Имя богини - Виктория Угрюмова

– Да, – последовал спокойный ответ. Даже здесь, на земле Кодеша, эта странная женщина не собиралась скрывать свое имя.

– Нас послали на поиски, – словно в омут бросился Эйя. Каэтана подняла на него спокойные глаза. – Нам приказали выследить вас и доставить к Владыке. Мертвыми, конечно.

– А живыми мы их не интересуем? – насмешливо спросила Каэтана. – Не очень-то интересно общаться вашими Владыками – у нас цели разные...

– Мы искали вас не для этого, – выпалила Габия, – нам самим нужна помощь.

Странное это заявление было выслушано без тени на смешки или недоверия. Случайная встреча в Аллефельде – в это никто из друзей поверить не мог. А что касается помощи – ну что ж, для того и существуют на свете понятия чести, справедливости и доброты, чтобы один человек мог помочь другому, чего бы это ему ни стоило.

Они шли по лесу и слушали торопливый, изобилующий подробностями страшный рассказ проклятых богом близнецов. Только теперь, обретя надежду, Эйя и Габия выплеснули из самых сокровенных глубин всю бездну отчаяния и ужаса, которые внушало им их положение. Близнецы хотели опять стать людьми.

Обычными людьми.

Жениться и выйти замуж, завести детей, свой дом и не дрожать каждое полнолуние, ожидая неизбежного превращения; не таиться от людей, чтобы не быть застигнутыми врасплох. И главное – не ужасаться больше тому, сколько радости, сколько удовольствия доставляет предсмертный человеческий хрип и горячая вкусная кровь.

– Мы ведь вконец озвереем, – горько проговорил Эйя. – Это сильнее нас. Все равно как зов Кодеша – хочешь не хочешь, а побежишь. Проклятые мы.

– Не верю, – сказала, как рубанула своим клинком, Каэтана.

Габия сверкнула на нее злыми зелеными глазами:

– Понятное дело, вам проще не поверить, а прямо на месте изрубить нас в куски. Только посмотрим, как у вас это выйдет. – Очертания ее фигуры начали расползаться на глазах, подергиваясь дымкой.

– Прекрати! – Голос Каэтаны хлестнул как плеть. Нет, не выглядела она сейчас юной девушкой, совсем не выглядела. И Ловалонга вдруг подумал, что даже для герцогини Элама была она слишком сильна, слишком властна.

– Вы не Колесо Балсага. Чести мало – слабого противника уничтожить...

– Это мы – слабый противник? – разъярился и Эйя.

– Конечно. Вы даже сами собой оставаться не можете. О какой силе может идти речь? Ваша сила, мои дорогие, заключается в том страхе, который слабый человек – такой же раб, как и вы сами, – испытывает при виде оборотня. Но я-то вас не боюсь. Против меня вы бессильны.

На какой-то неуловимый миг Габия все же не выдержала. Раздался предостерегающий крик Эйи – короткий и жалобный, рявкнул что-то Бордонкай, замахиваясь Ущербной Луной; и уже летящая в воздухе Габия опять отчетливо представила, как хрустит и ломается ее хребет под страшным лезвием секиры, – но тут же оглушительный удар отбросил ее далеко в сторону от исполина.

– Не нужно, Бордонкай, – сказала Каэ.

Она стояла, широко расставив ноги и опираясь на ореховый шест, с которым ходила по болоту. Им она только что и толкнула Габию-волчицу.

– Хочешь сразиться со мной? – Каэтана говорила спокойным и ровным тоном. – Тогда смотри и представляй, что бы с тобой стало, если бы это был не шест, а настоящее оружие.

Габия зарычала, присела на задние лапы, оттолкнулась и прыгнула. Она была, бесспорно, хороша – эта серебристо-белая огромная волчица с кинжально-острыми клыками в разинутой ярко-алой пасти. Она еще не знала поражений, и ни один шрам не испортил ее прекрасную шкуру. Громадные лапы были нацелены прямо в грудь хрупкой маленькой женщины, которая возомнила себя воином. Сейчас Габия напьется ее крови и получит за это награду от повелителя. Но выше награды стоит Счастье насладиться зрелищем чужой смерти...

Габия не просто приземлилась на пустое место, но еще и получила увесистый удар поперек спины, взвыла и развернулась.

– У тебя перерублен хребет, – спокойно объявила «жертва», – попробуй еще.

Следующий прыжок получился более нелепым: Каэтана, не жалея, успела ударить волчицу по обеим лапам.

Рыча от ярости, Габия кинулась на нее вновь, но неуловимая бестия вдруг оскалилась:

– Ты мне надоела, упрямица.

Как она оказалась сзади волчицы, не заметил никто. Только спутники Каэ и ошалевший от ужаса Эйя вдруг увидели, как напряглись мышцы тонких изящных рук и волчица забилась в стальном захвате. Одной рукой женщина держала ее за загривок, упираясь коленом в спину, а другой обняла мощную шею противницы с явным намерением сломать ее. Габия билась и извивалась всем телом, позвонки ее трещали и хрустели, кровавая пелена застилала глаза, и вдруг она сдалась: стоя на коленях, придавленная сильными руками соперницы, хрипела и извивалась на глазах у испуганного брата Габия-женщина.

И Эйя закричал отчаянно:

– Отпусти ее, прошу тебя! Отпусти!

– Зачем? – ровным голосом спросила Каэтана. – Я сильнее. Мне нравится смотреть, как она умирает. И ты смотри. Смотри и наслаждайся.

– Нет! Нет! Я прошу тебя! Я все сделаю, мы будем твоими рабами... Габия! Отпусти-и-и-и!..

Ловалонга опытным взглядом воина отметил, что Каэтана держит крепко, но хватки не усиливает, и поэтому Габии смерть не грозит. А вот страху натерпится.

– Мне рабы не нужны, мальчик. Я напугала тебя сейчас, кто-то напугает позднее. Если вы предали сами себя – свою человеческую природу, – то уж меня и подавно предадите. Наслаждайся лучше смертными хрипами сестры.

Эйя уже не просил. Он беззвучно шевелил губами, и слезы текли по его посеревшему лицу. Все его тело мелко-мелко дрожало.

– Единственный раз ты мог бы стать волком, чтобы защитить сестру, но, именно сейчас тебе это не пришло в голову.

– Я... я не могу... – через силу выдавил из себя Урахаг.

– Тебе интересно смотреть, как она умирает?

– Сволочь! – вдруг заорал Эйя, сжимая кулаки, но при этом не двигаясь с места. – Ты убийца. Тебе нравится убивать! Тогда и меня убей, я не смогу жить после этого!

– Да ну?! – Каэтана говорила зло и насмешливо. И еще нечто такое услышали в ее голосе Джангарай и Ловалонга, от чего побледнели. Альв только попятился от Каэтаны, а Эйя застонал. Он отчетливо различил, что сейчас к нему обращаются родные тех людей, которых они с Габией загрызли. И ему захотелось спрятаться у Баал-Хаддада – под землей.

– Истина, дорогие волки, заключается в том, что каждого убитого вами человека любил кто-то, для кого он был единственным. Вы заставили умирать гораздо больше людей, чем можете себе представить, потому что каждый раз вместе с убитыми вами умирали и любящие их.

Каэ отшвырнула от себя растерзанную и рыдающую Габию:

– Ступайте и скажите вашему господину, что рабы ничего не могут поделать со свободными людьми. А если, вы побоитесь явиться перед ним без моей головы и решите вернуться за ней – отрублю лапы и заставлю сожрать!