Монумент - Йан Грэхем

«Ты не о том думаешь, – сказал он себе. – Это не имеет значения. Не сейчас…»

Прижавшись к стене и прячась в тени тополей, Баллас тихо обошел двор по периметру, не сводя глаз с дома. Он был темен; ни одно окно не светилось. Не мог ли Блант ошибиться? Что, если Каллена нынче ночью здесь нет?..

Затем на углу здания он увидел небольшое окошко третьего этажа. Рама была чуть приоткрыта, и шторы слегка раздвинуты. Подобравшись поближе, Баллас прислушался. Сперва он не слышал ничего, кроме собственного хриплого дыхания, а потом до него донеслись звуки, исходящие из окна. Пусть и тихие – они были ясны и узнаваемы. Сладострастные женские стоны.

Баллас ощутил, как напрягается его плоть. Он стоял под окном весь в крови; нынче ночью он убил двух человек и собирался прикончить третьего. И все же сейчас он не чувствовал ничего, кроме нарастающего возбуждения. «Может быть, когда все будет кончено, я найду себе женщину? – подумал он. – Интересно, а есть ли в Белтирране шлюхи? И кабаки? Эль, вино и виски?..»

Затем мысли его перескочили на Церковь Пилигримов. Баллас вспомнил об убитых стражах и о тех – живых, – которые до сих пор охотятся за ним. О лективине, о Дубе Кары… Внезапно им овладел панический страх. Это чувство длилось мгновение, однако оно начисто прогнало мысли о шлюхах и питейных домах. Только бы найти землю за горами.

Он закрыл глаза. Возбуждение улетучилось. Никогда прежде боязнь боли не пересиливала в нем жажду любовных утех. Но теперь… Баллас сплюнул на траву и, подняв голову, глянул на окно. Женщина по-прежнему стонала.

Баллас отлепился от стены и обошел дом, разыскивая заднюю дверь. Не нашел. Здесь был лишь один вход, и перед ним дежурил охранник – высокий худощавый человек средних лет. Он жевал табак и поигрывал кинжалом на поясе. Охранник явно скучал, однако, не теряя бдительности, то и дело обводил двор внимательным цепким взглядом.

Стоя в тени стены, Баллас некоторое время наблюдал за ним. Скорее всего он сумеет застать охранника врасплох. Если действовать быстро, можно всадить кинжал ему в горло, прежде чем охранник успеет крикнуть. Тогда он сумеет войти в дом Каллена, но, разумеется, мертвеца быстро обнаружат. Поднимется тревога, и путь назад будет отрезан.

Баллас задумался. У него был с собой только кинжал. Если шестеро мечников запрут его в доме, шансов выбраться не будет никаких. Может быть, сперва перебить охрану? Вырезать их по одному, подкарауливая среди зарослей сада? Непростое дело. Но, судя по всему, выбора не было.

Баллас извлек кинжал – и замер. Охранник у двери зашевелился.

– Галларин! – крикнул он.

– Что? – отозвался голос из сада.

– У тебя есть еще табак?

– Да.

– Подкинь мне.

– Я же дал тебе целую горсть.

– Кончился.

– Мать твою! Куда в тебя лезет? Вот и с выпивкой то же самое. Не успеешь налить – и чашка уже пустая. Скажи мне: ты хотя бы успеваешь распробовать то, что пьешь? Вряд ли, да? Ты просто какая-то бездонная бочка.

– Хватит болтать! – досадливо буркнул охранник. – Принеси мне табаку – и все. Лады?

Невидимый Галларин устало вздохнул.

– Подойди сам – и возьми, – сказал он. – Я не мальчик на побегушках.

Словно бы какой-то бог-покровитель убийц обратил на Балласа благосклонный взгляд. Может, и впрямь так и было: в конце концов, Баллас немало потрудился во славу его… Охранник отошел от двери и исчез в саду. Баллас подкрался к двери. Смазанные петли не скрипнули. Шмыгнув в дом, Баллас оглянулся. Любителя табака не было видно, прочие охранники спокойно патрулировали двор. Они не заметили Балласа. Никто даже не подозревал о его присутствии.

Баллас закрыл дверь и очутился в чернильной темноте. Ощупью он отыскал вторую дверь, ведущую в глубину дома, и потянул за ручку. Безрезультатно.

– Заперто, – пробормотал Баллас.

Опустившись на колени, он вынул из кармана отмычку – длинную тонкую щепку – и поковырялся в замке. В механизме что-то сдвинулось, щелкнуло. Баллас поднялся и снова дернул за ручку. На этот раз дверь поддалась. Баллас вступил в длинный коридор. Здесь было светлее: лунные лучи косо падали сквозь узкие высокие окна. Толстый мягкий ковер покрывал пол. На стенах висели картины – но что на них изображено, понять было невозможно. Впрочем, Балласа они не интересовали.

Вынув кинжал, он пошел по коридору. В дальнем его конце отыскалась каменная лестница. Баллас поднялся на второй этаж, снова миновал коридор и обнаружил следующую лестницу, уводящую еще выше.

На третьем этаже Баллас увидел приоткрытую дверь. Из-за нее пробивался свет и доносился запах ароматических трав. Он подкрался поближе и прислушался. Изнутри не доносилось ни звука. Затаив дыхание, Баллас заглянул в комнату. Ему предстала роскошная спальня. На полу лежал темно-красный ковер. В нишах горели свечи. Напротив двери находилось окно; тяжелые алые шторы были чуть приоткрыты.

На кровати, застеленной красными шелковыми простынями, сидела молодая женщина с приятным лицом. У нее были пухлые губы, округлый подбородок и большие глаза с длинными ресницами. Темные волосы падали на грудь, едва прикрытую рубашкой из тонкого белого льна. Несколько влажных прядей прилипли к щекам. Женщина разглядывала свои ногти и что-то мурлыкала под нос. Когда вошел Баллас, она не поднял глаз.

– Быстро обернулся, – сказала она. – Ты принес яблоки с корицей?

Баллас молча закрыл дверь.

– Обожаю их, – сказала женщина. – И сыр… этот, белый, с юга… как бишь он называется? Не помню. Все перепуталось в голове. Ну, не важно. Так что ты принес? – Она подняла голову и застыла на месте. Ресницы затрепетали. Огромные темные глаза расширились от удивления и страха. – Кто… кто вы?

Баллас шагнул к кровати. Женщина отпрянула.

– Кто вы? – повторила она. Баллас увидел ужас ее в глазах. Кинувшись вперед, он схватил женщину поверх локтя, стащил с кровати и зажал ей рот. Ладонью он ощущал ее теплые мягкие губы…

– Только пискни – и я перережу тебе горло, – прошипел Баллас, приставив кинжал к шее женщины. – Поняла?

Она забилась в его руках.

– Поняла?

Женщина наконец-то перестала сопротивляться и кивнула.

– Где Эгрен Каллен? Отвечай шепотом. – Баллас чуть отодвинул ладонь от ее рта.

– Пошел в туалет, – сказала она. – А еще собирался принести мне поесть.

– Не делай глупостей – и останешься жива. Договорились?

Женщина снова кивнула.

– Ты кто? – спросил Баллас. – Его жена? Подружка? Шлюха?

– Шлюха.

Ему повезло. Ни одна шлюха не поставит жизнь клиента превыше своей собственной – как бы щедро тот ни платил и как бы ни был ласков. Женщина не станет вмешиваться и защищать Каллена. Она просто позволит Балласу сделать то, за чем он пришел.