Я, маг! - Дмитрий Казаков

По земле растеклась неширокая полоса, мерцающая, словно лунная дорожка на воде. Она охватила замок с северо-востока.

Харальд сделал шаг назад, в центр круга. Постоял некоторое время, отдыхая, и двинулся на восток. Шаг – и он у буквы Луис, похожей очертаниями на крестьянский цеп. От взятого в руку светло-серого знака повеяло сухостью. Харальд ощутил, как трескается кожа на руках, опадает серыми хлопьями на такой же серый камень площадки...

С жалобным утиным криком Луис полетела вниз. Серая полоса, похожая на пушистый шарф, сомкнулась с белым сиянием и продолжилась на юг, замкнув юго-восточную четверть круга.

Вновь небольшой отдых, и Харальд шагнул на юг к пышущей пурпурным жаром Уат, имеющей очень простую форму – две палочки и перекладину между ними. Когда он взял ее в руки, пальцы мгновенно загорелись. Странно было наблюдать там, где должны быть кости, мышцы и сухожилия, лишь полосы света. Но отсутствие пальцев не мешало крепко держать букву.

Словно метеор, оставляя за собой багровый след, низринулась Уат с высоты донжона. Раздалось хриплое карканье, и по земле потекла огненная полоса, прикрывая замок с юго-западной стороны.

Харалъд вернулся в центр магического рисунка и только тут ощутил боль. Плоть ниже локтей никуда не делась, она ныла и жаловалась, моля о снисхождении.

Сжав зубы, он двинулся к букве Страйф, темно-багровой, словно подгнившее мясо. От нее несло сыростью, а когда Харальд взял похожий на раскоряченный гребень для волос знак, то сразу же ощутил ползущую по рукам сырость. Сначала это было даже приятно, но вместе с водой, что капала вниз, потекла кожа...

Проснулось омерзение. Сдерживая дрожь, Харальд отшвырнул Страйф от себя. С тягучим шлепком она упала на землю, и тотчас из леса донесся крик дрозда.

С глухим гулом от упавшей буквы поползли в стороны два потока жидкости, похожей на кровь Со мкнувшись с белым на севере и пурпурным на юге, они замкнули круг.

Зашита была поставлена. Рисунок вокруг Харальда затухал, словно задуваемый ветром, а сам маг едва стоял на ногах, сдерживая предательскую дрожь. С трудом переставляя ноги, двинулся он вниз, и суставы его ощутимо скрипели.

Деревья скрипели жалобно и отчаянно, жалуясь на судьбу. Над лесом царила такая погода, точнее непогода, что Харальд их вполне понимал. Резкий и сильный ветер прошибал плащ дождевыми каплями, словно стрелами. Харальд не проехал от деревни, где путники ночевали, и сотни саженей, а уже насквозь промок.

Он старался сохранять уверенный вид, как и подобает предводителю, но нет-нет и появлялась мыслишка: вернуться бы, переждать ненастье? Послушаться ее мешало четкое осознание того, что второго такого шанса судьба не предоставит, что таинственная книга за горами может достаться другому и что если сейчас задержаться на несколько дней, то к перевалам можно не успеть и придется ждать весны, а это – больше чем полгода. А через семь-восемь месяцев вряд ли удастся собрать такую ценную компанию, как сейчас, которая ворча и проклиная непогоду, следует за Харальдом.

Хегни улыбается, бесстрашно подставив холоду и сырости буйную шевелюру. Его веселому настрою не способны повредить никакие неудачи, не то что какой-то там дождь. Иаред кряхтит, изображая старого деда, хотя в свои пятьдесят крепче и здоровее многих молодых. Этих двоих уговорить труда не составило.

С Гуннаром возни оказалось гораздо больше. Темноглазого красавчика пришлось вызволять из одного замка южнее Бабиля, где он состоял в личных телохранителях у одной не очень целомудренной родовитой дамы. Лишь звон монет и напоминание о том, что женская благосклонность не вечна, убедили ловеласа.

Торвальда Харальд нашел с большим трудом, потратив на это много времени. Но он чувствовал себя в долгу перед соратником, который из-за него потерял выгодное место. Конечно, съездив за горы, он не получит столько же, сколько у Владетельницы, но все же лучше это, чем ничего.

С Асиром вышла обратная ситуация. Денег он не хотел и до тех пор отказывался, пока Харальд не объяснил в общих чертах, что ехать придется в совершенно неведомые земли, где никто не бывал.

О цели путешествия удалось умолчать, хотя спрашивали его неоднократно. Но как объяснишь, что тебя снедает желание, тревожный зуд неведомого, возникший в тот момент, когда услышал от рыжего наемника о книге, содержащей всю магическую премудрость мира?

Под копытами лошади что-то мерзко зачавкало. Харальд бросил размышлять и огляделся. Дорога, которая до этого шла на запад, повернула и теперь тянулась на север грязной коричневой лентой, наполовину скрытая мокрой кисеей дождя. По сторонам от нее стояли деревья, такие жалкие под холодным дождем, который обычен для осени, но так неприятен в середине августа. Еще не одну сотню верст предстоит проехать, прежде чем закончатся обжитые людьми земли и начнется предгорная полоса, где стихии слишком свирепы и яростны, чтобы там могли жить люди.

Копыто лошади погрузилось в широкую, наполненную жирной грязью лужу, и из ее недр донесся гулкий хлюпающий звук.

Гулкий хлюпающий звук донесся из самых земных недр, и был он такой мощи, что Харальду на миг заложило уши, а замок, казалось, содрогнулся от основания до белого знамени на вершине донжона. Звук повторился, но в круге, предназначенном для появления демона, оставалось пусто. Все так же чадили курильницы, распространяя аромат кориандра и молотых еловых шишек, а строптивый обитатель Нижнего мира все не удосуживался явить свой отвратный лик пред светлые очи мага.

Харальд хлопнул в ладоши, так, что резкий звук заставил дернуться оранжевые язычки свечей, и крикнул грозно:

– Явись!

Линии магического рисунка угрожающе засветились, и из-под земли раздался яростный скрежет. Каменный пол словно вспучился, затем лопнул исполинским нарывом, и взгляду заклинателя предстала большая черная голова, похожая на бычью, украшенная к тому же здоровенными рогами. Правда, вместо шерсти вокруг рогов виднелась чешуя, а глаза существа, крупные, фиолетовые, больше напоминали змеиные.

– Чего тебе? – прохрипел демон, вращая зрачками и явно не желая вылезать.

– Выходи – поговорим, – ответил Харальд, дрожа от напряжения.

Он первый раз пробовал вызвать существо из иного мира, и получалось пока плохо. Силы уходили, как вода в горячий песок, а упрямый демон не желал подчиняться составленному по всем правилам заклинанию.

– О чем? – Демон выдвинулся из-под пола по пояс и уперся рогами в потолок. Под ногами его клубилась темнота, время от времени подсвечиваемая багровыми вспышками..?

– О жизни, – ответил Харальд, рассматривая гостя.

Он почти неделю провел над книгой, пока решился исполнить ритуал вызова. Работа с существами из иных миров считается самой сложной в арсенале мага, на нее требуется больше всего сил и умения. За стенами замка, отрезанного от остального мира снежными заносами, царила зима, и свежеиспеченный Владетель отчаянно учился, готовясь к войне. В том, что он начнет ее, сомнений не оставалось, слишком уж был яростен зуд в груди, подогреваемый жаждой мести тем, кто в свое время его не понял, не заметил, не оценил...