Мой сын маг - Кристофер Сташеф

— Насчет того, как им удалось проникнуть в глубь страны... — что ж, ваши дозорные на границе и не пытались удержать их, — не скрывая удивления, отвечала Лакшми. — Ведь сюда пускают всех, кто говорит, будто идет по делу.

— Увы, таковы недостатки открытой границы, — вздохнул Мэт. Ведь это он сам посоветовал Алисанде открыть границу с Ибирией! — Но, с другой стороны, какой прок закрывать дороги, если враги с тем же успехом могут проникнуть в страну по полям?

— А тысячи ибирийцев теперь именно так и поступают, — сообщила Мэту Лакшми. — Я сама видела этих беженцев сверху, когда исполняла кое-какие повеления моего хозяина. — Джинна усмехнулась. — Бывшего хозяина я хотела сказать.

На миг Мэту показалось, что он увидел острые зубы. Он сдержал испуг, гадая, что же за духа он выпустил на волю.

— Вот не знал, что на нашей территории — наплыв беженцев. Нужно послать весточку королеве, чтобы она распорядилась начать приготовления к приему людей из Ибирии. — На самом деле стоило подивиться тому, что Алисанду ни о чем подобном не известили шерифы провинций. — И давно ли это происходит?

— Примерно с неделю.

Так... Прибавить два-три дня на то, чтобы шерифы сообразили, что происходит, еще денек, чтобы они решили, посылать или не посылать гонца в королевский замок, да еще три дня, пока гонцы доберутся, — все становилось ясно. Королева просто еще не успела получить вестей из южных провинций о наплыве беженцев.

— А серьезное наступление махди, стало быть, началось две недели назад?

— Верно, — подтвердила джинна. — Правда, уже полгода он, так сказать, откусывает от Ибирии провинцию за провинцией. Местные жители перебегали в незахваченые провинции. Уже несколько месяцев народ из Ибирии просачивается в Меровенс через горы, но настоящий поток беженцев хлынул тогда, когда махди окончательно воцарился на захваченных землях, а потом ударил по северным провинциям короля Ринальдо.

— И христианам было сказано: либо они принимают мусульманство, либо убираются на все четыре стороны?

— Не то чтобы их заставляли силой, — медленно проговорила Лакшми, — но вынуждали.

— Значит, махди не пытает и не убивает неверных, он просто оставляет их на обочине, облагает непосильными налогами и держит подальше от занятий, благодаря которым можно заработать большие деньги, — кивнул Мэт. — Что ж, это я могу понять. Даже первым христианам приходилось ставить свою веру превыше мирских радостей. Но это не означает, что я готов позволить вашему махди продолжать в том же духе, хотя я и не верю, что он — плохой человек.

Лакшми непонимающе вздернула брови.

— Как такое может быть? Тебе что, приятнее сразиться с добрым человеком, чем со злым?

— Нет, но, если мой враг заслуживает уважения, мне бы хотелось знать об этом заранее. В зависимости от этого я буду знать, сильно ли мне натягивать вожжи.

— Натягивать вожжи? — нахмурившись, переспросила Лакшми.

— Насколько милосердно себя вести, — пояснил для нее слова Мэта Рамон.

— Вас, смертных, почему-то тревожат ужасные глупости!

— Это точно, — вздохнул Мэт и почувствовал, как по спине у него побежали мурашки. — А откуда они — этот махди и его люди?

— Из Марокко, той страны, которая лежит за морем, где высокая скала. Многие в его войске арабы, но большинство — берберы и рифийцы.

— Как получилось, что эти народы пришли в движение?

— Среди горных племен, рифийцев, появились святые люди. Они проповедовали местным жителям, что те должны найти шейха, который бы повел правоверных мусульман к победе, они говорили, что пробил час начать священную войну джихад — против Ибирии.

— Святые люди... — нахмурился Мэт. — Они колдовством, случайно, не занимались?

— Нет, они не занимались, это мой хозяин и ему подобные — они убедили святых людей в том, что час пробил, что они — свидетели рождения полководца, который принесет ислам в Европу.

— Итак, Найробус распалил колдунов, а колдуны распалили святых людей. Наши догадки подтверждаются, и вдобавок мы получили еще кое-какие сведения.

— Это какие же? — нахмурилась Лакшми.

— О том, кто на самом деле ведет войну, — пояснил Мэт. — И куда нам нанести удар. Спасибо тебе, Лакшми. Ты нам очень помогла.

— Могла бы помочь и получше, — буркнула джинна. На миг она снова зажглась, вожделением и шагнула к Мэту. — Ты уверен, что больше не нуждаешься во мне?

— Только не сейчас, — торопливо покачал головой Мэт. — Можешь отправляться, куда пожелаешь. Ты же теперь свободна.

— Благодарю тебя, — проговорила джинна, но особой радости в ее голосе не чувствовалось. Но тут она осознала другую сторону своей свободы — губы ее сложились в лукавую усмешку. Правда, она всего лишь невинно поинтересовалась: — Если ты снова оседлаешь своего дракона, ты пустишься в дорогу по небу, не так ли?

— А то как же, — фыркнул Стегоман. Намек джинны наконец дошел до Мэта.

— А что, не стоит?

— Вот именно, — ответила джинна. — Колдуны послали других джиннов к войску королевы, а некоторые снуют между войском и горами — ищут Мэтью Мэнтрела, чтобы уничтожить его, если получится, а не выйдет — чтобы не дать ему пройти в Ибирию.