Дьяволы - Джо Аберкромби

— Брат Диас, — сказала Алекс, прижав руку к груди, её лицо выражало тихое беспокойство. — Я так рада, что вы смогли сопровождать меня в Трою, и искренне благодарна за ваши наставления в чистописании. — Бальтазар был почти так же удивлён, как монах. Даже её голос изменился — стал выше, чище, яснее.

— Чудесно! — Барон хлопнул в ладоши, глаза сверкнули. — Я сам почти верю вам! Если бы я только был таким понятливым учеником как вы, я бы никогда...

Дверь с грохотом распахнулась, и Якоб из Торна ввалился спиной вперёд, волоча что-то, завёрнутое в мешковину. Марангон с блестящим от пота лбом тащил другую сторону. Сторону ног, можно сказать, потому что Бальтазар узнавал завёрнутый труп, когда видел. Мало кто был лучше в этом.

— Якоб из Торна! — пела Алекс, заламывая руки и трепеща ресницами. — Герой «Скатывающегося Медведя», которому я обязана жизнью. Нет больше радости, чем увидеть ваше возвращение!

Якоб бросил тело и выпрямился, разминая спину:

— Чего?

Теперь Вигга ввалилась, неся второй свёрток с очертаниями трупа, несчастная Баптиста была на стороне ног.

— И Вигга Улласдоттр! — Принцесса подпрыгнула к ней. — Какой чудесный жилет. Он новый? Это шёлк?

— Нахер, нет. — Вигга перевела взгляд с запятнанного жилета на Алекс, сбитая с толку. — Ты пьяная? Она пьяная?

— Я бы не удивился, — пробормотал барон Рикард. Он уже откинулся на спинку потёртого дивана, сосредоточившись на книге с обычным ленивым равнодушием.

Принцесса Алексия выглядела несколько удручённой, но у Бальтазара были более важные заботы, он уже с нетерпением присел на корточки возле одного из завернутых в саваны свёртков и начал разворачивать:

— Близнецы Висентины, полагаю? — он откинул мешковину, чтобы посмотреть на лицо. Довольно благородное лицо, по его мнению, с выдающимся носом.

— Фу, — пробормотала Алекс, отступая назад и прикрывая рот рукой. — Оно воняет.

Бальтазар проигнорировал её. В конце концов, некромант не может позволить себе проявлять брезгливость от лёгкого запаха гниения. Кожа имела ожидаемый зеленовато-голубой оттенок с мраморностью раннего разложения, но плоть под ней казалась здоровой.

— Превосходно! — пробормотал он, начиная разворачивать сестру, у которой на щеке была большая бородавка, но, если что, она была в ещё лучшем состоянии, чем брат. — Ты превзошёл себя, Марангон.

Марангон был невозмутим. Как будто его поздравили с удачным приобретением мешка слив. Если этот человек когда-нибудь устанет от организованной преступности, из него действительно получится образцовый помощник некроманта. Баптиста была менее флегматичной. Она выглядела совершенно возмущенной всем этим делом, что само по себе не могло не радовать.

— Что бы ты ни делал здесь, — сказала она, отступая, — меня не вмешивай.

— Я полностью счастлив не вмешивать тебя во все мои дальнейшие дела. — Бальтазар был полностью занят тем, что сжимал шею близнеца-мужчины, ощупывая положение позвонков большими пальцами. — Ты не мог бы мне помочь, Якоб? У меня такое чувство, что это будет не первый раз, когда ты кому-нибудь отрубишь голову.

Старый рыцарь нахмурился немного сильнее обычного:

— Ты хочешь отрубить им головы?

— Если только ты не планируешь таскать с собой целый труп по проклятому дому?

Воцарилась тишина.

— Я и так чувствовала себя по-мудацки, — размышляла Вигга, рассеянно потирая рукой промежность. — Но сейчас что-то настроение совсем пропало.

Глава 23 «Говорящие головы»

Дерево заскребло по камню, а Якоб с горькой завистью наблюдал, как Баптиста беззаботно перепрыгивала через ступеньки. Лодка сильно накренилась, когда Вигга поставила большую босую ногу на борт, затем дико качнулась, когда она сделала шаг по сухому камню, оставив Марангона бороться с шестом, пытаясь удержать лодку.

Якоб стиснул зубы, пошатнулся и встал. Все суставы привычно ныли от усилий сохранить равновесие. Никто не хочет видеть сомнения. Он смело выставил один ботинок, но когда нога достигла ступеньки, почувствовал жестокую боль в паху и с беспомощным стоном застыл. Он оказался в ловушке с одной ногой на ступеньках, а другой в лодке. И теперь ноги медленно дрейфовали друг от друга. Он взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, агония между ног усиливалась с каждым мгновением.

— Ах, — проворчал он. — Нахер. Чёрт возьми...

Солнышко схватила его за руку, откинулась назад, стиснув зубы, наваливаясь всем своим весом, и наконец сумела втащить его на ступеньки.

Он наклонился, чтобы отдышаться, осторожно работая бёдрами, чтобы проверить себя на повреждения. Солнышко всё ещё сжимала его ладонь обеими руками, и он резко вытащил свою.

— Спасибо, — проворчал он. Как будто тихая формальная благодарность показывала, что ему на самом деле не нужна была помощь.

— Ты говоришь это так, будто тебе не нужна была помощь, — сказала Солнышко.

— Не нужна, — отрезал он, а затем добавил тише, — Я мог бы просто разорваться пополам.

Марангон уставился на Солнышко:

— Откуда она взялась?

— Раньше я была в цирке, — сказала она.

— Люблю цирк, — сказал Марангон. Лёгкое удивление от эльфийки, появившейся из ниоткуда, было самым большим проявлением чувств, которое Якоб видел у него за всё время их знакомства. — И почему ушла?

— С той стороны не так весело.

Марангон медленно кивнул:

— А с этой весело?

Дом мага не выглядел особо привлекательным снаружи, когда Якоб хромал по ступенькам, мрачный фасад был покрыт мёртвым плющом, а узкие окна плотно закрыты ставнями.

Баптиста стояла наверху, уперев руки в бедра:

— Кажется, я нашла первую проблему, — сказала она, махнув рукой в ​​сторону двери.

Двери не было.

Были ступеньки, крыльцо, маленькая крыша. Всё, что должно быть на входе. Кроме двери. Якоб провёл руками по кладке там, где она должна была быть. Немного липкий, как и всё в Венеции, но очень твердый камень.

— Всё идёт нормально, — сказала Солнышко.

— Не хуже, чем всегда, — сказала Вигга.

— Ещё не вошли в здание, — сказала Баптиста. — А нам уже нужен колдун.

— Волшебник, — сказал Якоб и поморщился. — Ублюдок заставил меня это сделать. Придётся вытащить голову.

Никому не понравилась эта идея. Вигга неохотно сбросила мешок с плеча, и все четверо уставились на него.

— Ну, я не буду трогать эту чёртову штуку, — сказала она, сморщив нос.

— Если выбирать женщину, которой может быть комфортно рядом с кусками