Сказания пыльных миров. Том 2. Гладиатор - Ярослав Кожедуб

не станет — стоило мне наконец сдвинуться с места, как он тут же бросился в противоположную сторону. Но стоит отдать ему должное — продолжая улепетывать от меня по всей арене, он умудрялся на ходу опустошать в мою сторону остатки боезапаса. Скорее жест отчаяния — ни о какой прицельной стрельбе тут и речи не шло. И этот жест в итоге и приблизил его поражение.

В очередной раз обернувшись, чтобы выпустить в меня стрелу, он не увидел возникшую на его пути «Вьюгу» и влетел ровно в нее. И явно успел по инерции пробежать несколько шагов к центру, где температура была гораздо ниже, чем на периферии. А я еще и накинул ему вслед «Ложную Слепоту», сбив ему на пару мгновений ориентацию. Спустя несколько секунд у меня возникли некоторые опасения — противник так и не выходил из разыгравшегося бурана. На всякий случай я достал меч и развеял оба заклинания. Утихший танец снежинок открыл всем вид на Каррака, стоящего на четвереньках и судорожно сипящего и кашляющего, силясь вдохнуть. Да и выглядел он паршиво — весь побелевший и заиндевевший… Я недовольно поморщился от мысли, что мог попытаться провернуть эту комбинацию сразу и не стоять под ливнем стрел. Недооценил я свою вьюгу… или переоценил противника?

Вздохнув, я подошел к Карраку, похрустывая свежевыпавшим снегом. Тот уже не стоял на четвереньках, а лежал, кое-как дыша и кривясь от боли — видать, довольно сильно опалил холодом горло. Ни о каком сопротивлении тут даже речи не шло. Но чисто символически я все же достал меч и приставил его к шее противника. Подержал немного, пока судьи не объявили победу, и убрал обратно в ножны. Каррак, кажется, даже не заметил этого, пялясь в небо пустым взглядом. Неужели еще и зрение со слухом пострадало? Или его это морально раздавило? А, какая разница…

* * *

На столицу опустилась тихая весенняя ночь. Мы с Авиндалем сидели вдвоем на опостылевшей площадке для спаррингов, разбирая ошибки в моей тактике и возможные варианты применения «Вьюги», раз уж я ее показал. И я решил заодно затронуть еще одну тему…

— Извини, что? — Демонстративно прочистив ухо пальцем, спросил Авиндаль.

— Следующий бой будет последним, Ав… тре… наставник. Простите. Последним победным, я имею в виду. Все, что мне нужно — это свобода. А если я войду в восьмерку лучших — она мне гарантирована. Так что, наверное, я просто сдамся в четвертьфинале — и все.

На слове «сдамся» у Авиндаля дернулся глаз и скрипнули зубы.

Как бы его удар не хватил…

Глава 19

Авиндаль молча обошел меня кругом, пристально всматриваясь, словно впервые в жизни меня увидел. Наконец, склонил голову набок и тихим, звенящим от скрытой ярости голосом уточнил:

— А тебе не приходило в голову сказать мне раньше? Хотя бы после второго круга боев, а лучше — после первого? Не приходило? Ты, эгоистичный кусок…

Я возмущенно вскинулся и открыл было рот, но ланиста не дал мне ничего сказать:

— … дерьма. И только попробуй что-то возразить! Если бы ты сказал мне раньше, я бы не концентрировал столько усилий на твоих тренировках! Оставлял бы больше времени и сил на других, чуть увеличил бы их шансы…

И ведь не возразишь. Ланиста, действительно, угробил на меня кучу времени, которое он мог бы потратить на остальных гладиаторов. Да, это не помогло бы им пройти даже в десятку, но некоторым эти крохи могли бы помочь выиграть лишний бой. А то и два. Учитывая, что Авиндалю платят только за выигранные бои, эти несколько лишних побед как раз бы нивелировали то, что я остановлюсь на четвертьфинале. Хотя даже так размен был бы неполноценным — ведь чем ближе к финалу, тем дороже становились бои. Пусть порядки выплат я знал довольно приблизительно, но, судя по слухам и обмолвкам самого тренера, отличались они зачастую в разы.

Я хмуро поинтересовался:

— Сколько тебе осталось побед, чтобы выплатить долги?

— Ты так говоришь, будто дело исключительно в деньгах. — Авиндаль сжал переносицу, постепенно успокаиваясь. — Нет, разумеется, и в них тоже. Но ведь у меня… у тебя… у нас! У нас появился реальный шанс на победу в турнире — и он растет с каждым днем! Неужели у тебя нет ни капли тщеславия?

— Есть. А еще у меня есть капли благоразумия, страха — в том числе, страха смерти, — и осторожности. Победитель, и даже финалист турнира сразу же становится известной личностью, и вызывает интерес у… разных людей. А я не особо горю желанием… вызывать интерес. Особенно в текущей ситуации. Все, что мне нужно — получить свободу и уехать как можно быстрее, решать собственные проблемы.

Насчет интереса к победителю я слегка покривил душой, умолчав об основной причине: на обычный интерес мне было, в общем-то, плевать. Дело было в моем возрасте и, соответственно, в том, что мой потенциальный выигрыш в турнире может вызвать у знающих людей обоснованные подозрения насчет «Жертвы» и ее наличия у такого молодого и не по возрасту сильного паренька. Демоны, да я уже достаточно много показал, чтобы такие подозрения возникли!

Авиндаль же, кажется, сделал собственные выводы, основываясь на своих догадках о моем происхождении. Потому как, судя по его выражению лица, он растерял все остатки гнева. Наконец, он тоскливо вздохнул и сказал:

— Хорошо. Допустим, ты не хочешь светиться еще больше, чем уже успел. По разным причинам. Могу предположить как минимум парочку… но не буду. — Ланиста в абсолютно расстроенных чувствах поскреб заросший щетиной подбородок. — Удивительное… благоразумие для твоего возраста. Обычно молодежи только славу и подавай.

— Если бы эта слава не шла в комплекте с разными… неудобствами…

— Да понял я, понял. — Авиндаль помолчал пару мгновений, что-то прикидывая. — Что же до твоего изначального вопроса про деньги… Осталось около пяти тысяч долга, если я правильно помню. Если вы с Интисом оба выиграете следующий бой, то, с учетом выплат и моего собственного выигрыша со ставок, я закрою большую часть долга. Если Интис проиграет… ну, расклад будет похуже. Но, в целом, терпимо. Остаток придется гасить постепенно ближайший год, а то и полтора, но из той глубочайшей задницы, где школа была пару месяцев назад, мы уже выкарабкались. В существенной мере благодаря тебе и коэффициентам ставок на твои первые бои. Так что я не могу заставлять тебя биться дальше,