Паяцы - Максим Бодров

Вернулся к нам Тристан не один.

— Никитка, прошу любить и жаловать,– прогудел басовитый Лазарь, заключая мою многострадальную лодыжку в плотные, но аккуратные объятия огромных ладоней.

— Он сам не может сказать что-ли?– встряла Тильда, весьма недовольная фактом, что лидерство ее на глазах превращается в пустую формальность.

— Нет, не может, милая!– сокрушенно пояснил бородач.– Голоса Бог Никитке не дал… Да и разумом наделил не богато… Зато сердце огромное дал, и дух такой, что…

— Ясно! Убогенький значит!– беспардонно подытожила Тильда, заслужив рывок за край домотканой рубашки от Далии.

— Зри!

— Никитка, 9 уровень, блаженный, духоборец,???????????????????????????????."

Количество знаков вопроса превышало количество полезной информации.

— Давай, Никитка, глины на склоне нарой, овражек-то рядом, да в лопухе принеси!– отдал распоряжение Лазарь.

— Это вся ваша группа?– насуплено вопросила торговка.

— Было-то еще двое,– охотно отозвался мужчина,– но, вишь, нарвались мы на Магога какого-то в урочище. Хитрый, зараза, зверь. И сильный. Разбитым вертолетом прикинулся. Ну, парни-то губу и раскатали. Чудище их и… того. У одного последняя попытка была. Жаль, душевный парень. А второй плюнул на все, да в реал сбежал. Это он, конечно, напрасно.

Кажется, я начал понимать, по какому признаку подбирались люди в команде Лазаря.

— А вы?– Далия смотрела на колоритного гостя во все глаза.

— Ну и я его…энтого Магогу… приголубил,– Лазарь вытянул лопату бороды, указывая подбородком на палку-посох.

От пальцев целителя щедро полилось тепло. Настолько щедро, что я почувствовал себя запекаемой в золе картофелиной.

— Горячо!

— Терпи, казак, атаманом будешь!– лишь отшутился мой нежданный персональный доктор. Вот интересно, ветки ему с той же целью нужны? Как розги?

Чтобы отвлечься от боли, сосредоточился на палке.

— Зри!

— Посох Равновесия. Игровой предмет. Мифический. Уникальный. Несет в себе оба вида энергии, как созидающую, так и деструктивную. Жезл Интеграции. Дубина оглушения. Орудие эволюции. Проникновение сути.

Вот тебе и славянофил! Однако, ногу просто так, посохом, он починить мне не может. Или… не хочет? Эх, сейчас бы Гвалта сюда! Уверен, на пару мы бы эту «сову» махом выяснили! И Аргентумус молчит, словно воды в рот набрал!

Никитка, светловолосый подросток в комбезе новичка, прибегает с глиной. Как и велено, в лопухе. На вид пареньку лет четырнадцать. Хотя в Игру не пускают несовершеннолетних, значит на деле восемнадцать минимум.

Лазарь использует ручищи, как тиски. Или дыбу. Растягивая поврежденный сустав до хруста, и:

— Бынь!

— Аааа!– внутри, взорвавшись обжигающей петардой, осколки кости становятся на место.

— Все, все,– ободряюще хлопает по плечу бородач.– А ты молодцом!

Ляпки глины тут же шлепаются на красное, будто ошпаренное кипятком, место манипуляции. Вот и певец с прутиками. Лазарь подхватывает гибкие ветки, с ловкостью фокусника увязывая, соединяя, заплетая. Армирует конструкцию, как заправский бетонщик.

— Есть у кого огненное умение?– говорит негромко, не отрываясь от своего занятия.

— У меня!– Тильда с вызовом делает шаг вперед.– А зачем тебе?

— Подай-ко посох-то, Никитка.

— Покажь!– бородач завязал последний узел.

Тильда демонстративно зажгла сферу, стоически перенося обжигающий жар.

— Только огненный шар? Так и подумал.

— Мало?

Лазарь вытянул посох, почти уперев навершие в шар огня. Он что-то кратко бросил себе под нос, и огонь втянулся обратно в ладонь торговки.

— Попробуй сейчас.

Тильда вытянула руку.

— Ух ты! Новое заклинание. Пламя.

— Малое пламя,– довольно уточнил лекарь.– Обожги-ка глину-то.

Тильда осторожно приблизила ладони. Яркие язычки рванули из центра ладони. Все, теперь я точно– угорь, запекаемый в керамическом горшочке. Значит, посох помог эволюционировать навыку Тильды? Вот в чем смысл одного из его имен?

— Жаль, растрескается быстро,– подытожил результаты обжига гость.– Нужно б закрепить, да вот Бориса-то с нами нет.

Я так понял, что Борис– это тот, для кого Игра закончилась. А вздохнул целитель так горько, будто в последний путь приятеля намедни проводил. Ничего, лежит сейчас, небось, перед телевизором Борька, шоу юмористов смотрит в обнимку с женой. Или с полторашкой пива. Или же с ними обеими.

— Я хочу попробовать!

Далия вытянула вперед ладошки.

— Стабилизация пространства!

— Треньк!– глина аж зазвенела от напряжения, меняя внутреннюю структуру. И снова стала… необожженной!

— Давайте-ка одновременно, девоньки. Раз, два, три!

Через минуту закалки моего примитивного гипса на ноге красовался вполне себе сносный… керамический валенок.

Я встал и попробовал пройтись. Получилось! Да, неудобно из-за тяжести. Да, прихрамывая. Но пошел! В реальности, естественно, ничего бы и близкого к этому не произошло. А здесь…

— Надо принимать, короче, Лазаря в группу! Такого специалиста в исцелении поискать!

— Благодарен сердечно, добрые люди, токмо без Никитки я никуда не пойду.

Мы переглянулись… И выжидающе-требовательно воззрились на Тильду. Да, Татьяна, тяжела шапка Мономаха! А ты как хотела?

Тильда поморщилась (добычу теперь еще на двоих делить), но согласилась. Дальше пошли, как в сказке. Ага, «Теремок». Только на марше. Мышка-норушка туда-сюда хвостиком виляет (коббок в роли грызуна-вредителя не убедителен, но другого кандидата в труппе не сыскать), волчок-серый бочок по округе шныряет ( тут у нас аутентичная версия персонажа), а кот-баюн песни распевает (а чего Тристану не петь– пара новых ушей появилась, девушка-муза рядом, дорога ровная).

О-па!

Закончился изюмский шлях. Болотина пошла. Пока еще кочки крупные, как островки с березками, осокой и клюквой, а трясина так меж ними, навроде ручьев. Но, то пока…

И верно, болото все шире, а кочек меньше. У народа ноги промокли. Народ недоволен. Даже Далия робко предложила обойти топь. Но Татьяна неумолима. «Напрямки короче, да и по карте судя, топи скоро закончатся». Одному мне шагается относительно комфортно. Обильно произрастающий мох мягко принимает импровизированный «гипс». Нет, Лазарю тоже