимо, бросил коротко Тахосу.

— На пару слов.

Тот сразу встал. Зашли в мой кабинет, присели на диванчики, помолчали.

— Ты знаешь, -начал я –у меня в жизни было несколько случаев, когда я вдруг начинал чувствовать слежку за собой. В таких случаях я обычно ставлю в узких местах, куда случайные люди заходят крайне редко, ловушки. Сначала с сонными заклинаниями, потом с парализующими, а потом, если слежка продолжается, то и со смертельными заклинаниями. Очень бы не хотелось, чтобы твои солдаты вдруг начали умирать от неизвестных болезней.

Тахос напрягся, долго молчал, но всё-таки ответил.

— Моё начальство предупредило меня, что в ближайшее время тебя могут попытаться похитить или даже убить, так что солдаты рядом с тобой — всего лишь охрана. Самые опасные места — это скопление людей. Улицы, рынки, таверны. Только поэтому мы здесь.

Так-то да, меня два раза похищали, и оба раза это было на улице и в комнате таверны. Я даже сам охрану нанимал, чтобы такое больше не повторялось, но сейчас меня интересовало другое.

— Кто и за что собирается меня убить?

Тахос чуть пожал плечами.

— Имён и причину мне не назвали, но начальство считает, что это может произойти очень скоро.

Я невольно усмехнулся от такого ответа.

— А тебе не приходит в голову, что это всего лишь повод навесить на меня ошейник с поводком? Неизвестно кто, неизвестно почему, неизвестно когда собирается меня убить, так что будь добр, Ленард, ходи с охраной, которая в любой момент может превратиться в моих тюремщиков, упрятав, из лучших побуждений, разумеется, в какой-нибудь подвал с толстыми стенами и решётками на окнах. Тебе не приходит в голову, что человек, отдавший такой приказ, и есть тот злыдень, который собирается меня похитить или убить? В какой-то момент тебе принесут записку, в которой будет всего одно слово — убить. А что, удобно — я всё время под пристальным присмотром, останется только отдать команду твоим солдатам.

Тахос мрачно вздохнул, но взгляд не отвёл.

— Пока это только твои домыслы, пусть с этим высокое начальство разбирается. Будет гораздо хуже, если тебя тихо прирежут, а моих людей не окажется рядом.

Да, будет хуже лично для меня, но от судьбы, как говорится, не уйдёшь. Пока же меня больше взбесил тот факт, что мной пытаются