Буран, Тайга и Асмодей. Дополнение - Денис Чистяков

– Вот мы и на месте! – объявил он, когда мы вошли в уютную комнатку напоминавшую кабинет, но позволявшую вместить в себя человек десять, – Вон там можно умыться.

Он указал на небольшой альков у входа, где стояла хрустальная емкость с ароматной водой. Я чувствовал себя чертовски грязным и мечтал искупаться целиком, но пока пришлось довольствоваться малым. Смыв грязь с рук и лица, я снова осмотрелся, изучая обстановку. Стены комнаты были снизу обиты черным деревом, а выше обклеены каким-то зеленым бархатом. К ним прислонились изящной работы черные шкафы с книгами, окружив, словно стража большой круглый стол посередине, на котором уже горел канделябр с магическими свечами. В углу жался небольшой камин, в который Дарлис по-хозяйски закинул пару поленьев и ловко зажёг огонь кресалом. Скинув плащ и взглянув на меня, он кивнул на уютные кресла вокруг стола:

– Присаживайтесь, милорд.

Ощущая все большее раздражение от его хозяйских замашек, я под гнетом усталости все же принял его предложение, так же сняв изрядно потрепанный плащ волонтера. Тут словно по заказу в комнату вошла Зарлин с кувшином вина и бокалами. Поставив их на стол, она объявила, что ужин скоро будет готов и, робко улыбнувшись Дарлису, удалилась.

Впервые, со времен нашей первой встречи я чувствовал себя не в своей тарелке в компании Дарлиса. А он, словно намеренно вызывая мою ревность, небрежно наполнил кубок вином и предложил его мне, любезно улыбнувшись:

– Это анасмерское. Вам доводилось бывать в Анасмере?

Я принял бокал, вспомнив город в Сантерии, куда нас занесло стараниями поганца Давилара. Губы сами расползлись в улыбке от нахлынувших воспоминаний, но Дарлис ее не заметил, наливая вино себе и гордо декламируя:

– Когда Разлом был закрыт, правитель Дерзольд выслал нам целый караван даров и это вино среди прочего. С сыром идет великолепно, но можно и так.

Он, улыбнувшись, посмотрел на меня и поднял бокал, торжественно объявив:

– Уверен, мой тост за вас не будет последним, но зато он будет первым! За вас, милорд Рейнар и за спасение малыша Элана.

Слова Игоря звучали искренне, но мне в них слышался скрежет стекла. Неужели я теперь все время буду видеть в нем лишь соперника? Несмотря на все то, что мы пережили вместе? Я знал, что даже крепкая дружба не редко рушилась, когда между друзьями вставала женщина, но это не делало внезапное открытие менее горьким. Сейчас, подогреваемые ревностью в моей голове всплывали исключительно скверные эпизоды моего общения с Игорем, хотя я знал, что их было совсем не много и, в конце концов, он не раз спасал мне жизнь!

Вежливо кивнув Дарлису, я принял тост и сделал глоток терпкого вина, пытаясь найти какую-то отвлеченную тему для разговора, пока Игорь не засыпал меня вопросами о Севере. Как только мне удалось подавить возникшую неприязнь к нему, на память пришли все те вопросы, которые мучили меня, когда я вернулся в реальность, и которые тогда некому было задать.

Скопировав жест Игоря, расположившегося в кресле напротив, я поднял бокал, ответив:

– Мой тост уж точно не будет первым, но все же не могу не выпить за одного из Всадников, спасшего мир от Разлома.

Дарлис криво улыбнулся и, салютовав мне бокалом, опустошил его.

– Слухи о вашем триумфе в Разломе просочились на Север вместе с Кранаджем, – продолжил я, многозначительно добавив, – К сожалению, без подробностей.

Теперь вопросы в голове собрались толпой и буквально рвались с языка. Конечно, я знал, как был закрыт Разлом, но меня интересовало, что было потом: как мои друзья выбрались из него, что думали обо мне и Веронике с Джеймсом, в конце концов, как они прожили эти три года в чужом мире? Конечно, не все вопросы я мог задать, сохранив свою личность в тайне, но какие-то вполне и начать я решил с самого простого:

– Как вам удалось закрыть Разлом?

Я заметил, как Игорь изменился в лице, явно вспоминая те давние и болезненные события. Только озвучив свой вопрос, я вдруг подумал, что он мог не знать ответа. Вероника рассказала мне условия ритуала, но к этому моменту Игорь с Пикселем и Андреем были уже мертвы! Только Санрайз, с которой я тогда общался мысленно, могла рассказать Всадникам о том, что произошло в Разломе после их смерти. И теперь я мог узнать, что именно она рассказала. Но Дарлис не спешил с ответом и только когда я открыл рот, чтобы напомнить о себе, он словно очнулся от воспоминаний, ответив:

– Нам удалось раздобыть у Амерона медальон Эольдера, который он использовал для создания Разлома, а дальше…, – он будто снова погрузился в себя, но лишь на миг, после чего пожал плечами, – Дальше пришлось выстоять в битве с прорвавшимися в наш мир монстрами и воспользоваться им.

Он потянулся к кувшину с вином и налив себе тут же выпил. Я не смог понять, было ли это все, что он узнал от Санрайз или только то, что он решил доверить мне, но настаивать на подробностях не стал. Игорь заметно помрачнел и я внезапно испытал чувство вины за свой вопрос…, за то, что произошло в Разломе. Ослепленный ревностью я забыл, что предательство Вероники и Джеймса вылилось для моих друзей в три года жизни в чужом мире и, несмотря на то, что Дарлиса, вместе с Серегой, Андреем и Санрайз теперь чествовали как героя, едва ли все эти годы он не думал о доме, которого лишился. Отчасти и по моей вине тоже. Я мог погибнуть, сорвав ритуал и мы бы начали свой путь заново, но я не погиб, не покончил с собой… и мои друзья остались в этом мире лишенные последнего на тот момент шанса вернуться домой. Кроме того, они лишились своего бессмертия и каждый день могли погибнуть, столкнувшись с очередным монстром или просто бандитом. Совесть больно кольнула меня, мне захотелось как-то оправдаться, но прежде для этого стоило признаться в том, кто я есть.

Тишина сгустилась над нами словно удушливый туман. Дарлис разглядывал блики от свечей, играющие на кромке бокала, словно забыв о моем существовании. Возможно, он вспоминал наш мир, родителей, друзей, все то, чего лишился. Проклятье! Влюбленный в Санрайз я был готов легко расстаться со своим миром ради нее, но был ли