Заблудший ангел - Хавьер Сьерра

Худое лицо Антонио Фигейраса побледнело.

— Это что, выстрелы? — (Никто не стал отрицать очевидное.) — Это выстрелы, твою мать!

Шестеро полицейских и двое жандармов, стоящих рядом, растерянно переглянулись, будто у них в голове не укладывалось, что эти гулкие резкие хлопки могут исходить из дула огнестрельного оружия.

— Значит, этот сукин сын затеял перестрелку внутри собора, — сказал инспектор, глядя на Хименеса, словно на истинного виновника происходящего. Он достал из-под плаща табельный пистолет — девятимиллиметровый компактный «хеклер-кох» — и добавил серьезным тоном: — Нужно его задержать.

Младший инспектор пожал плечами.

— Вот вы мне и объясните, что это за тип! — пригрозил ему Фигейрас. — Вперед, за мной!

Четверо мужчин повиновались его приказу. Они осторожно приблизились в правой створке врат Платериас, следя, чтобы изнутри нельзя было их увидеть и открыть огонь. Трое остались в тылу, держа под наблюдением расположенные рядом святые врата и боковые входы в храм. Проклятый дождь хлестал с такой силой, что едва можно было различить светло-кремовые навесы над ювелирной лавкой «Отеро». В довершение этого безобразия отсутствие уличного освещения придавало самому древнему входу в собор весьма мрачный и пугающий вид. Да и сцены Ветхого Завета на фронтоне не предвещали ничего хорошего. Почитаемый среди паломников образ прелюбодейки, держащей отрубленную голову своего любовника, напоминающий о суровом возмездии Божьей кары. Изгнание Адама и Евы из рая. А в пазухах арок сверкали, влажные от дождя, трубы ангелов апокалипсиса.

— Как, ты сказал, зовут этого подонка? — проворчал Фигейрас своему агенту, прижавшись к одной из вычурных колонн портика.

— Николас Аллен, инспектор. Он прилетел из Вашингтона в Сантьяго частным рейсом.

— И его пропустили через границу со всем этим арсеналом?

— Похоже на то, шеф.

— Ну так вот, мне наплевать, что он там из себя корчит, ясно? Идите в машину к рации и просите подкрепления. Пусть пришлют «скорую помощь» и… вертолет! Пускай вертолет сядет на площадь Орбадойро и прикроет этот выход. И еще нужно одно подразделение к северным воротам. Пошевеливайся!

Хименес поспешил назад, чтобы выполнить инструкции. План Фигейраса, если не появятся новые обстоятельства, был таков: ждать на улице, пока американец не обнаружит свое присутствие, и тогда схватить его. И славно, если больше не будет никакой пальбы.

Но, увы, все пошло не так.

Три глухих удара сотрясли воздух в нескольких метрах над ними. На фасаде Тесоро, тянущемся от врат Платериас до фонтана Кабальос, одно из окон разлетелось на тысячу частей, осыпав полицейских водопадом осколков.

— Какого черта?..

Фигейрас едва успел поднять голову. Дождь из стекла еще ограничивал обзор, но и так ему удалось узреть нечто повергшее его в шок: тонкий силуэт мужчины, с волосами, собранными в длинный хвост, и ухватками акробата, огромными прыжками несся по пятисотлетней черепице крыши собора, держа что-то под мышкой, а вслед ему летело странное облако светящейся пыли.

Инспектор, атеист из семьи республиканцев и член коммунистической партии с восемнадцати лет, мертвенно побледнел. И из самой глубины его существа вырвалось заклятие на языке его матери:

— О demo![2]

Дьявол.