Одиночка IX. Последний Квест, том 1 - Алекс Кош

Когда мы дошли до шамана, он уже ожидал нас с барабаном в руках.

— Гости из другого мира, что вы здесь делаете?

— Что? — слегка опешив, переспросил Чуб. — Откуда он знает?

— Я шаман, — высокомерно ответил Раста. — Духи говорят со мной. Я знаю всё.

Берсеркер фыркнул.

— Прям уж всё? Тангенс тридцати градусов знаешь?

Всё-таки мне эти ребята нравятся. Мало того, что ко всему с юмором походят, так ещё и забалтывают противника, внимательно осматриваясь по сторонам. Я занимался тем же самым. На каменной плите, покрытой старыми до черноты разводами крови, лежал молодой мускулистый орк в одной набедренной повязке. Хотя, они все мускулистые, но этот был особенно развит физически, словно победителя Мистера Олимпия облили зелёнкой. Руки и ноги его были незамысловато прибиты к камню стальными кольями, но он определённо был ещё жив, это было видно по красной полоске здоровья. А вот меча я нигде не нашёл, и это меня слегка напрягало. Я-то надеялся, что он будет лежать где-нибудь рядом с орком, выбранном в качестве сосуда для духа.

— Интересно, если добить жертву, мы прервём процесс? — тихо спросил я нашего шамана.

— Можно попробовать, — ответил он.

Шаман Раста же, будто услышав нас, рассмеялся.

— Даже не надейтесь, вы не сможете остановить меня. Последний Царь Азрог будет воскрешён и поведёт наши армии к завоеванию всей Арктании.

Он взмахнул рукой и у меня перед глазами тут же высветилось системное сообщение:

На вас наложено проклятие «Тотального ослабления»

Ваш уровень временно понижен на 20, очки характеристик так же уменьшены (время действия проклятия 10 минут).

Вот чёрт, я почему-то решил, что он уже потратился на дракона и способность не успеет восстановиться. Правда, даже если бы я знал об этой опасности, то как бы смог подготовиться? Только молиться на Ауру Хаоса, которая, разумеется, сейчас не сработала. Но, кстати, спасибо зомби-Фальку, он принёс мне пару уровней, которые были совершенно не лишними в данной ситуации.

Уровни орков так же опустились до девяностых, и тут же с них, как и с меня, пропала половина экипировки, вернувшись в инвентарь.

— Вот сволочь! — возмутился Чуб. — Мы даже ещё бой не начали, а уже потеряли большую часть сил.

Три Руки же остался стоять ровно в той же экипировке, что и была.

— Хорошо я не успел обновить шмотки, — хмыкнул он. — Хотел сделать это на 110 уровне. Работаем, парни, рановато сдаваться!

Обновив Щиты Хаоса, я велел Хаоситу врубить Ауру Хаоса, а Спину пока не лезть в бой. Не хотелось, чтобы он случайно погиб, ведь через десять минут он сможет вновь принять форму дракона… во всяком случае, я надеюсь, что проклятие никак не связано с временным ограничением на изменение формы.

Чуб и берсеркер Крашер кивнули и бросились на нашего противника, и я последовал их примеру. Шаман же вновь ударил в барабан, но в этот раз мы не потеряли уровни, а из каменного плато появились призрачные руки, схватившие нас за ноги. Я с лёгкостью ушёл от них связкой Электрической Формы и Сдвига, и тут же нанёс по шаману удар Молнией Хаоса. Берсеркер заревел, вырвался из захвата и рывком приблизился к шаману, взмахнув топором. Но вокруг шамана вспыхнуло защитное поле, не позволив нанести урон, и тут же откинуло орка метром на пять. Моя же молния всё-таки сняла нашему противнику хоть немного здоровья, что сильно подняло мне настроение.

Чуб, похоже, из-за понижения уровня потерял оружие, поэтому вместо того, чтобы напасть на шамана, решил попытаться повредить орку на ритуальном камне. Там и было-то здоровья всего ничего, достаточно нанести один удар, но шаман метнул в чубатого орка магический снаряд из красной энергии, сняв сразу половину здоровья, и отшвырнув метров на десять. Следующий снаряд полетел в меня, но я вновь применил связку Электрическая Форма — Сдвиг, пройдя сквозь шамана ему за спину, и нанёс удар Шаровой Молнией, снова сняв немного здоровья.

Берсеркер всё ещё пытался пробиться к шаману сквозь его защиту, а Три Руки что-то долго кастовал, и в итоге прямо с неба на шамана и лежащего на ритуальном камне орка начали падать метеоры из красной энергии.

Шаману Расте пришлось сосредоточиться на защите, расширив защитное поле до камня, но внутри него неожиданно оказался и берсеркер. Воспользовавшись этим, Крашер заревел, попытавшись оглушить противника, но ему это, к сожалению, не удалось.

Бомбардировка защитного поля шамана закончилась без особого эффекта, и тут же Раста переместился ближе к ритуальному камню и разделил установленное защитное поле на два, в одном из которых оказался заперт берсеркер. Сам же шаман возвёл руки к небу и закричал что-то на непонятном языке. Мгновение, и красная энергия начала вылетать из многочисленных черепов вокруг, превращаясь в бесформенных духов с едва различимыми провалами глаз и ртов. Примерно так в фильмах ужасов изображали «полтергейстов».

— Походу «ульта», — крикнул Три Руки. — Все ко мне!

Мы с Чубом отступили, а вот берсеркер всё ещё не мог выбраться, оставшись запертым в защитном поле. Все призраки тут же бросились на него, правда, из-за бесплотности лишь пролетели орка насквозь.

— А ты так не умеешь? — спросил у нашего шамана Чуб. — Какой ты шаман после этого?

— Очень смешно, — буркнул Три Руки. — Молись, чтобы я был очень хорошим шаманом. Это бесплотные духи и каждый раз, пролетая сквозь живых существ, они отнимают здоровье. Защититься от них обычной магией невозможно.

И действительно, здоровье берсерка стремительно поползло вниз, и мы даже никак не могли ему помочь. Он, конечно, пытался пить эликсиры, но призраков было слишком много. Всего спустя секунд тридцать он погиб и отправился в Зону Возрождения.

Тут я слегка напрягся. Интуиция подсказывала, что мои Щиты Хаоса против духов действовать не будут, а значит, я тоже оказался перед ними совершенно беззащитен. Призраков тем временем становилось всё больше и больше, сначала десятки, а потом даже сотни, и все они начали кружиться вокруг шамана.

«Может ничего не усложнять, и просто призвать Айсхёрт Бладштейн?» — подумалось мне.

— Нам повезло, что я пошёл в спиритизм, и у меня очень хорошо прокачана защита от духов. Так что я сейчас поставлю вокруг нас купол, в который они не