Дао Дзирта - Роберт Энтони Сальваторе

Кэтти-бри, Реджиса и Вульфгара - но не забыть их! Я никогда не забуду их, никогда не захочу забыть их! Они навсегда останутся в моём сердце и будут с Дзиртом До'Урденом, куда бы он не пошёл. Но я смирился с потерей - моей потерей - много лет назад, и только упорство старого дворфа, не желавшего отпускать друзей, верившего, что прежние времена ещё можно вернуть, заставляло меня жить прошлым.

Теперь я один. И я свободен? Какая отвратительная мысль! Как подло с моей стороны видеть только перспективы для моей новой, третьей жизни, помня о жестоких уроках первой в Мензоберранзане и о счастливой второй, с моими Компаньонами из Халла. Ныне, испытав на себе жестокость кнутов матрон и познав любовь друзей, я понял, что правильно и чего не должно быть в этом мире. И как вторая жизнь превзошла радости и печали первой, может так же и моя третья жизнь станет лучше предыдущей?

Я не знаю, и только теперь по-настоящему понимаю, как мне повезло найти столь удивительных спутников, как те четверо. Посчастливится ли мне вновь обрести таких друзей, готовых пожертвовать ради меня всем? Полюблю ли снова? И если да, то сумею ли испытать то же, что испытывал с Кэтти-бри?

Этого я не знаю, но не страшусь открытий. Теперь я волен идти своим путём, с открытыми глазами и сердцем, без сожалений и с осознанием того, каким благословением для меня были друзья.

Но есть ещё одна свобода: впервые за долгое время я свободен от гнева. Это странно. Я чувствую, что злость, так долго ожесточавшая меня, державшая в напряжении, наконец, ушла.

Из-за этого я тоже чувствую вину, и, возможно, мои новые спутники будут часто замечать, как я растерянно бормочу что-то. Может, я просто обманываю себя. Возможно, потеря Бренора принесла меня такую боль, которую вынести уже невозможно, и вместо неё я заставляю себя чувствовать нечто совершенно иное.

Возможно да.

Возможно, нет.

Я могу только пожимать плечами и удивляться.

Я могу только чувствовать и принимать это как данность.

Теперь я один.

Теперь я свободен.

Уже давно мне приходило в голову, что я рождён для действий, битв и приключений. Во времена мира и спокойствия, как и мой друг Бренор, я тоскую по открытой дороге, где правят бандиты и бродят дикие орки. На протяжении многих лет я живу битвами и приключениями. Признаюсь, я испытал трепет, когда Король Бренор так легко решил отречься от престола и отправиться на поиски легендарного Гаунтлгрима.

Потому что в этих поисках мы нашли открытую дорогу, дикие земли, приключения, и, разумеется, сражения.

Но чего-то не хватало. Я не мог полностью осознать это, не мог правильно сформулировать, теперь же, спустя долгое время, возвращаясь к первым дням правления Короля Бренора в Мифрил Халле, я понимаю, что отсутствовали острые края, те самые, что царапают мою кожу и дают ощущение полноты жизни.

Любой, кто когда-либо стоял на краю обрыва, поймет это. Можно наслаждаться видом, открывавшейся панорамой, но нельзя не чувствовать волнение от того, что твоя жизнь - часть чего-то большего и грандиозного, словно каким-то образом душа уносится ввысь к звёздам, чтобы присоединится к непостижимым просторам вселенной.

На фоне всей этой красоты и впечатляющего величия ветер завершает общую картину ощущений, особенно кружащий и налетающий порывами морской бриз. С этими ощущениями приходит величайшее подтверждение жизни: чувство страха, признание того, каким мимолетным может быть наше существование.

Когда я стою на краю обрыва, на грани катастрофы, склонившись против ветра, я чувствую себя по-настоящему живым. Я должен быть быстрее, чтобы перестраиваться под ветер и сохранять свой баланс, менять точку опоры одновременно с порывами ветра; если я хочу остаться на краю обрыва, и, соответственно, остаться в живых, то я должен быть быстрее, чем все прихоти ветра.

В прошлом я упорно связывал себя с битвами и приключениями, всегда направлял свой взор к открытой и полной опасностей дороге, но совсем недавно ко мне пришло понимание того, чего мне действительно не хватает: риска и острых ощущений.

Страха перед риском, края этого высокого обрыва. Не самого риска, поскольку он был всегда, а волнения от ощущения риска …

По правде говоря, это случилось во время моей полночной поездки из Лускана, только тогда я понял, как долго не испытывал этих острых ощущений.

Когда я впервые покинул Далию, я боялся за неё, но страх рассеялся почти сразу, на его место пришло ощущение непобедимости, которого я не знал десятилетиями, а возможно и целый век! Я знал, что преодолею охраняемую стену Лускана, что найду Бениаго, знал, что заставлю его подчиниться. Я знал, что я одержу победу. Я знал, что буду быстрее, чем порывистый ветер.

Почему?

Риск был всегда, сейчас я понимаю это, но на протяжении стольких лет волнение от риска было вовсе не из-за неприемлемой цены поражения. Цена обладания друзьями, настолько дорогими и любимыми, это … уязвимость.

Я даже допускаю, что ветер мог сдуть Дзирта До’Урдена с обрыва. Такая цена не слишком высока. Но наблюдать, как Кэтти-бри падает у меня на глазах?

Тогда я не непобедим. Тогда это просто риск, а не острые ощущения от жизни на краю обрыва.

Не более.

Потому что по дороге в Лускан я был непобедим. Стены не могли остановить меня. Бениаго не мог остановить меня.

И теперь я понимаю - потеряв своих друзей, свою семью, свой дом, я потерял также и свою уязвимость, но я вернул назад острые ощущения опасности, свободу не только ходить по краю бездны, но и танцевать там, насмехаясь над ветром.

Что за странная ирония.

Но что тогда значат мои развивающиеся отношения с Далией?

Она очаровывает меня. Она дразнит меня каждым движением и каждым своим словом. Она манит меня туда, где я ещё не был!

Во время моего путешествия, с безудержным восторгом, трепетом от приключения, полного сражений и, конечно, риска, я знал, что она выживет. Я знал это! Даже когда всё кричало о том, что яд убьёт её задолго до моего возвращения из Лускана, где-то глубоко в душе я просто знал, она не будет потеряна для меня. Не сейчас, не так. Её судьба не могла быть написана таким образом; её смерть не могла быть такой грубой и обыденной.

Но что, если я ошибался? Что, если бы её забрали у меня, как остальных до этого? Безусловно, Далия танцует ещё более дико на краю того обрыва,