Первая градостроительница - Эмила Дюваль

для «джентельменов с дороги» они слишком хорошо были одеты и имели профессиональное оружие. Решив не геройствовать, едва осознав всю серьезность ситуации, я спряталась под одной и телег — той, что стояла аккурат посередине с остальными и наблюдала оттуда. Наш отряд быстро оттеснил нападавших с поляны, но за это некоторые из сопровождавших меня мужчин поплатились жизнью. Стоны и крики раненных стояли повсюду. Мне ничего больше не угрожало, поэтому я вылезла из-под своего укрытия и поспешила к раненым. На поляне лежало семеро мужчин. Трое из них были наши, один лежал на спине, раскинув руки и не подавал признаков жизни. Я побежала к раненому, который был ближе всего ко мне. Он также лежал на спине, но выгибался дугой и пытался сесть. Из правой ноги у него хлестала кровь. Даже не успев разорвать брючину я поняла, что его сильно задели мечом или топором. Завидев меня, он ошарашено выпучил глаза. Наверное, у бойца начинался шок.

— Не бойся, я помогу тебе, — с этими словами я подложила под его спину мешок, который лежал неподалёку и помогла ему сесть. Потом достала кинжал с его пояса и начала срезать ткань на брюках. От увиденного меня начало мутить, но я сдержала позывы и присмотрелась к ране. Она была глубокая, но кровь била алого цвета. Даже при неярком свете костров я понимала, что течение артериального характера, а значит дело не так плохо. Но в любом случае рану требовалось обработать и зашить или, хотя бы, перебинтовать. Я кинулась к лошадям. В седельных сумках должна была быть ткань с нитками, иголки и мёд. Видимо удача наконец-то решила улыбнуться мне, и я сразу увидела лошадь на которой ехала с моими сумками, схватив необходимое помчалась обратно. В котлах ещё кипела вода, и нарвав ткань на бинты, я смочила один из них и побежала к раненому, обтерев рану. Мои руки дрожали, и я видела, что движения причиняют солдату боль. Как бы ему помочь… Точно! Алкоголь!

— У тебя есть алкоголь, боец?

Он рукой тронул небольшую кожаную фляжку у пояса. Я помогла ему сделать несколько глотков, а потом щедро плеснула на рану. Парень зашипел от неожиданного всплеска боли и потерял сознание.

— Черт, — подумала я, — кажется правило «не навреди» — это точно не про меня.

Несмотря на свой лекарский провал, я всё же смогла перевязать этого несчастного. К моему удивлению, крови стало меньше и даже бинт остался светлым. Решив, что пока этого достаточно, я поспешила ко второму раненому. Он сидел, прислонившись к колесу телеги, закинув голову назад. Из его левого плеча торчали две стрелы. Испугавшись, что пришла слишком поздно, я не смело коснулась его руки. Он вздрогнул и несколько раз моргнул, словно не веря в то, что видит.

— М-млагиня?

— Она самая. Позволь я посмотрю, — я потянулась к плечевым завязкам на его кожухе.

— Пустое, Вы уже ничем не поможете, — горько усмехнулся он.

— Почему же? — растерянно спросила я. Неужели стрелы попали в аорту? Или они отравлены? Или у него ещё есть раны?

— Так стрелы же…

— И Что? Они ядовиты?

— Нет, не думаю, — удивленно посмотрел на меня солдат, — Просто после стрел никто не выживает. Либо умирают от лихорадки, либо от потери крови.

Я взяла его за подбородок и заставила посмотреть мне в глаза: «Ты не умрешь. Я обработаю и зашью рану. Верь мне».

Не знаю откуда в ту ночь во мне взялась такая уверенность. Тем более не знаю, зачем делала то, чем никогда не занималась, но почему-то в те мгновения мне казалось, что никто, кроме меня не сможет им помочь.

Стрелы нужно было вытаскивать. Для этого мне нужна была помощь. Единственное, чем я могла сейчас помочь раненому — дать алкоголь и осмотреть его плечо.

Стрелы прошли навылет. Наконечники были целы, а значит, чтобы вытащить инородный предмет, нужно обломать древко, вытащить остатки и сразу обработать рану.

Своим поясом я зафиксировала его руку и запретила шевелить ею. Чтобы потянуть время, я решила проверить другого солдата. Он до сих пор лежал без сознания, но дышал спокойно, а бинт лишь немного окрасился красным. Я собиралась вернуться к кострам, чтобы нарвать и прокипятить ещё бинты, как вдруг боковым зрением заметила движение и инстинктивно уклонилась в бок. С коротким мечом в руке на меня шел один из нападавших, которого я приняла за умершего.

— Так значит князь снова женился. Мне все равно не жить, но уж насолить ему напоследок сумею.

Я попятилась назад, но запнувшись упала на пятую точку. Руки уперлись в гладкое дерево, но я не сразу поняла, что это копьё. Не отрываясь я смотрела на приближающего мужчину. Шаг, ещё шаг… Он замахнулся мечом… Но не успел опустить его — я вскочила и воткнула в него копье, а потом подняла древко вверх, опрокидывая противника на спину. Он тут же перевернулся на бок, скрючившись, прижимая ладони к животу. А через несколько минут затих.

Не знаю, сколько минут я так простояла, глядя на человека, который пытался убить меня, но погиб от моей руки, пока меня не окликнул Берт. Вздрогнув, я обернулась. На поляну начали возвращаться люди из нашего отряда. Многие направлялись прямо ко мне. Берт осторожно подошёл и взял что-то у меня из рук. Я с недоумением посмотрела на меч. Когда только успела взять его? Наконец с меня словно спал морок.

— Здесь двое р-раненых. Один у телеги, другой недалеко от костров, — языком давалось шевелить с трудом.

Берт кивнул и вдруг спросил у собравшихся: «Кто поможет Вегу и Ласу отправиться к Богам?»

Глава 7. Знания и навыки

Мои глаза буквально выкатились из орбит.

— Берт, вы собираетесь их убить? — не веря в то, что это произношу, спросила я.

— Конечно. У Ласы рассечена нога, а Вега проткнули стрелами, — уверено произнес он, — мы облегчим их страдания, чтобы они не мучились перед смертью.

От его слов меня словно обухом ударили по голове.

— Но Берт, им может помочь лекарь… Раны не так серьезны…

— У нас нет с собой лекаря. И на несколько миль нет ни одного. Млагиня, я понимаю, что ты женщина и не привыкла к подобному, но не лезь.

Женщина? Не лезь? Над ответом я раздумывала всего секунду.

— Сначала дайте мне попробовать вылечить их. Думаю, у меня получится.

— Но…

Я его уже не слушала, а развернувшись пошла к раненным, попутно раздавая приказы. И, удивительно, но мужчины кинулись их исполнять.