Чужой среди своих - Кирилл Архангельский

-А может он пытался меня предупредить? Но какой у меня был выбор? И был ли он вообще?

Он потёр виски – надо вставать, безделье только приносит с собой сложные размышления, а это было для него сейчас непозволительной роскошью.

Шум снаружи возвещал о начале нового дня, и это только вопрос времени, когда его здесь обнаружат. Не говоря уже о том, что ему было бы неплохо перекусить.

Анеро медленно начал выбираться из стога.

………………………………………………………….

Снаружи невысокая худая женщина наливала кашеобразный корм в миску двум здоровым собакам, что кружились возле своих будок. Одна из них, очевидно самка, была тяжело беременна. Собаки явно нервничали и с опаской поглядывали на сарай.

Обычно она кормила их еще с первыми лучами солнца, но не в этот раз. Из-за того, что церковники заняли своими големами сарай, ей пришлось перевести собак на другой край постоялого двора. Поскольку несчастная животина очень нервничала от соседства со стальными монстрами. Так утренняя кормёшка превратилась в дневную.

Впрочем, никаких претензий у держателей постоялого двора не было – церковники всегда щедро платили. Да и пока они были рядом, можно было чувствовать себя в безопасности. В чём еще раз убедились все обитатели двора, после того как узнали, что пока они спали, недалеко от них был полностью уничтожен чей-то караван. И пусть уцелевших не осталось, но подоспевшие церковники, смогли полностью уничтожить напавших на караван разбойников. Да и про большую стаю волков, те упомянуть не преминули, дав строгий наказ – быть на стороже, и при первой же опасности отправлять гонца в ближайший соседний город – Веринг.

Анеро аккуратно, стараясь не шуметь, спустился по лестнице на первый этаж. На земле были хорошо заметны множественные следы, оставленные чьими-то сапогами. Но что начинало его пугать – на земле были глубокие следы чьих-то когтей. И когтей, явно, не маленьких. Анеро не помнил, чтобы он заметил их ночью? Он был настолько не внимателен, или здесь что-то случилось ночью? С другой стороны – весёлый женский смех снаружи, чётко намекал на его невнимательность.

Всё было бы хорошо, но женский смех чередовался с чем-то, что сильно его пугало – с собачьим лаем. Волна страха прокатилась по его телу, но он быстро взял себя в руки.

Анеро тихо подошёл к стене сеновала и довольно быстро нашёл в ней крупную щель. Заглянув в щель он увидел женщину средних лет и двух собак весьма крупной породы. Чьи размеры мгновенно вызвали в его голове картину, как их челюсти смыкаются на его горле. Вызванный образ был настолько силен, что у него даже перехватило дыхание, словно он начал задыхаться. Волна паники мгновенно накатила на Анеро и…так же мгновенно ушла, медленно разжимая свои когти с его горла. Но сам того не осознавая, он задержал дыхание на несколько секунд, а потом, когда его отпустило, судорожно вдохнул и прокашлялся…

Смех резко снаружи прекратился, сменившись грозным рычанием псов. Перепуганный Анеро плотно прильнул к стене сеновала боясь даже пошевелиться, но было уже поздно – его кашель отчётливо расслышали.

-Вас-арии ке-нир! – недовольно крикнула женщина.

Он не понимал, что она говорит. Страх парализовал его, а мозг отчаянно думал, просчитывая возможные варианты, которые в основном были плачевными для него.

-Арик! Вас-арии ке-нир! – еще раз недовольно крикнула женщина, уперев руки в бока. Но чем дольше сохранялась тишина, тем сильнее, у неё было предчувствие чего-то нехорошего. – Арик?

Она больше не играла с собаками, а внимательно вглядывалась в здание сеновала. Собаки рядом начали еще сильнее заходиться лаем, разбрызгивая вокруг слюну.

Прямо сейчас Анеро был готов даже молиться, но к его сожалению – он не знал, ни одной религии. Но в кое-то веки фортуна была на его стороне.

Через этот постоялый двор часто шли караваны с востока, и волей-неволей за те годы, что она прожила здесь, вместе со своей семьей, женщина неплохо освоила таурикский. Припоминая, что церковники рассказывали про уничтоженный караван с востока, она решила попробовать спросить на языке восточного соседа:

-По-ке… По-ке-жись! -, снова громче сказала женщина. Из-за волнения она говорила неуверенно, путаясь в ударениях и буквах. Женщина подошла к будке и отвязала самую крупную собаку, очевидно самца. Её взгляд остановился на сеновале. Из которого, услышав звон цепей, так неудачно решил выглянуть Анеро.

-Ти! Покежись! Или я терус на мор собак! - уже гневно прикрикнула она, от волнения сказав пару слов на люперийском.

Но ему и этого было более чем достаточно, чтобы понять, что от него требуют. Тон женщины, как и слово собака достаточно явно намекали на то, что ему грозит.

Поняв, что лучше выйти сейчас, пока не случился “терус на мор собак”, Анеро медленно вышел из амбара. Подняв руки, стараясь тем самым максимально показать свои мирные намерения.

Собаки начали не только громко лаять, но и рычать. Тем не менее, ни одна из них даже не пыталась отойти от хозяйки. Видимо, они были очень хорошо обучены, чтобы ждать команды хозяйки. Впрочем, кто знает, чему еще обучены эти твари? Вцепляться человеку в горло, например? Анеро снова передёрнуло от этой мысли.

-У меня нет дурных намерений, я никому не причиню вреда, - спокойным голосом произнес он, продолжая удерживать руки перед собой.

-Ты чё несешь? Ты кто такой? Чего тебе здесь надо? - гневно спросила она. Кобель же тем временем не сводил с мужчины жадных и отнюдь не дружелюбных глаз.

-Анеро, - представился мужчина, показывая на себя пальцем, после чего замолчал, ожидая того, что женщина представится в ответ, но она продолжала молча недовольно смотреть на него.

-Я ехал с востока на нас напали, меня ударили, еле убежал, - продолжил говорить Анеро.

Пытаться в который разыграть карту беспамятства, возможно, было не самой разумной идеей, но он был готов попытаться. Как бы не была прекрасна его мантия, она создавала ему большие проблемы, которых сейчас, возможно, он сумеет избежать. Что касается придумывания лжи – Сиф прекрасно ему объяснил, что лгать нужно не только уметь, но и понимать о чём и кому ты врёшь. А вот с этим у Анеро были большие проблемы.

-Сарина, - представилась женщина.

Она ещё была в сомнениях, но за правдивость слов этого незнакомого мужчины, говорил не только рассказ церковников, но и его внешний вид: весь грязный, в каком-то