Эпоха Титана 2 - Артемий Скабер

Развернулся к нам лицом.

— Но… Если узнаю, что используете это для себя… Василиса Игоревна получит рабский ошейник, изъятие ядра и пойдёт работать в публичный-государственный дом. Уверен, что ей очень понравится.

Мамонтова побледнела. Её кулаки сжались. Зубы скрипнули, но она промолчала.

— Господин Матросов… — Чешуя перевёл взор на Бориса. — Шахты и тьма до конца жизни.

Матросов не дрогнул. Только кадык дёрнулся, когда он сглотнул.

— А Большов…

Офицер сделал шаг ко мне, наклонился, смотря прямо в глаза. Чувствовал его дыхание на своём лице. Я начал раньше, чем он договорил.

— Наручники снимете, — протянул руки вперёд.

Слушать угрозы от человека — последнее, что мне интересно. Что он там собирался придумать? Пытки? Казнь? Экзотические наказания? Плевать.

Чешуя распрямился. На его лице мелькнуло удивление, быстро сменившееся чем-то похожим на раздражение.

Потом он усмехнулся и кивнул агентам у двери.

— Снимите с них наручники.

Двое мужчин подошли. Первый занялся Матросовым, второй — Мамонтовой. Ко мне подошёл третий, достав ключ из кармана.

Щёлк. Металл разомкнулся, освобождая запястья. Потянулся. Позвоночник хрустнул в нескольких местах. Руки подняты над головой, мышцы растянулись.

Ядро тут же заработало на полную. Энергия хлынула по нервным каналам, заполняя каждую клетку тела. Тепло разлилось от позвоночника вниз и вверх. Мощь вернулась в мышцы, кровь забурлила горячей волной.

Магия вернулась.

Встал со стула. Агенты инстинктивно отступили на шаг, руки потянулись к автоматам. Посмотрел на них. Расслабьтесь, муравьи. Если бы я хотел действовать, вы бы уже не дышали.

Матросов уже держал в руках какие-то бумаги. Документы, которые принёс с собой офицер. Борис пробегался по строчкам, губы беззвучно шевелились.

Мамонтова тоже поглядывала через его плечо, но без энтузиазма. Скорее для вида, чем из реального интереса к содержанию.

А я? Толку ноль с моей способностью читать в этом теле. Буквы всё ещё плясали, складывались медленно. Проще было бы попросить кого-то прочитать вслух, но показывать эту слабость перед Чешуей? Нет уж.

— Раз мы всё решили, — произнёс лейтенант, направляясь к двери, — то вас отвезут обратно в корпус. Глава предупреждён.

— Патрушев? — резко повернулся Матросов. — Стоит?

— Как нам тогда что-то делать, если он будет в курсе, что мы… подрабатываем на СКА?

— По-другому никак, — пожал плечами Чешуя, словно это была очевидная мелочь.

Он прислонился к дверному косяку, скрестив руки.

— Как только вас задержали, он был уведомлён. Если вы вернётесь, всё будет понятно, а так никто ничего не скрывает.

— Ты бы нам ещё на заднице ваш герб наклеил, чтобы заметнее было, — фыркнула Мамонтова, поднимаясь со стула.

Она потёрла запястья, на которых остались красные следы от наручников.

— Простите, Василиса Игоревна, — покачал головой офицер, на губах играла усмешка. — Но ваши сексуальные предпочтения оставьте при себе.

— Урод, — тихо выдохнула женщина, но уже без прежнего яда в голосе.

— И вот ещё что… — внезапно Чешуя стукнул себя по лбу ладонью. — Совсем вылетело из головы.

Он выпрямился, лицо стало серьёзным.

— У вас срок две недели. Не справитесь — вернёмся к тому, с чего начали, — продолжил лейтенант, оглядывая каждого из нас поочерёдно. — Формально мне плевать, кто будет ответственным.

Матросов сжал челюсти. Мамонтова уставилась в пол. Оба понимали — это практически невыполнимая задача.

