На краю могилы - Джанин Фрост

Я взвилась в воздух и наконец вырвала трубку из рук Кости.Он так заливисто смеялся!

— Мама? Ты меня слышишь?

— Котенок, дай ей опомниться. Боюсь, она упала вобморок.

Было время, когда я сожалела, что не смогу тать матерью.Чтобы моя мать забеременела, отец должен был быть новоиспеченнымнеумершим, — как правило, вампиры не способны к произведению потомства. Ия никогда не пошла бы на риск, передать ребенку свои генетические странностипри искусственном оплодотворении, не говоря обо всех опасностях моей работы.

Но в этот момент я была рада отсутствию детей. Гоняясь завампирами и вурдалаками, я насмотрелась всяких ужасов. Но толпы детей,обалдевших от сладостей и с визгом мечущихся от одной игрушки к другой, меняпутали. По-настоящему.

Кости повезло: он остался снаружи «Чак И. Чиз».[1]И все благодаря своей силе: другие вампиры непременно учуяли бы его.Приходилось наблюдать за спектаклем издали, пока не наступит момент сбрасыватьмаски и ловить жертву. Аура, в зависимости от мощности, действовала как разрядстатического электричества или электрошок. Я не обладала такой способностью. Ктому же у меня билось сердце, я дышала, и это создавало видимость безопасности.Покрайней мере для тех, кто не знал, на что еще следует обращать внимание.

В этот раз почти все мое тело было прикрыто одеждой. Да, ябольше не играла роль приманки и обошлась без костюма шлюхи. Мое место занялаБелинда — в блузке с глубоким декольте и облегающих джинсах, открывавшихнесколько дюймов живота. Она даже сделала завивку и макияж, что пленницам Донаудавалось не часто.

Глядя на распутную улыбку Белинды, ее белокурые локоны исоблазнительные изгибы тела, никто бы не узнал в ней вампира, особенно придневном свете. Даже те, кто верил в их существование, полагали, что они выходяттолько по ночам, спят в гробах, боятся религиозных символов и деревянных колов.На самом деле все это полная чушь.

Маленький мальчик дернул меня за руку:

— Я проголодался!

— Ты же недавно поел, — удивилась я.

Он закатил глаза:

— Леди, это было час назад!

— Этан, называй меня мамой, — напомнила ямальчонке, изображая улыбку, пока доставала из сумочки деньги.

Это была самая странная из всех операций. Не знаю, где боссразыскал десятилетнего пацана в качестве реквизита, но он настоял, чтобы Этаншел с нами. Дон утверждал: если мы будем околачиваться в «Чак И. Чиз» безребенка, нас могут заподозрить в склонности к педофилии… или в том, что мыохотимся за вампирами.

— Спасибо!

Этан, не дожидаясь, пока я пересчитаю деньги, выхватилгорсть мелочи и понесся к прилавку с пиццей. Все выглядело очень правдоподобно.Вчера я битый день наблюдала, как другие дети ведут себя со своими родителями.Боже мой! На бесконечные пиццы и игральные жетоны за два дня потратила большеденег, чем за неделю работы в баре, где одну за одной поглощала порции джина стоником. Еще хорошо, что это деньги дяди Сэма, а не мои личные.

Пиццерия располагалась на одном этаже, так что присматриватьза Белиндой было сравнительно легко: не надо постоянно толкаться рядом илипетлять по залу. Наша приманка устроились слева от входной двери и играла вскибол.[2] Белинда только что сделала меткий бросок, огнизамигали, и сбоку из машины выползли призовые талоны. У ее ног уже лежала целаяпачка, а вокруг собралось несколько восхищенных детей с папашами.

Но ни одного вампира поблизости, хоти это заведениесвязывали с исчезновением целого семейства три недели назад. Клиенты ни о чемне догадывались. Только благодаря камере слежения, зафиксировавшей светящиесязеленым огнем глаза, Дон заподозрил, что за странным происшествием могут стоятьвампиры.

Неумершие убийцы любят возвращаться к месту удачной охоты.Меня эта черта приводила в замешательство: если бы вампиры и упыри никогда невозвращались на место преступления, спецотдел национальной безопасности,которым руководил мой дядя, оказался бы не у дел. Вампирам почему-то не хваталоздравого смысла подражать молниям. Те, как известно, никогда не бьют дважды водно место.

Мой телефон завибрировал. Я сняла его с пояса взглянула наэкран и улыбнулась. Высветились цифры 911 — сигнал, что на парковке замеченвампир. Поглядывая на Этана, я неторопливо направилась в сторону Белинды.Стоило прикоснуться к ее руке, как она метнула на меня раздраженней взгляд.

— Шоу начинается, — произнесла я.

— Убери руку, — ответила Белинда, не переставаямило улыбаться.

Вместо этого я еще крепче сжала ее плечо:

— Только попробуй выкинуть какой-нибудь фокус, и я тебяубью. Если Кости не опередит.

Глаза Белинды сверкнули зеленью, но она лишь пожала плечами:

— Всего десять лет, и мне уже не надо будет с тобойцеремониться.

Я отпустила ее руку:

— Правильно! Не стоит срывать лучшую в твоей жизнисделку.

— Не хочешь отойти от меня подальше? — тихопрошипела она. — Не боишься спугнуть дичь?

Окинув приманку оценивающим взглядом, я развернулась иотошла. Никаких преувеличений: если Белинда выкинет фортель и подвергнетопасности жизнь находящихся здесь детей, я ее убью! Мы дали ей достаточнодлинный поводок. Оставалось ждать, не попытается ли она сорваться.

Я не успела подойти к Этану, как мой телефон снова ожил. Явзглянула на него и едва слышно застонала. Опять 911! Значит, уже два вампира.Плохо.

Теперь приходилось одновременно смотреть за Этаном инаблюдать, что происходит на входе. Скоро в дверях появились двое мужчин,которых отличали слишком гладкая кожа и целеустремленные движения.

Я вновь с тоской осмотрела зал пиццерии. Учитывая количестводетей, это худшее место для разборок с неумершими. Если бы наживкой была я, топопыталась бы завлечь вампиров на автостоянку и уменьшить риск. Но Белиндетакое вряд ли придет в голову. Остается помочь.

Я взяла Этана за руку.

— Пора, — прошептала я ему.

Мальчик широко раскрыл свои зеленовато-голубые глаза.

— Плохие люди уже здесь? — шепнул он.

Сомневаюсь, что Дон объяснил Этану и его родителям, с какими«плохими людьми» мы имеем дело. Делать это за него я не собиралась.

— Ты не должен отходить от меня далеко, помнишь? —ласково, но строго спросила я. — Тогда все будет хорошо!

Он кивнул, явно гордясь своей храбростью: