Навий мир - Владислав Викторович Порошин

– Плотников, как и столяров, в моём роду тоже не было, – пробурчал я и удивлённо задрал голову вверх, потому что светло-оранжевое небо приобрело тёмно-золотистый оттенок и на нём разом вспыхнули тысячи ярчайших звёзд.

– Хватит лясы точить! – скомандовала Дарья, резко вскочив на ноги. – Живо расставляйте «обережные огни».

И мои новые товарищи без охов, ахов и прочих препирательств бросились к круглому периметру этой старой заброшенной башни. И первой на трёхметровую высоту запрыгнула, подобно большой кошке, Таисия Воркот. Ей даже не потребовались пустые ящики и деревянные бочки, которыхвнутри периметра валялось множество, как будто здесь раньше находился какой-то склад с провиантом. Затем, присев на одно колено, она что-то прошептала, и зажегся первый огонёк, который завис в метре над старыми и местами поломанными зубцами стены. Чуть позже тоже самое проделали Григорий Боярдович и Кантемир Сирин. А вот Дарья влезла на стену самой последней. Изумительными физическими данными своих друзей она не обладала. Однако свой ряд «обережных огней» моя необычная знакомая сделал гораздо быстрее. Девушка поднесла руки ко рту, сложив их в форме рупора, что-то непонятное крикнула, и вспыхнуло сразу около десятка этих волшебных огоньков.

«Интересно, как эта башня теперь выглядит со стороны, наверное, как новогодняя ёлка?» – подумал я и направился к деревянным воротам.

– Стоять! – рявкнула моя странная знакомая. – С ума сошёл?! Хочешь попасть на шашлык лесной нежити?!

– Да, дружочек, – промяукала над моим ухом Таисия, которая незаметно как и когда спрыгнула со стены, – сейчас не лучшее время для прогулок под звёздным небосводом.

Я хотел было отшутиться, что у меня там романтическое свидание с таинственной незнакомкой, но прикусил язык, так как в незапертые ворота вбежала небольшая стая самых настоящих волков, которая моих товарищей нисколечко не смутила. Волки же, словно у себя дома, спокойно улеглись под стеной чуть левее единственного входа. А буквально через несколько секунд сюда вбежала семья оленей, за которыми потянулись бобры, зайцы, белки и несколько бурых лис. И всё это зверьё, не обращая внимания друг на друга, забилось кто куда и мгновенно притихло.

– Здесь, однако, самое безопасное место на многие вёрсты, – высказался Григорий из рода Энбарр, видя моё шоковое состояние.

– Остров малый в безграничном море тьмы и скорби, – поддакнул ему Кантемир.

– Пошли со мной, учёный, покажу тебе кое-что занимательное, – хихикнула Таисия, потянув меня туда, где горели волшебные «обережные огни».

– Пошли, – кивнул я.

На стену я вскарабкался лишь со второго раза, немного повеселив всю эту странную компанию чародеев, которые бегали и прыгали как чемпионы по легкой атлетике. В это время Григорий продолжил жарить шашлык, а Кантемир, усевшись по-турецки, поставил перед собой там-там и стал отбивать какой-то заковыристый и печальный ритм. Моя знакомая Дарья тоже присоединилась ко мне и Таисии и, заметив, что её подруга меня по-дружески приобняла, выразительно прокашлялась. После чего Таисия, криво усмехнулась, сделала шаг в сторону и убрала от меня свою горячую руку.

– Сейчас начнётся, – проворчала ревнивица Даша.

«Ничего не имел против этих невинных обнимашек с такой изумительной красоткой», – буркнул я про себя и уставился на чернеющий в ста метрах от башни лес. И тут действительно началось что-то невообразимое: с крон исполинских деревьев взлетели огромные птицы, а из растущего на опушке кустарника на просеку полезли чёрные человекоподобные фигуры.

– Те, что ростом повыше с продолговатыми мордами - это волколаки, – прокомментировала начавшееся движение рыжеволосая Таисия. – Вон те, которые пониже - вурдалаки. Слюна вурдалака необычайно ядовита и даже царапина оставленная зубами этого упыря может привести к смерти. А волколаки хоть и здоровые, но пугливые.

– А вон те птички - это бесокрылы, – сказала Дарья. – Ещё их называют горгульями, но бесокрылы будет точнее. Немного туповаты, но такого хлипкого учёного как ты могут легко разорвать на части. До сих пор ума не приложу - как ты мимо них пролез? Портал в ваш мир как раз находился под их гнездом.

– А я мимо и не пролез, – пробурчал я, распираемый огромным желанием похвастаться. – Просто я одну такую птичку, словно кусок мяса насадил на длинную пику. Поэтому они решили больше со мной не связываться, себе дороже, ха-ха.

– Правда? – хором спросили меня девушки.

– Мы, земные учёные, за свои слова отвечаем, – соврал я.

И в этот самый момент вся эта жуткая сказочная нечисть и нежить приблизилась к нашей башне и упёрлась в невидимую стену света, что создавали «обережные огни». Волколаки и вурдалаки выли, скулили, корчили свои мерзкие и морды и хари, но сделать хотя бы шаг в нашем направлении были не в силах. В отличие от них бесокрылы пролетали значительно дальше. Однако из-за света наших волшебных огней они не могли опуститься внутрь периметра. Эти крылатые монстры громко и протяжно вывали и, кружа на высоте пятиэтажного дома, даже не пытались спикировать вниз.

– Сцинтилля! – рявкнула Таисия и махнула указательным пальцем в направлении одного из бесокрылов.

Как вдруг из пальца девушки вылетела большущая искра, которая, разрезав воздух, молниеносно промчалась и воткнулась в «задний бампер» крылатого монстра. Раздался глухой хлопок, и бедный бесокрыл на потеху всем моим случайным товарищам заискрился, словно подбитый самолёт и, издавая жалобные стоны, замахал крыльями обратно в лес.

– Сцинтилля! Сцинтилля! – закричали Дарья, Кантемир и Григорий Баярдович, обстреливая искрами других монструозных птиц.

Не прошло и минуты, как небо над нашими головами полностью очистилось и яркие звёзды на тёмно-золотистом фоне вновь притянули мой любопытный взгляд. У меня даже мелькнула шальная мысль, что я подобную красоту уже видел в каком-то далёком и детском сне. «А ведь я и в самом деле не знаю ни своих бабушек, ни своих родных дедушек, – вдруг подумалось мне. – Отец ушёл в неизвестном направлении, когда я был слишком мал, чтобы его помнить. Да и родственников у нас с матерью никаких никогда не было. Странно, что меня этот факт раньше не настораживал. А вдруг я вернулся в свой собственный мир, из которого мы давным-давно по каким-то причинам бежали?».

И только я об этом подумал, как в лицо ударил резкий и холодный ветер. Беснующаяся на границе света и тьмы нечисть и нежить заскулила и стала разбегаться в разные стороны. А из исполинского