Великий поход - Рональд Колд

Отряд пиратского капитана, под покровом ночи вступивший в торфяники, достиг одинокого холма, с которого недавно Ирм и Ушан пытались разглядеть отца Вельда и его группу. Здесь их настиг туман. Белесая хмарь обрушилась со всех сторон. Молочная влага лезла в глаза и уши, заглушала звуки, мешала дышать. В первые же мгновения люди и лемуты из организованной группы превратились в крысиную стаю, покидающую тонущий корабль во время пожара, случившегося в адский шторм.

Раздвигая локтями клубящиеся облака и утопая в жидкой грязи, Юлл метался у подножия холма, стараясь криками и свистом собрать свое воинство.

Слева от него двигались какие-то неясные тени с размытыми очертаниями. Пират устремился туда, споткнулся о корягу и упал. Громоздкий деревянный ящик, притороченный к спине, с размаху ударил его по затылку.

— Великая Пустота! Да что же здесь творится! — вскричал морской волк, разглядев прямо перед своим носом конвульсивно подергивающуюся лапу Ревуна, забрызганную кровью. Пират вскочил, и тут же из тумана вылетел длинный черный бич, который хлестнул его поперек груди, отшвырнув человека в лужу.

С рычанием Юлл выбрался из грязи, выхватил из-за широкого кушака свой любимый кривой нож с волнистым лезвием и ринулся туда, где лежал погибший лемут. Над трупом колыхалась зеленая тень и раздавался жуткий хруст костей и утробные звуки, с которыми неведомое чудовище поглощало истерзанную плоть. Пират, очертя голову, рванулся в облако, размахивая оружием. Клинок встретил какое-то препятствие. Пират выдернул его и еще раз полоснул противника, разглядеть которого было решительно невозможно. Появившаяся на уровне человеческой груди когтистая лапа, покрытая зеленой чешуей, отбила в сторону кинжал, и попыталась цапнуть мужчину за ногу. Юлл отпрыгнул, и вслед свистнул уже знакомый ему бич. Темная плеть обхватила лодыжку и рванула. Юлл упал и в два удара перерубил странный отросток. Из тумана послышался высокий рев боли, и зеленая тень растворилась в молочном море.

Юлл посмотрел на останки Ревуна и отвел глаза. С лемутом было покончено. Тяжело вздохнув, пират поднес к губам свисток. По третьему сигналу «свистать всех наверх» слева и справа стали возникать его матросы, испуганные, перемазанные в тине. Чуть позже появились Люди-Крысы и Ревуны.

— Никому не разбегаться. Шагом марш за мной! — Капитан повел свою команду к просвету в тумане, в котором проглядывал склон холма и искривленное дерево на его вершине. У поваленных деревьев, которые пришлось обходить, отряд подвергся новому нападению. Рассекающие влажный воздух бичи ударили слева и справа от тропы, уволакивая в белесую муть матроса и лемута. Спасти их не удалось — подбежавшие на помощь застали лишь растерзанные на части тела. Хищники были вокруг. Прячась за облаками, они выбирали добычу наугад и своими гибкими и длинными хвостами утаскивали жертвы, чтобы в мгновение ока превратить их в груду дымящейся плоти.

— Все наверх!

Юлл остался прикрывать отход, воинственно поводя из стороны в сторону кинжалом. Зеленые тени кружились вокруг, не рискуя приблизиться, лишь хвосты щелкали в тумане, словно плетки работорговцев на невольничьем рынке в Ниане.

Наконец пират сам устремился вверх по склону, решив не рисковать понапрасну. У подножья дерева столпились оставшиеся в живых члены его группы. Потери были значительные. Отряд потерял едва ли не треть своего состава. Самым печальным оказалось то, что зеленые чудища уволокли трех Людей-Крыс, которые были навьючены провиантом.

— Проклятье! Придется охотиться. — Капитан устало привалился к дереву, наблюдая за мерно колыхающемся у подножья туманным морем. — Это сильно задержит наше продвижение. Какое отвратительное место — эта Внутренняя Флорида! По мне, у выпавшего за борт в кишащем снаперами и аллигаторами море больше шансов на спасение, чем у слуги Великой Пустоты, сунувшегося в эти гиблые топи!

Потрясенные нападением матросы переговаривались, указывая друг другу на зеленые гибкие тени, скользящие в молочном море, омывавшем холм. Лемуты, сбившиеся в кучу, скулили и рычали.

— Привал! — скомандовал Юлл. Он собирался дождаться, пока рассосется туман. Пускаться в путь, пока внизу кишат сокрытые в облаках хвостатые хищники, было бы чистым безумием.

Пират уселся на травянистый склон, снял со спины ящик и задумчиво пожевал губами.

— С'муга должен знать, что за чудища нас осадили, и как с ними бороться.

Дважды рука морского волка тянулась к фигурной серебряной застежке, и дважды отдергивалась. Ему было боязно выпускать вампирствующего адепта, вызванного к призрачному существованию колдовством С'лорна. Хотя глава Зеленого Круга уверял, что Дитя Ночи находится под контролем и его воля полностью подчинена любому члену Братства, владеющего ящиком, Юлл сомневался.

Слишком свежо было воспоминание о том, как медуза выпила жизненные соки из провинившегося матроса.

— Проклятье, рано или поздно его все равно придется выпускать! — Капитан зажмурился и приоткрыл ящик. Из щели раздался голос потревоженного С'муги:

— Зачем я тебе нужен, С'лорн? Или тебе мало издевательств, доставшихся на мою долю?

— С тобой говорит капитан Юлл, командир отдельного рейдерского отряда Зеленого Круга, Дитя Ночи. Выползай и повинуйся мне.

— Какая честь, — проворчал С'муга, вытекая из ящика струйкой дыма. — И что нужно столько большому начальнику от несчастного ученого, разжалованного в упыри?

Юлл перевел дух. Он сильно опасался, что С'муга накинется на него и попытается вырваться на свободу. Или же, что более вероятно, просто откажется говорить. Однако в ящике было темно и скучно, и бывший наместник Северной Флориды оказался не прочь поболтать.

— Ишь ты, куда меня занесло! Мы на границе топей.

— Это я и без тебя знаю, — проворчал пират. — Видишь внизу эти облака?

— Конечно. Это блуждающая туманная река, в которой, кстати сказать, живут весьма милые зверьки, которые питаются теплокровными животными.