А я? Усмехнулся про себя. Значит, у нас есть две недели.

Мы вышли из кабинета. Коридор встретил нас тишиной и тусклым светом ламп под потолком. Матросов шёл впереди, руки в карманах, плечи напряжены. Мамонтова следом, потирая запястья. Я замыкал процессию.

Агенты СКА сопровождали нас. Четверо мужчин, автоматы наизготовку. Слишком много для обычного конвоя. Чешуя перестраховывался? Или просто демонстрировал силу?

Прошли через контрольно-пропускной пункт. Тяжёлые двери распахнулись, впуская порцию свежего воздуха.

Солнце поднялось над горизонтом, заливая всё вокруг бледным светом раннего утра. Небо было серым, затянутым облаками. Тут же подул холодный ветер, пробравший до костей. Запахи города — выхлопные газы, влажный асфальт, дым из труб — ударили в ноздри после затхлости допросной.

На площадке перед зданием стоял грузовик. Двигатель работал вхолостую, выхлопные газы поднимались белыми клубами. Рядом с машиной курили несколько агентов, переминаясь с ноги на ногу.

Повернул голову вправо.

Увидел, как ведут Кирилла и Колю. Оба в наручниках, оба под конвоем. Маг шёл уверенно, спина прямая, взор перед собой. Рязанов семенил следом, голова опущена, плечи поджаты.

Их остановили. Один из агентов достал ключ, расстегнул наручники сначала на Кирилле, потом на Коле. Рязанов тут же начал тереть запястья. Он поднял взгляд и встретился со мной глазами. Испуг. Вопрос. Непонимание.

— Грузитесь, — коротко бросил один из агентов, указывая на открытый борт.

Матросов полез первым. Подтянулся на руках, забросил ногу, перевалился внутрь. Мамонтова последовала за ним.

Моя очередь. Схватился за край борта и запрыгнул одним движением. Приземлился на металлический пол с глухим стуком. Кирилл и Коля забрались следом.

Две деревянные скамьи вдоль бортов. Уселся на правую, облокотился спиной о металлическую стенку. Холод пробрал сквозь тонкую рубашку. Матросов расположился напротив, достал из кармана помятую пачку сигарет. Вытряхнул одну, но закурить не стал — только покрутил в пальцах. Мамонтова села рядом с ним.

Кирилл занял место у самого выхода, поближе к брезентовому тенту. Его лицо было нечитаемым. Маг смотрел куда-то вдаль, сквозь щель в ткани. Коля устроился на скамье слева от меня, оставив между нами метр свободного пространства. Парень ёрзал, не находя удобной позы.

Двигатель взревел. Машина дёрнулась и поехала. Брезент хлопал на ветру, пропуская внутрь полосы света.

Закрыл глаза. Нужно поспать. Хотя бы час.

Машину потряхивало. Металлический пол вибрировал под спиной. Монотонный гул двигателя, скрип подвески, шелест брезента — всё это сливалось в однообразный фон, способствующий погружению в мир морфея, как говорят людишки. Запах машинного масла, выхлопов и старого брезента забивал ноздри.

Где-то на задворках сознания продолжал анализировать всё, что произошло.

Охота провалилась — плохо. Мы не получили свою долю. Заказчик остался без ядер. Матросов и Мамонтова потеряли источник дохода. Коля не заработал ничего за риск.

Но.

Я получил на время новый статус и свободу передвижений. Больше не нужно придумывать, как попасть в мед корпус без сопровождения. Даже за периметр корпуса можно выходить. Законно. Официально.

Если бежать… Прикинул расстояние и скорость. До ближайшей аномалии я доберусь за несколько часов. Может, три. Может, четыре, если местность окажется сложной.

Сам убью гиганта. Получу ядро. Без свидетелей, без дележа. Неплохое завершение дня, если подумать.

Грузовик резко качнуло. Что-то ударилось о борт изнутри. Глухой стук, потом звук падения.