Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают - Ирма Хан

- С чего ты взял, что это один и тот же человек? А если нет?

- Антон, один из свидетелей, сказал очень интересную вещь. После того, как старуха отпустила эту... Молякову?

- Так точно, - Гена кивнул.

- Так вот, он утверждает, что шла она бодро. Перестала хромать! Следовательно…

- Хромала, изображая старуху? И лица её никто не смог описать... – Стрелков почесал затылок.

- Чертовщина какая-то!

При этих словах дверь распахнулась, и в кабинет влетел Слава.

- Мистика! С-смотрите... – он положил на стол несколько фотографий.

Глава 30

Чертовщина продолжается…

- Уточкин! У тебя, сдаётся мне, слишком много свободного времени, – Гена, тяжело вздохнув, передал фотографии Лисовому. – Обычная радуга!

- Я не У-уточкин. Я Ч-чайкин…

- Радуга? – Евгений с интересом рассматривал фотографии. – Думаешь… от брызг?

- Тут радугой и не пахнет, – насупился фотограф. – Это, - Слава ткнул пальцем в яркие всполохи, - не п-поддаётся объяснению. Как и способности капитана С-сергеевой, – еле слышно добавил стажёр.

- А причём тут капитан Сергеева? – насторожился питерский опер.

- Если бы она не прыгнула с волнореза в воду и не исчезла на глубине...

- Так. Стоп! – Лисовой поднял руку. – Давай сначала.

- Я по просьбе товарища Фильковского отправился в морг...

- В конце рабочего дня? В морг?

Слава потупился.

- Давай колись.

- Ну, он просил к-кое-что Маргарите П-петровне передать... Я по набережной ехал, когда крик услышал. Ос-становился недалеко от волнореза. Смотрю, Марта Сергеева п-по волнорезу бежит... на ходу рюкзачок скинула и в воду п-п-прямо в одежде п-прыгнула! Её так долго не было, что я исп-пугался. Потом смотрю, а она уже около буйков вынырнула! Словно торпеда под водой пронеслась. Фотоаппарат у меня всегда под рукой. Я вынул. Хотел сфотографировать её, но меня кто-то толкнул, - Чайкин так увлёкся, что даже заикаться перестал. – Я фотоаппарат еле удержал и… В общем, случайно нажал - сфотографировал небо. Смотрю, Марта уже в сторону берега плывёт. Рядом с ней девочка на круге. Женщина молодая. И ещё двое мужчин...

- Каких таких мужчин? – Лисовому чем дальше, тем меньше нравился рассказ парня.

- Об-бычных... Т-такие, с-средних лет... Я подумал, зачем мне случайный кадр? Хотел удалить, но прежде посмотрел – привычка. Увидел эт-ти линии. На небе – ничего. Делаю снимок, тоже ничего не видно. Тогда я фотик под углом наклонил, - Слава показал, как он наклонил фотоаппарат, - щёлкнул и... п-п-получилось.

Лисовой внимательно рассматривал снимки.

- Как тебе только в голову это всё приходит, а, пацан? Кто ты там… Уточкин. Чайкин…

- Ч-чайкин.

- Да я не об этом! Как тебе это в голову пришло – наклонить, снять… Что-то ты темнишь!

- Он не темнит, - заступился Гена за подопечного. – Он просто помешан на этом на всём. Короче, Уточкин, я тебе верю! Ты молодец. Сфотографировал радугу.

- Да не радуга это, Ген! – Лисовой разложил на столе снимки. – Вот, смотри! Видишь цвета? Розовый, сиреневый, лиловый... Яркие такие. Как сейчас молодёжь говорит – кислотные. Нет. Это не радуга...

- Ну и что это, по-твоему? – закатил глаза Стрелков. – Вот Уточкин, ты как выкинешь что-нибудь с этими своими…

- Я не… - начал Слава, но вдруг замолчал и стал быстро, сосредоточенно двигать снимки. - С-смотрите!

- На купол похоже, - кивнул Евгений.

– Словно пляж и набережную чем-то прозрачным накрыли, - Гена даже рот открыл от удивления, он до последнего не верил, что в очередной «фотомистификации» Уточкина есть хоть какой-то смысл.

- В-видно только под оп-пределённым углом, - Слава, казалось, был на седьмом небе от счастья, вот только не понятно, с чего – всё ещё больше запуталось!

Опера восторг юного фотографа не разделяли. Что делать-то со всем этим? Докладывать? Кому? С этой мистикой всегда так – доложишь – отчитают, не доложишь – тем более… Вот и выбирай из двух зол меньшее.

Женя и Гена – оба всматривались в снимки, до тех пор, пока, наконец, не столкнулись лбами.

- Может, новое оружие испытывают? – предположил Чайкин, видя, как люди мучаются – придумать ничего не могут.

- Какое ещё оружие? – Гена схватился за голову.

- Ну, я н-не знаю... есть ядерное, есть х-химическое, а это… э-энергетическое...

Повисло тягостное молчание. Никто из оперативников не мог объяснить то, что они увидели на снимках.

- Нужен пирог! – бодро сказал Евгений.

- Какой ещё пирог? – хором спросили Гена с Уточкиным.

- Ну, вы, мужики, даёте, - рассмеялся Лисовой. - Это ж… Классика! «Люди в чёрном»!

- Ааа… в-вот ты о ч-чём… Знаем такое, - улыбнулся Уточкин, прижимая к себе любимую камеру.

- Что говорил агент Кей агенту Джею? Помнишь?

Чайкин кивнул.

- Предлагаю сделать перерыв.

- Пирог так пирог, – сказал Гена как можно небрежней, дав себе обещание в обязательном порядке посмотреть «классику жанра», а то как-то перед питерским коллегой неудобно получается – вон Уточкин и тот знает...

- Геннадий! – Лисовой встал. – Где тут у вас самые вкусные пироги?

…

Они сидели на улице, под зонтиком. На столе - пузатый, фарфоровый чайник и блюдо с пирогами.

- Итак, что мы имеем? – начал Женя, отправив в рот огромный кусок сладкого пирога.

Что-что, а местные забегаловки Генка знал, как свои пять пальцев, в этом плане на него можно было положиться.

- Три фтранные фмерти – раз, – подхватил Стрелков с набитым ртом. – След от укола – два.

- Ещё с-след от присоски, - пришёл на помощь начальнику Уточкин, испугавшись, что тот подавится, - и странные фотографии.

- Выводы?

- Если откинуть мистику, то мы имеем дело с очень странным явлением. Уверен, объяснение ему есть, только мы его пока не знаем. – Гена, прожевав, подлил чаю себе и Уточкину. – Вопрос - начальству докладывать?

- Вопрос, - согласился Лисовой.

- Про мумии мы промолчали, - напомнил Слава. - А про купол? М-может, с-скажем?

- Рассказать об этом надо, но не начальству. – Задумчиво произнёс Евгений.

- В-владиславу Адамовичу? – Слава потянулся за куском пирога.

- Марте.

Гена замер с чашкой у рта:

- Сергеевой? Почему ей?

- Я подозреваю, что она... В общем, что