Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова

— Разумно, — заметил Карл.

— А что, по-твоему, может произойти? — заинтересовался Камю.

— Не знаю, — пожал плечами, — Но мне, например, не дает покоя, что он пропал так много лет назад. Кто может сказать наверняка, как после такого будет походить его взросление?

— Хочешь сказать, что он может начать наверстывать упущенное не только в психологическом возрасте, но и в физическом? — подал голос Ир.

Я пожал плечами и честно повторил, что ни в чем не уверен и понятие не имею, что с малышом произойдет дальше. Помолчав, все со мной согласились. Но подаренный Карлом крестик Фима забрал. Дальше Камю не особо деликатничая выпроводил нас с Иром из кабинета. Судя по всему сильным мира сего хотелось в тайне от всех посекретничать. Мы с мерцающим не особо возражали. Нам еще предстояло подготовиться к заявленному мной намедни киносеансу.

Ир полностью расслабился и даже думать перестал о том, что совершил и чем теперь все это может для него обернуться. Я не мстительный и не обидчивый, но все равно твердо решил проучить своего нерадивого в дружбе друга. Понимаю, что Ир раньше к себе никого не подпускал и ни с кем в по-настоящему близких отношениях не состоял, могу его оправдать в своих глазах, но не хочу. Это не месть и не обида, это трезвый расчет. Мы с ним об этом уже говорили, когда он повадился меня чуть ли не на руках, как кисейную барышню, таскать, спать укладывать, о болячках моих на каждом углу трепаться. Тогда меня это сильно задевало, и я прямо сказал ему об этом. Он вроде бы понял, но теперь, похоже, расслабился и забыл все, о чем мы тогда говорили. Самое время напомнить. Раз говорить бесполезно, нужен наглядный пример, да такой, чтобы впредь пять раз подумал, прежде чем лапшу мне на ушах развешивать и скрытничать там, где дело выеденного яйца не стоит. Я собирался серьезно поговорить с ним вечером. К концу дня, когда все приготовления были почти закончены, это стало животрепещущей потребностью. Я боялся передумать. С каждым часом оправданий для мерцающего находилось все больше и больше, и быть твердым, как гранит, становилось все труднее. Но решил держаться до конца. Возможно, глупость, а возможно и единственный шаг предотвратить куда более серьезные разногласия в будущем.

В судклуб набилось раза в два больше народу, чем он мог вместить. Сидели чуть ли не на головах друг у друга. И тут, даже для гостей, которые еще не успели привыкнуть к нашим порядкам, было не до того, где там темный, где светлый, а где нейтрал. Среди всей этой шумной толпы мной были замечены и преподаватели, которые раньше наши посиделки не посещали, но тут затесались в общей массе. Я волновался, что фильм не поймут, поэтому порывался в самом начале каждые три минуты останавливать показ и давать соответствующие пояснения. Но общественность быстро пресекла все мои попытки. Я сдался без боя, решив, что в случае чего сами потом спросят. Момент в поезде, когда жена главного героя рожала, а мудрый фельдшер отправил всех солдат на крышу, ребятам явно понравился. Причем те же коммандос то и дело награждали Фильку с Барсиком такими ухмылочками, что я в очередной раз позавидовал ледяному самообладанию красноволосого командора, которое, конечно, иногда его подводило, но не в этом случае. Не мог же Барсик позволить себе рассвирепеть в присутствии подчиненных и старшего брата. Кстати, новорожденных котят нам так и не показали. Фильк сказал, что Маркиза все еще отдыхает. Поэтому мне так и не подвернулся случай спросить, что они там решили с алиментным котенком и грозит ли Камю лишняя головная боль по заботе о малыше. Что же касается фильма 'Офицеры', который я им с такой осторожностью рискнул продемонстрировать, то он произвел настоящий фурор. Причем декан факультета Маготворчества и Магохудожеств Ваславей Киндзец, по совместительству являющийся руководителем военной кафедры, после финальных титров, разродился короткой, но весьма прочувственной и содержательной речью относительно удивительных достижений моего мира на ниве патриотического воспитания молодежи. Я так и не нашел в себе храбрости, признаться ему, что фильм этот довольно старый, в наше время нас уже так не воспитывают. Сейчас, напротив, считается, что нет лучшей судьбы, чем слинять за границу и там осесть. При этом даже те, кто остались и никуда уезжать не собираются, о своей родине частенько отзываются в самом негативном ключе. Что меня, если честно, всегда удручало. Не то чтобы я такой фанат России, но за державу, конечно, обидно, когда всякое малолетнее и не очень быдло поносит его почем зря.

