Посланник магов - Элспет Купер

Мэйсен взглянул на короткие луки. С такого расстояния его нашпигуют стрелами, как кролика. Он вздохнул.

— Я направляюсь во Флот. Самый быстрый путь на юг лежит через ущелье и Звенящую Осень.

— Одинокий путь, — сказал старший, не ослабляя тетивы. — И холодный в это время года.

Мэйсен стянул с головы капюшон. В убежище было тепло, и в своей зимней одежде он уже вспотел.

— Я иду, куда несет меня ветер. А что завело моих земляков так далеко на запад?

Тот, кто увел Бреа, вернулся к огню, неся под мышкой седло, а в другой руке сжимая тюки.

— Охота, — ответил он. Чистота голоса подсказала, что это не он, а она.

Мэйсен присмотрелся и понял, что под бесформенной курткой и кожаными штанами скрывается стройная, очень женственная фигура.

— Твоей кобыле совсем плохо. Я накормила и напоила ее, но ты должен дать ей отдохнуть, прежде чем отправишься во Флот.

Женщина поставила тюки к остальным вещам, бросила седло на землю перед Мэйсеном и уселась, опираясь спиной на седло.

Одна рука незаметно скользнула к кинжалу на бедре.

— Я благодарен, и Бреа наверняка тоже. Мы столько миль прошли вместе, что мне больно видеть ее страдания. — Мэйсен снял плащ и сложил его на седло. — Могу ли я спросить, на кого вы охотитесь, раз проделали больше тысячи миль от Флота?

Пожилой наградил его долгим взглядом. Мэйсен подумал, что ему, наверное, не следовало задавать этот вопрос.

— Можешь сказать ему, Сор. Он гаэден.

Четвертый долинник сидел по другую сторону костра, почти теряясь в тени. Трое других отличались смуглой кожей и каштановыми волосами, он же был темноволосым и бледным. Уголки его рта опустились: один — потому что от носа до подбородка шел свежий шрам, другой, видимо, за компанию. Он не поднимал взгляда от точильного камня и кинжала. Сталь сверкала в отблесках костра и отражалась в темных глазах.

— Ты уверен, Каэл? — спросил Сор, нахмурившись.

— Совершенно уверен, как в том, что сижу сейчас перед тобой. — Скрип, скрип стали по оселку. — Я почувствовал его сразу, как он вошел. Спроси его.

Сор хрюкнул.

— Это правда?

Мэйсен кивнул, расстегивая камзол.

— Дункан, у нас остался суп? Там холодно, как у Безымянного в сердце.

С этими словами Сор ослабил тетиву и поставил лук к стене, где уже отдыхали остальные. Дункан сделал то же самое, а потом начал доставать миски и ложки, пока Сор устраивался у огня.

— Итак, — сказал он, усевшись, — ты знаешь мое имя. Это Дункан, мой брат, Каэл, Кара. — Он указывал на каждого, кого называл.

— Мэйсен.

— Судя по факелам, ты уже ездил по ущелью.

— Несколько раз, больше, чем хотелось бы. — Мэйсен принял миску и ломоть черствого хлеба из рук Дункана. — Благодарю. Их стрелы больно кусают.

— Тебе повезло, что ты нашел нас, — сказала Кара, пока Дункан раздавал остальным миски. — Они могли бы добить тебя, не найди ты убежища.

— Судьба иногда играет с нами. — Похлебка была такой густой, что первой же ложки хватило, чтобы прогнать из костей холод. — И вы, наверное, тоже не сунулись бы сюда, будь у вас выбор.

— Почему ты так решил? — спросил Дункан.

— Охотники с долин так далеко от дома преследуют добычу по ущелью Свистунов и не торопятся рассказывать о ней обычным людям? — Мэйсен поерзал, устраиваясь на плаще. — Да еще и путешествуют в компании «искателя». Я могу определить кровавую историю по одной только наживке.

Сор переглянулся с братом.

— Кровавая, не то слово. — Он с рассеянным видом ел суп, так, словно выполнял неприятную, но необходимую работу.

— У меня в тюках спрятана фляга доброго бренди, а у вас наверняка есть кружки, — сказал Мэйсен. — И, думаю, нам всем не помешает выпить, прежде чем эта ночь закончится.

Дункан выудил кружки и флягу и вернулся к ужину. Мэйсен разлил всем по доброй порции бренди и передал одну из кружек Сору, который благодарно кивнул.

— Мы патрулировали Вестермарч и встретили рэйнджера. Он путешествовал быстро и налегке, слишком быстро даже для Элданнара. На их стада за пару дней до этого напали — убили несколько лошадей, десяток жеребят… Еще бы полдюжины, и они пошли бы по миру с протянутой рукой. Они не знали, что это за зверь, но тварь нападала на табуны по ночам и убивала для удовольствия, а не для еды. Он ехал, чтобы позвать на помощь, и мы могли ему помочь, но когда прибыли на место… — Сор залпом допил бренди и поставил кружку на пол. — Не проси меня описывать, что мы там увидели.

Мэйсен молча подался вперед и наполнил кружку Сора до краев.

— Иногда они теряли скот из-за волков или когда горные кошки спускались на равнину в голодные зимы, — тихо сказал Дункан. — Но ничего похожего прежде не было. Элданнарец сказал, что его стадо было не первым. На другие тоже нападали, а фермер на краю Сезернмарч сообщил, что потерял двадцать голов за ночь. Всех разорвали, но ничего не съели.

Справа от Мэйсена Кара вздрогнула и начертила знак благословения над сердцем.

Мэйсен глотнул бренди. Вполне возможно, что над долинами Арренора открылись врата, но вероятность этого была невысока. Кланы привыкли жить с Песнью, как привыкают к собственной тени, их говорящие почувствовали бы врата в пределах двадцати миль от клановых земель и послали бы за хранителем. Так что это — прореха в вуали? Гораздо более вероятно. Если вуаль ослабла в Звенящих горах, она вполне могла истончиться и на равнине. Остается вопрос, что именно прошло. Милосердная Мать, это могло быть что угодно.

Каэл отложил оселок и оценил остроту клинка, подавшись к костру. Не сводя глаз с лезвия, он сказал:

— Я знаю, что прошло, гаэден. Адская гончая.

Вложив оружие в ножны, он снял с пояса новый клинок и снова взялся за оселок. И опять братья обменялись взглядами, а Дункан продолжил рассказывать:

— Каэл почувствовал тварь на расстоянии мили от того места, где она нападала. Сказал, что слышит ее запах, ощущает неправильность ее в этом мире. Я не понимаю, что это значит, но по следам твари он шел, как по Имперскому тракту. Каэл бросился в погоню, как только ощутил эту тварь, и быстро ее догонял. Возможно, она устроила на него засаду или решила вернуться по следам, но когда мы сделали в Элданнаре все, что могли, а потом нашли Каэла, он был в ужасном состоянии. Два дня спустя он пришел в себя и рассказал нам, что видел.

Скривив губы от отвращения, Дункан уставился в кружку, которую сжимал в руках.

— Гончая Маэгерна, — сказал Сор. — Огромная, как сама жизнь, смердящая, как склеп. Каэл снова пустился в погоню, как только смог сесть на коня. И мы направились на север, к ущелью.

Мэйсен глубоко вздохнул. Все было куда хуже, чем он себе представлял. Одна из гончих на свободе, и это при том, что вуаль падает… Неужели снова начнется охота? Богиня, сохрани!