Крылья Огня: Пророчество о дракончиках - Белоусов Алексей

А потом вынесли что-то вроде мраморного дерева, на котором сидела Слава! Она была прикована какой-то тонкой цепью, но не делала никаких попыток сбежать, просто лениво лежа на ветвях. Когда на неё упало солнце, она вдруг показала множество ярких, переливающихся цветов, что почему-то немного удивило сонную версию Звёздолёта. Он что, никогда не видел, какие цвета она принимает при разных эмоциях, да и просто так?

«Итак, — голос королевы разнёсся по арене, вкрадчивый, но тем не менее громкий настолько, что слышно было даже на высоте, — Что вы думаете о моём новом искусстве?». Трибуны наполнились хлопками крыльев и стучанием хвостов. Видимо, им понравилось. Того Звёздолёта это немного кольнуло — подругу назвали искусством — но потом он снова упал в тоску.

Королева, удобно усевшись, наконец подняла крылья и хвост, призывая к молчанию, и приказала принести бойцов. И трое стражей, парадоксально не запутываясь большими крыльями друг с другом, забрали пескокрыла с дальнего столба, аккуратно освободив его от прутьев и держа за бока (чтобы не прыгнул в попытках закончить свои страдания) и отдельно за хвост с жалом, и снесли его, ругающегося во всё горло, вниз на песок арены, оставляя крылья скованными. А с другой стороны приземлилась Беда.

Один из стражей остался на арене, низко рыча, чтобы призвать к тишине. «После четырёх побед Горизонт из Пескокрылов, бывший, к своему несчастью, солдатом Поджог, вызван на бой с королевским чемпионом, Бедой! Крылья и огонь готовсь! К бою!» — и он свечкой взмыл над ареной, оставляя двоих внизу.

Что ж, Звёздолёт-наблюдатель понимал, к чему всё идёт. Рано или поздно она его сожжёт своей перекаленной чешуёй. Он не хотел за этим наблюдать. Он не хотел видеть, как когти огнечешуйки — той, с кем в реальности он дружит — оставляют ожоговые раны, как фактически обугленный отпечаток лапы остаётся на перепонке крыла. Не хотел слышать рычание и крики боли Горизонта. Он крепко-крепко сжал глаза, пытаясь выбиться из этого кошмара, чувствуя, как колет лапы и хвост от ужаса. Просыпайся же, Звёздочка! Просыпайся!

— ПРОСЫПАЙСЯ!!!

Он открыл глаза, широко открыв пасть и часто дыша. Солнышко и Цунами активно кусали его — первая за лапу, вторая за хвост.

— Просыпайся, ты… Звездокрыл! — кричала Цунами, ещё раз кусая его за хвост, не замечая, что перепутала имя.

— Всё, он уже проснулся, слава всем лунам, — Сказала Солнышко, видя как он открыл глаза и пасть.

— Всё хорошо, мы рядом, всё нормально… — проговорил Глин, начиная урчать и вылизывать его морду, на пару с мамой.

— У тебя так быстро двигались глаза, а потом ты начал дрожать, — Солнышко тоже лизнула, только по шее, прижатая к его боку в общей кучке. — Мы поняли, что тебе надо помочь.

— Спасибо… — только и мог вымолвить он, пытаясь успокоить дыхание. Не каждый день видишь, как выжигают чешую другому дракону…

Звёздолёта окутали клубком тепла, заботы и урчания, и он потихоньку стал успокаиваться. Сонные картинки отпускали, реальность заполняла разум. Реальность, где хоть всё и не так хорошо, как хотелось бы, но и далеко не так плохо, как могло было бы быть. И когда ночекрыл снова поднял голову, картинки сна больше не давили на оголённые эмоции.

— Хочешь рассказать? Или не хочешь пока вспоминать? — негромко поинтересовалась мама, мягко ткнувшись носом в его нос.

— Просто… видел смерть во сне. Мне опять приснилось продолжение. На второй день заключения к нам пришла Пирит, которая там почему-то звалась Бедой.

— Я? Расскажи про меня! — немедленно спросила огнечешуйка. — Что я там делала? Ты узнал, почему меня с вами не было с самого начала?

— Да, расскажи, — кивнула мама, немного всё же напрягшись.

— В той реальности Пирит почему-то была королевским чемпионом. Похоже, в этом и разгадка. Каким-то образом она оказалась при королеве, а не при тебе.

— Учитывая, что было тогда, это странно… — «они приказала убить обоих, как уродов. Не говори ей об этом! Или ему!» додумала Кречет. — Тогда она мне приказала избавиться от всех двоих.

За шесть лет Пирит конечно же знала, что королева невзлюбила их сразу после вылупления, и бывшая королевским стражем мама отказалась выполнять её немыслимый приказ. После этого Кречет тут же лишили должности и выслали из дворца с угрозами, и маме пришлось искать защиты на семейных землях. Конечно же, после такого вся семья стала нежелательными гостями на королевских землях за «укрывательство ослушницы», но они быстро оправились, наладив отношения с целыми тремя соседями.

— Я не знаю, как так вышло. Видел только, как она дерётся с сильными бойцами, и раскаляет чешую до немыслимых пределов, чтобы убивать.

— То, что я собираюсь сделать с Пурпур, как только её встречу, — кивнула огнечешуйная драконица. — И теперь я хочу этого ещё сильнее, за то, что она на тебя такие сны насылает.

— Не думаю, что это её когтей дело, Пирит, — улыбнулся Звёздолёт. — Это просто какие-то странные видения из странного параллельного прошлого.

— Всё равно, она виновата тем, что появилась в твоих снах и заставляет там меня служить ей.

— Ладно, пора нам наконец вставать, драконятки, — легонько улыбнулась мать, вставая на лапы и прибирая крылья к бокам. — Еда сама сюда не приползёт.

Дракончики вышли вслед за нею под утреннее солнце. Ну не прям солнце, ведь оно пока не было достаточно высоко, чтобы осветить долину лучами, но всё же. Звёздолёт чувствовал, что её мысли всё ещё были заняты обдумыванием того, что эти сны значат и почему они такие, но всё же, запах довольных детей давал ей твёрдую землю, и вскоре она перешла к более насущным мыслям.

Когда они прибыли на поле у слияния речек, семья Агаточешуйных была уже здесь. Их глава говорила с Халькопирит, разделяя небольшую тушку для перекуса на двоих, а четыре стража сидели неподалёку, лениво осматривая окрестности. Заметив приземлившихся дракончиков, они оживились: их уши поднялись, а языки трепетнули в воздухе, пытаясь собрать далёкие запахи.

Мысли тоже перестали лениво течь, а активизировались пиком интереса. И если морекрылка и грязекрыл были ещё понятно, и даже, с натяжкой, пескокрылка — то вот дождекрылка и ночекрыл были чем-то совершенно таинственными. Как семья Медночешуйных заимела у себя в детях