Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

Хотя о пиратстве я подумывал еще в королевском дворце, поэтому и выбрал Перекресток финальной точкой маршрута, именно путешествуя по Небу наполовину зайцем, наполовину матросом, я окончательно влюбился в его бескрайнюю голубь.

А еще именно по пути в Перекресток я услышал от одного из старожилов о Маске Золотого Демона, увлекшись этой идеей на следующие семь лет.

Так что в итоге все вышло удачно. Ну… наверное.

Однако теперь Его Величество Шейлон фон Амалис должен был уже несколько дней как знать, что его дважды погибший сын Гильом, оказывается, умер по-настоящему только в первый раз. И я не сомневался, что теперь старик приложит все возможные усилия, чтобы отыскать меня и вернуть «домой».

Для каких целей — вопрос. Но я в любом случае был на сто процентов уверен, что эти цели мне не понравятся.

Потому мне снова нужен был Седрик. Но не для того, чтобы еще раз инсценировать мою смерть. На это уже не было времени, да и в очередной раз в это уже никто не поверит. А для того, чтобы от доверенного лица узнать положение дел в королевской семье Амалиса, потому что официальные СМИ в моем случае были максимально бесполезны.

После того, как я его успокоил и рассказал, что со мной произошло (далеко не все, но вполне достаточно, чтобы он убедился, что вскрытие тайника было единственным вариантом), он, тяжело вздохнув, начал свой рассказ.

После моей «смерти» Седрика выгнали из дворца, как косвенно виновного в произошедшем, ведь именно он в тот день провожал меня в полет. Но это как раз не было для него проблемой.

Пост мажордома и сопутствующая ответственность всегда тяготили Седрика, занявшего его отчасти случайно из-за случившихся подряд трех смертей прошлого мажордома и двух его заместителей (вроде бы действительно естественных, все-таки всем трем старикам было за семьдесят).

Так что после того, как он едва не погиб из-за этой должности, он был только раз перевестись на менее важный пост. Он даже заранее обо всем договорился, приготовив для себя позицию управляющего в посольстве Амалиса в Руинах Белого Граната, о чем я прекрасно знал и потому знал, где его искать.

Тем не менее, связи во дворце у Седрика остались немалые. В частности нынешний мажордом занял свой пост именно по рекомендации Седрика. То есть мое решение обратиться за информацией именно к нему оказалось на сто процентов верным.

Семь лет назад, после того, как я «умер», королевский дворец вновь погрузился в траур на несколько недель. Но на сей раз, видимо уже имея опыт, король, королева и принцы с принцессами оправились от потери довольно быстро и даже не стали пытаться призвать кого-нибудь на мое место.

Однако это меня как раз-таки не особо заботило. Официальное объявление о смерти принца Максимилиана Гильома фон Амалиса дошло до меня еще по пути в Перекресток, так что я понимал, что на этот раз обошлось без принцезаменителей.

Вопрос был в том, как изменились эти восемь человек после моей кончины.

Пока я бы жив и был «Гильомом», королевская чета и их дети, хотя и старательно делали вид, что их брат жив, подсознательно не могли не понимать, что это не так и потому всеми силами пытались зафиксировать свое собственное состояние в том же состоянии, будто опасаясь, что, если начнут меняться, то и иллюзия жизни Гильома исчезнет. Не ссорились, не меняли своих вкусов, не начинали каких-то новых дел.

Однако уже за несколько месяцев до побега я начал замечать нарастающее напряжение, которое моей «родне» с каждой неделей удавалось сдерживать все хуже и хуже. И я не сомневался, что, когда я пропаду и время во дворце снова пойдет, начнется все с большого взрыва.

Собственно, все так и произошло.

Королева, и так отдалившаяся от короля после гибели настоящего Гильома, с моим исчезновением окончательно перестала делать вид, что их с мужем связывает что-то кроме брака и начала активно поддерживать Тиваля, младшего из троих (уже двоих) сыновей в борьбе за позицию наследника престола, зачастую не просто идя против воли короля, но и напрямую руша его планы.

Король, в свою очередь, поддерживавший старшего принца Рилена, поначалу еще пытался наладить отношения с супругой, но после того как понял, что это невозможно, словно сорвался с цепи и начал против королевы и третьего принца едва ли не мини-войну: в открытую унижал ее на светских приемах, обложил налогами ее род, а два года назад и вовсе выгнал Тиваля из дворца, заявив, что, если сын не желает следовать его воле, то он и вовсе ему больше не сын.

Рилен и Тиваль, в свою очередь, сцепились уже между собой как кошка с собакой, подливая масла в огонь вражды родителей. Между ними была разница в возрасте всего в четыре года, обоих поддерживало примерно одинаковое количество дворянских домов, оба имели схожие, достаточно высокие, но не выдающиеся навыки в политике, военном деле и артефакторике.

Останься жив средний сын — Гильом, талантливый едва ли не во всем, у парочки бы не осталось никаких шансов побороться за позицию наследника, да они бы и не стали пытаться, испытывая к брату лишь восхищение и уважение без грамма зависти и неприязни. Но без «общего знаменателя» парочка быстро пересралась и однажды едва не поубивала друг друга на дуэли, благо их успели остановить.

Благодаря небольшой прихоти природы у короля и королевы Амалиса сначала родились три сына, а потом четыре дочери. Так что все принцессы были младшими и даже не беря в расчет то, что в Амалисе женщины становились правящими королевами в исключительных случаях, мало на что могли рассчитывать.

Однако Дейла — третья из четырех, вскоре после моего побега неожиданно раскрыла себя как условного второго Гильома, по крайней мере в плане талантов.

Действительно гениальная девушка, интеллект которой я без всякого смущения признавал куда выше своего, в возрасте двадцати пяти лет прорвалась на ранг Хроники (Гильом, считавшийся крайне одаренным Артефактором, в двадцать восемь, перед смертью, находился на Эпилоге Сказания), поразив этим весь двор. А после поразила всех еще раз, заявив, что хочет участвовать в борьбе за место наследницы престола.

При этом Ниола, Сабина и Хенна — три других принцессы, которых уже успели выдать замуж за наследников крупных дворянских родов, все как одна поддержали Дейлу и убедили своих мужей также перетянуть свои рода на ее сторону.