Совсем не Золушка!. Трилогия - Валерия Панина

– Хорошо, не клещи, – философски подытожила Рыся, залезая в воду.

Глава десятая, о казенном доме.

С середины лета Росинта торопилась, мягко подталкивая Ее Высочество Камилл все дальше и дальше в благотворительность. Аукцион, ставший отличным развлечением для богатых, дал средства для покупки дома, одежды и запасов на первое время. Дом требовал несложного ремонта, но Рыся денег на мастеров пожалела. На вечернем построении она коротко и просто попросила помочь. К этому времени оборотни стали понимать и принимать эту пару. Чужаки привезли в Гаракен странную и чудную картинку мира. Поэтому гвардейцы сочли естественным делом в свободное время чинить полы и стены, чистить камины и расставлять мебель. И даже драить полы и окна с тем же рвением, как в казарме. Закрытый мир этой расы бродил слухами и разговорами, и Росинта совершенно не удивилась, когда однажды увидела, что у ворот казармы ее ждут фарги. Они пришли наниматься в приют. Кто-то искал крова и пищи, кто-то замену одиночеству. Дом больше не пустовал.

– ... я сам видел, как их тащили! Оборотни в черном! И запихивали в черные кареты! – говорил ломкий мальчишеский голос.

– На живодерню?! Ты все врешь! Ну, скажи, скажи что врешь! – спрашивал другой детский голос, девчоночий. В голосе дрожали слезы. – Тем более оборотни!

– Облава! Бегите, бегите! – донесшийся издалека крик придушенно оборвался.

Мальчишка и девчонка перекинулись, и в темноту нырнули два волчонка. Ночь, притворявшаяся доброй тетушкой, обманула, не спрятала. Чужие руки сжали как капканы, и волчий вой проклял предавшую тьму.

В любом городе, как в доме, есть парадные комнаты, куда приглашают гостей – площади и светлые улицы с богатыми домами. Есть хозяйские комнаты – тихие спальные кварталы, мануфактуры, где гостям делать нечего. Есть парадный вход – городские ворота и нарядный чистый причал. Есть кухня и кладовка – рыночная площадь, черная лестница – грузовые причалы и склады. А есть места, которых хозяева сами стыдятся.

Как заднем дворе неряшливо брошены старые вещи, пахнет не убранными вовремя отходами, так копятся вокруг рынка заброшенные наспех сколоченные сараюшки, в которых когда-то что-то хранилось. На задворках порта за богатыми каменными складами, крытыми черепицей, давно брошены деревянные амбары, старые лодки. Бывшие цеха и ветхие лачуги в мастеровых кварталах. Там тоже живут. Бродяги и воры, несчастные, лишившиеся крова. И дети.

Дети живут там, где проще найти еду и легче спрятаться. От всех. Благополучных горожан и отребья. Первая облава прошла в рыночных трущобах. Следующая через сутки накрыла порт. Огромная территория, множество нор и лазеек. Поэтому вместе с гвардейцами Ардена в оцепление встало все черное войско.

Новую добычу опять до ночи отмывали, кормили и утешали. Вчерашняя с превосходством старожилов показывала дом, носила из кухни утварь и еду. Под нее взрослые опять рассказывали, что в приюте будут кормить и лечить, что зиму лучше ждать в тепле. Дети осторожно слушали, наедались впрок, подозрительно смотрели на прочные решетки на окнах. И на решетки на каминах, где их установили по личному указанию лейтенанта Фаррел. И на караул у дверей.

Рассудив, что утро вечера мудренее и даже на живодерню лучше идти, выспавшись в тепле на сытый живот, дети потихоньку расползлись спать.

После развода Торд подошел к Ардену.

– Господин капитан! Просьба у меня. Парнишку мы вчера взяли, Завиром звать.

– Твоего клана?

– Нет, не нашего. Только все равно... Ему тринадцать уже, он здесь всех старше. Чего ему тут делать? Все одно сбежит, не удержишь. Похлопочите его в полк определить. Пусть с нами растет, толку больше будет.

– А он согласен?

– Я прямо-то не спрашивал, но он весь день около нас трется, и глаза, командир, такие...

– Сходи за ним, поговорю.

Мальчишка ушел от Ардена и Торда, поминутно оглядываясь, хоть и согласился вроде, что спать все равно где, а завтра утром со сменой караула и его заберут в казарму.

На новом месте все спят по-разному. В этом конкретном доме все спали как убитые. Сытость и безопасность сморили, даже оборотни вопреки инстинктам не прислушивались во сне. Может, потому, что караул на дверях восприняли как защиту, а не как стражу. Даже Завира, боявшегося проспать, сморило.

Фарги сидели в отмытой заново кухне, ужинали, тянули горячий морс и негромко советовались. Стукнула дверь, впуская Ардена. Сел, благодарно кивнул, принимая тарелку густого варева и кружку.

– Облав пока больше не будет, но патрули – ежедневно. Квартальная стража предупреждена, задержанных будут сами доставлять. Я велел всех. Не сортировать же!

– Я завтра иду с докладом к Ее Высочеству и герцогу Оришу. Отчитаюсь по средствам, попрошу утвердить смету на полгода. Думаю пригласить их сюда. Так ... нагляднее. И еще. Нам нужен управляющий, или управляющая.

– Росинта, ты права, конечно, но сегодня уже заполночь. Забирай ее, Арден, да и мы укладываться будем, – поднимаясь и собирая посуду, отозвалась Пранвера.

До Посольского квартала было далековато, ночь поздней, и Фаррелы, не сговариваясь, понеслись по городу быстрыми размытыми тенями. Обернулись у ворот, разбудили привратника и дошли до флигеля.

– Пошли отмываться, милый. Да, одежду надо за дверью оставить. Жужелка вчера на мне блох углядела, и все рассказывала о клещах, и что у ее кошки лишай был. Я уж начала бояться, что она нас дустом...

Арден расхохотался и потянул с плеч куртку.

Глава одиннадцатая, интригующая.

– Росинка, вставай, родная! Утро, – целуя жену в теплые плечи, звал Арден. Давно уже звал. Рысена, не просыпаясь, уползала глубже в одеяла и подушки. – Росинка, поднимайся... – губы заскользили вниз по позвоночнику.

– Арден, я спать хочу, – забубнила Рыся, ёжась от предвкушения. – И еще кое-что...

– Росинка, ни спать, ни кое-чего не получится, – весело отвечал оборотень, коварно щипая ее за круглую попу и предусмотрительно отскакивая.

– Ах ты..! – праведно гневаясь и пуляя в него подушкой, взвилась Рыся.

– О, проснулась! – обрадовался от двери совершенно готовый к выходу муж. – Ванна тебя ждет, я за завтраком!

Росинта вздохнула, сползла с кровати и поплелась мыться. По дороге ее поймало зеркало. Рыся оглядела взъерошенную рыжую красотку и укоризненно покачала головой.

– Безобразие! Лицо опухшее, на голове совы топтались, да еще, – она подошла ближе, разглядывая. – Да еще засос! Стыдно, Росинта!

Росинта счастливо вздохнула. Стыдится что-то не получалось.

Утром на построении капитан представил нового гвардейца. Завир Ларкин, гордый и смущенный, стоя перед строем, теребил