Eroge LV6: Фестиваль больших сисек! - Виктор Лазарев

Инквизиторша словно пыталась расцарапать мне лицо, пальцы вытянуты вперед и загнуты, словно когти, а на кончиках пальцев виднеется кровь. Я бросил быстрый взгляд на раненую ногу и увидел пару полос крови, словно мне расцарапали ноги, но боль была такая, будто в меня раскаленным гвоздем ткнули. Ее ногти своим цветом напоминали нечто вроде стали, а на костяшках пальцев, с обоих сторон руки, были механические кругляшки, похожие на кастеты. Такое чувство, что ее руки были оружием. На лице инквизиторши читалось превосходство, эта сука оседлала меня и медленно давила на руку, приближая когти к моему горлу. Она скоро стала делать это одной рукой, ее попытка давить одной рукой оказалась результативнее, чем мои попытки обеими руками отклонить эту давящую силу. Вторую руку она использовала, чтобы нанести пару ударом мне по ребрам и по блоку из моих рук. Когти, что удивительно лишь оцарапали одежду и какие-то белые нити полезли из поврежденных участков ткани, что вызвало на ее лице недоумение, но когда когти попадали по незащищенным участкам кожи, не закрытым плотной тканью — то легко порезали кожу и плоть, она быстро сменила тактику, сжала кулак и принялась наносить удары импровизированным кастетом. Удар по животу отдался болью и звуком трещащих ребер, а удары по блоку, заставили кости в моих руках трещать и скрипеть, но в отличие от пары хрустящих ребер, они не были сломаны. Похоже, вот и все, моя песенка спета. Не прошло и минуты, а я уже практически труп.— Может, сразишься с кем-то своей силы? — раздался позади голос Эрири, которая видимо, поняла, что один я не справлюсь. Инквизиторша вздрогнула от неожиданности, осознав, что она не одна и я врезал ей коленом под дых и сбросил с себя, но едва попытался вставать, как повреждения в ребрах заставили заорать от резкой и невыносимой боли и стало трудно дышать, голова загудела от резкого скрежета, и скрежетало нечто внутри меня. А потом четвертая инквизиторша просто пинком под дых отбросила мое тело на пару метров, и я откатился поближе к стулу, к которому была привязана Лина. Кузина смотрела на меня с легко читаемой паникой в глазах, словно не верила, что меня так легко отправили в нокаут.— Какого черты ты не пришел один? — рявкнула она, поправив очки на переносице — мы так не договаривались!— Мы вообще никак не договаривались! — рявкнул я в ответ, наплевав на боль и затрудненное дыхание, а после добавил — сука!— … — она на секунду остолбенела, переводя взгляд то на меня, то на Эрири, потом пожала плечами и с наивной улыбкой подала плечами — и в самом деле… учту на будущее…— Нет у тебя будущего! — самоуверенно заявил я, поднимаясь на ноги.Но мне не ответили, Кваттро, уже бросилась в битву с Эрири.Эрири же довольно ловко уклонялась от выпадов злодейки, и ее когти лишь разорвали внешний слой ткани на ее куртке и вырвали часть наполнителя, тонкие зеленовато-желтые вперемешку с белыми нитями торчали из разрезов на куртке. Ее когти, были слишком уж острыми и легко вскрывали ткань, даже очень плотную, они по остроте почти не уступают лезвию бритвы. Иногда она сжимала кисти в кулаки и тогда две женщины обменивались ударами, словно заправские боксеры.

Глава 41 Битва с Кваттро 2

9.3 Она дрались на равных, или почти на равных. Эрири теснила злодейку. Еще пара минут и четвертая выдохнется. Но я должен им помочь, я не могу, как идиот валяться на земле, и ждать, пока другие сделают мою работу. Тентакли… теневые тентакли. Если бы я только мог сконцентрировать свои силы, я бы… я приподнял руку, медленно вытянул ее вперед, поднятая рука отбросила тень от уличного фонаря, чей свет едва-едва пробивался в густую темень склада. Я сконцентрировал всю силу воли, и тень от моей руки стала темнее, более густой, словно чернила, тень закрутилась, свернулась в спираль и, образовав нечто вроде длинного щупальца бросилась вперед, опутав ногу инквизиторшии я резко дернул на себя, уронив ее на одно колено. Она почти мгновенно вскочила, но именно этого небольшого момента превосходства и бреши в защите врага и ждала Эрири Суговара. Она пнула ее по колену, ломая ногу. Потом нанесла резкий удар в живот, заставив ту, выпустить весь воздух из легких, схватила ее за запястье и резко крутанула опрокинув врага на спину. Я подумал, что битва окончена, но инквизиторша пинком оттолкнула ее и, вскочив на ноги… бросилась ко мне!?Она поняла, что этот противник ей не по зубам, и перед тем как пасть в битве, она сперва должна добить меня и Лину!Я сконцентрировал остатки сил в угасающем сознании, готовом вот-вот отключиться от боли и несколько теневых щупалец опутало ее тело, замедлив продвижение. А потом раздался выстрел, и еще один. Кума вошел в двери, опустив вниз руку с зажатым в ней пистолетом. Четвертый инквизитор — Кватро, упала на колени, удерживаемая только моими щупальцами, одна пуля застряла у нее в лопатке, вторая угодила в бок.— Подержи ее секундочку, сейчас я ее добью…Услышав это Лина начала мычать явно недовольная услышанными словами и к сожалению я понял, что она хотела сказать.— Не делай этого — сухо ответил я, борясь с острым желанием вернуть назад, все содержимое желудка и борясь с жуткой головной болью, я положил руки на голову женщины потерявшей сознание от боли и потери крови, но все еще с перекошенным от ярости лицом. Оно сохранялось, даже когда она была без сознания. Ярость и ненависть внутри ее души, просто не позволяли ничему доброму и светлому зародиться в ней. На ее лице отпечатались следы дужек от очков и несколько маленьких порезов от осколков стекла, видимо на ее носу не так давно сидели очки, а удар Эрири, едва не впечатал оправу ей в череп.Я ненавидел ее. За то, что напала на меня. За то, что похитила Лину. За то, что ударила ее, пролила ее кровь… я… с огромным трудом я отказался от острого, почти инстинктивного желания свернуть ей шею. Я медленно вздохнул, сосредоточился, пальцы коснулись ее окровавленных волос на затылке, видимо из-за удара черепом от пол, после сильного броска потекла кровь.Я сделал то, чего не должен был делать никогда. Пожалел противника. Она же не виновата, что безумное божество заставило ее стать плохой. И начав сопереживать, я больше не мог ненавидеть. Это слабость, от которой мне в