Тайна доктора Авроры - Александра Федулаева

была тиха и холодна. Марса не было. Я не удивилась: уже третью ночь подряд он не возвращался вовремя. Упрямый, независимый зверь, он будто тоже устанавливал свои порядки на новой территории. Возвращался только к утру — весь в росе, с запутавшейся шерстью, усталый, но довольный.

Мне хотелось поговорить. Просто услышать человеческий голос. Я подошла к шёлковому шнуру и дёрнула. Прошло несколько минут — и в дверь постучали.

— Войдите, — сказала я.

Вошла Бетси. Лицо её было усталым, под глазами темнели круги, губы плотно сжаты. Она присела в реверансе.

— Вы звали, миледи?

— Да, Бетси. Мне не спится… и я подумала, что, может быть, и ты не против поболтать немного. Ты выглядишь… не очень радостной.

Она отвела глаза, потом всё же села в кресло у камина, опустив руки на колени.

— Простите, миледи. Я стараюсь. Просто здесь… не совсем как дома.

— В каком смысле?

— Меня сторонятся. Местные служанки, особенно те, что работают здесь давно, ведут себя так, будто я вторглась в их королевство. Говорят вполголоса, когда я прохожу, не отвечают, если спрашиваю. Смеются. Иногда шепчутся. Я уже молчу о том, что мне даже негде уединиться. Комната — общая, на четверых. Женщины — прачки, шумные, грубые. Я там будто чужая.

Она прикусила губу и продолжила:

— Не подумайте, что жалуюсь… Просто Элле, мне кажется, ещё тяжелее. Её поселили почти в подвале, под кухней. Там темно и сыро. Говорят, это «место для кухарки», и всё. Но она не просто кухарка, миледи. Она... Вы же знаете, кто она. Она была с вашей матерью и с вами с самого рождения.

Я вскочила. Несправедливость этого ранила до глубины души. Как я могла не заметить? Как допустила, чтобы Бетси, моя преданная девочка, спала в одной комнате с грубыми прачками? А Элла... Элла, чьи руки заменяли мне руки матери, Элла, которая любила безоговорочно. Именно она ночами сидела у моей постели, когда я болела. Неужели она спит в сыром подвале?

— Немедленно, — сказала я. — Покажи мне всё сама. Сейчас.

Бетси попыталась было возразить, но я уже шла к двери, даже не взяв шаль. Ночь была холодной, в коридорах сквозило, но гнев мой согревал лучше любого огня.

Мы прошли через парадные покои, свернули в узкий коридор, спустились по лестнице. Воздух сразу изменился: стал тяжёлым, лампы потускнели, а запах — влажным и затхлым. Женщины, увидев нас, поспешно отворачивались или низко кланялись, на их лицах читались удивление и досада.

Комната, где жила Бетси, была маленькой и душной. Четыре низкие кровати, сундук без крышки, облупившаяся известь на стенах. Три женщины — одна старая, две моложе, подняли головы и встали, но ничего не сказали.

— Здесь? — спросила я, поражённая.

— Да, миледи. Я не возражала. Это... общее помещение для служанок, занятых в прачечной. Мне сказали, что, пока не будет распоряжения, здесь и останусь.

— Понятно, — тихо сказала я Бетси. — Теперь Элла.

Мы прошли дальше, почти по лестнице вниз. Возле кухни, среди угольных ящиков и старых бочек, пряталась узкая дверь. За ней — крохотная комнатка. Окно под самым потолком, пол каменный, в углу — крошечная кровать с тонким матрасом, на стене крючки для одежды и старая буфетная полка. Элла сидела на табурете, что-то шила при свете свечи.

Она подняла взгляд, и я увидела в её глазах настоящую усталость. Не ту, что можно изобразить, а ту, что копится в человеке постепенно, день за днём.

— Ох... Аврора, дитя, что случилось? — прошептала она приподнимаясь.

Я подошла, опустилась на колени рядом и взяла её руку.

— Прости меня. Я не знала. Это не должно было быть так. Всё изменится. Почему никто не сказал мне?

Она пожала плечами. Её взгляд светился нежностью и тревогой. Похоже, её всё устраивало, и она ничего не просила для себя.

— Не хотела беспокоить. Место… сойдёт. Кухня рядом. Я всегда наготове.

Я выпрямилась, сжала губы. Голос мой был твёрд:

— Позовите миссис Дейвис. Сейчас же.

Слуга, которого я отправила, вернулся минут через десять с домоправительницей. Она слегка поклонилась.

— Миледи.

— Пройдёмте со мной, — сказала я и повела её обратно в свою гостиную.

Я не села. Стояла прямо, глядя на неё, как когда-то делал отец, если кто-то нарушал порядок.

— Миссис Дейвис, я поражена. Вам не поступило особых распоряжений? Разве вам не известно, кто такие Бетси и Элла?

— Простите, миледи… — начала она.

— Не перебивайте. Моя личная служанка спит в общей комнате с прачками. А моя кормилица — в сыром чулане возле кухни, словно отставная кухарка. Скажите мне: как я должна это расценивать?

— Я… прошу прощения, миледи, — произнесла она, явно сбитая с толку. — Поскольку не было явных указаний, я распределила слуг на общих основаниях. В доме свои правила, и…

— Каких общих? — мой голос стал ниже. — Элла, моя кормилица, нянчила ещё мою мать. Бетси — личная служанка. Вы позволили им ютиться среди прачек и в полуподвальных кладовках. А я, графиня Элдермур, должна разыскивать их по всему дому?

— Простите, миледи… Я немедленно отдам распоряжения.

— И вот ещё что. Теперь правила меняются. Завтра я проверю условия содержания остальных слуг. А сейчас… Немедленно освободите две комнаты в моём крыле, рядом с покоями. Одну для Бетси, вторую для Эллы. Перенесите их вещи сегодня же. Миссис Дейвис, если у вас снова возникнут сомнения относительно статуса кого-то из моего окружения, лучше уточните. Инициатива может обернуться неприятностями.

— Разумеется, миледи. Всё будет исполнено, — тихо сказала она, поклонилась и вышла.

Закрыв за ней дверь, я долго стояла у окна, глядя, как в саду тают огни фонарей. Ночь будто успокоилась, но внутри меня всё ещё гремел гнев.

Я не собиралась отступать. Элдорн станет домом не только для меня, но и для всех, кто верен мне сердцем. Даже если придётся строить его заново, камень за камнем.

Глава 44

Утро выдалось серым, затянутым плотной дымкой. Туман обволакивал кроны деревьев за окнами, стелился по саду, просачивался даже в щели подоконников. Казалось, он проникал в дом вместе с молчанием, которое с самого рассвета тяготело в воздухе.

Я долго не могла уснуть. Мысли о вчерашнем разговоре с Бетси, о коморке Эллы и надменной сдержанности миссис Дейвис не давали покоя. В голове уже роились планы — как всё изменить, с чего начать, кого поставить старшей, как обустроить жильё слугам. В старом поместье у отца всё было по-другому: уважение, забота, справедливость. Элдорн тоже станет таким. Я этого добьюсь.

Завтрак, накрыли в малой столовой.