В общем, я расчувствовался, и рискнул после небольшого перерыва и бурных обсуждений просмотренного, показать еще один замечательный фильм про военные годы — 'В бой идут одни старики'. Название всех насторожило, но я сразу предупредил, что пугаться не стоит. Так что разговоры и галдеж быстро стихли и этот фильм многим понравился еще больше, чем предыдущий. Особенно 'Смуглянка'. Сразу после окончания, задумчивый Камю неожиданно заявил, что хочет получить подборку подобных фильмов и продемонстрировать её императору. Я напрягся, потому что решил, что серый кардинал что-то нехорошее замышляет. Например, насмотрелся на то, как наша армия без магии воюет, и решил, что можно подумать о вторжении на Землю. Но Камю, увидев, как я на него смотрю, неожиданно хмыкнул и достаточно убедительно сказал о том, что моему миру ничего со стороны Халяры не грозит. Я не то, чтобы поверил, но решил, что пока заморачиваться ни о чем таком не стоит. С их местными проблемами и отсутствием явного перенаселения, они еще не скоро задумаются о переселении в такой неприветливый мир, как мой.

Тут спохватился уже Павлик, который вдруг заикнулся о том, что и князю можно было такое показать. Причем от своей довольно нахальной манеры общения наш аудитор так и не избавился. Зато после этого высказывания, Камю о нем вспомнил и изъявил желание пообщаться без свидетелей. На что Павлентий пожал плечами, а потом негромко сказал, что зря эльф думает, что князь не в курсе, чем тут занимается его личный помощник. В общем, оказалось, что его начальник еще тот тихушник, поэтому в ведомстве Камю так и не узнали, что Павлик наведался в университет с проверкой вовсе не по своей инициативе, хотя, мерцающий вполне мог подкинуть князю идею. В общем, Камю распорядился, чтобы и правителю Харьюсского княжества подготовили такой же диск, как и императору, а заодно озаботились предоставлением техники для его просмотра. Ир торжественно обещал взять все закупки на себя. В конечном итоге, у него, по сравнению с окружающим, в этом был самый обширный опыт. Собственно, после этого он и заикнулся о видеосъемке будущих летних игр.

На каникулах мы так и не опробовали купленную им камеру, как-то не до того было, зато вдоволь пофоткались. Так что дальше колокольчики были заняты тем, что демонстрировали всем свои фотографии из Водного Края. Потом мне впихнули в руки небольшую видеокамеру и потребовали, чтобы я показал, как это все работает. Не то чтобы я так хорошо умел снимать, но держать в руках камеру мне уже доводилось. Конечно, где-то изображение подрагивало, но увидев на экране свои лица, как в фильме, народ изрядно всполошился. После чего слово взял Карл и с хитрой улыбкой (по всей видимости, о фото и видеосъемке он уже знал из своих туристических поездок на Землю) предложил создать студенческую фотостуди, которая будет работать при студклубе. Тут уже не выдержал я, и немного резко спросил, почему они все думают, что весь студклуб должен умещаться в одной комнате, пусть даже её с их местными технологиями можно расширить до размеров аэродрома. Идея создания филиалов студклуба на каждом факультете, которые тут располагались в четырех башнях, расположенных вокруг главного административного здания, в котором мы все сейчас находились, завладела умами масс. Деканы обещали в самое ближайшее время озаботиться данным вопросом. На этой многообещающей ноте все начали расползаться…