Хундертауэр - Сергей Чичин

Генерал задрал от нечего делать голову и обнаружил над нею звездное мельтешение. Будто бы в бездонное небо запустили добрую лопатку-мешалку и теперь взбалтывали со всем прилежанием, энергично меняя звезды местами и заставляя их выписывать замысловатые вензеля. Пару раз возникали из ниоткуда короткие, словно вырванные из цельного пути куски кометных хвостов. Один раз небо осветилось мертвенно-белым светом какой-то чересчур уж близкой звезды, смахивавшей бы на солнце, будь она поярче. Еще единожды навалилась полная бархатная тьма, только и нарушаемая что свечением раскаленных докрасна стенок кокона… А потом стенки с тонким стеклянным звоном осыпались тучей незримых осколков, пахнуло волной свежего воздуха, показавшегося после перегретой духоты кокона ледяным, под ногами дрогнула почва, эльфийка с облегченным воплем шарахнулась наружу, из этой непереносимой духоты в… Но тут ее по счастью поймала сразу дюжина гоблинских лапищ, и вывалиться в это самое, дышащее бескрайней пустотой, у нее не получилось.

Генерал опасливо выглянул за край диска, на котором его компании довелось ютиться посреди расцвеченной гроздьями звезд тьмы. Кроме роскошного, насколько глаз хватило, иссиня-черного небесного купола и нескольких родных до отвращения рож вокруг не замечалось ну просто-таки ничего. Снизу, под диском, опровергая все скудные Панковы познания в астрономии, тоже была пустота и звезды. Всегда знал, что от многого знания много проблем! Хорошо бы Хастред не заметил таких тонкостей, хлопот не оберешься, пока будет выяснять, что да как, последняя опора из-под ног провалится.

Хастред, однако, заметил странность едва ли не раньше генерала.

— Похоже на планетарий, — заметил он с некоторой долей неуверенности.

— Или даже паноптикум, — вяло поддержала Тайанне. — Комната «удивительные личности в удивительной ситуации». И еще — на знаменитое гоблинское «подвезу до леса, а там пиво кончится».

— Уже приплыли? — уточнил Вово. — А земля где? Где гномы?

— Недопрыгнули, стало быть, — пояснил Хастред тоскливо и покосился на эльфийку со сдержанным негодованием. — И куда нам теперь? Попробуем, загребая топорами, доплыть до ближайшего оплота цивилизации? Вон та звезда мне подходящей чудится. На ней какие-то всплески творятся, не иначе возмущения спокойствия. Видимо, гоблинская обитель.

— Сиди и не рыпайся, — предложила эльфа хладнокровно. — Нам же не описывали, куда точно должно вынести? Может, это оно и есть. Вот подрейфуем куда надо, и выбросит нас, ко всеобщей радости, задницами на гномьи пики.

Словно в ответ на это смелое предположение широко намалеванные рукой Хастреда линии под ногами, до сих пор слабенько светились, тихо-тихо угасли совсем, застыв сухими безжизненными полосами ломкого серого порошка. Тайанне тихонько пискнула и умолкла.

Чумп не сказал ничего — вместо этого улегся тощим брюхом на диск, служащий полом (пласт земли, прихваченный с полянки у ведьминой избушки, застыл твердой гладью сродни мрамору) и, ухватившись для вящей надежности за ногу Вово, свесился за борт.

— Ой-ей, — донеслось оттуда. — Лететь и лететь. Дна не видать. Здорово нас угораздило. Вово, тебе, помнится, летать понравилось — скакни туда? А мы полюбуемся.

— А ну, не искушай боевую единицу! — прикрикнул на него генерал, а очередной раз зацепился взглядом за Вово и поправился тоном ниже: — Тем более боевую группу. Сам туда прыгай, если охота. А мы тут подождем, с какой добычей вернешься. А ты чего вздыхаешь, капитан? Чего доброго нас всех за край сдует твоими охами!

— Да я за ведунью переживаю, — покаялся Кижинга смущенно. — Не по-рыцарски мы это. Надо ж было остаться, покрушить малость этих хвостатых, опять же сейчас были бы понятно где, а не промеж сплошных небес. Кстати, у нее там еще настойка оставалась…

— Ну-ну, — откликнулся Чумп из-под ног с тонкой иронией, и генерал, касаемо настоек обладающий незаурядной понятливостью, живо полез по запасенным им котомкам.

Кижинга еще раз сдавленно вздохнул и сердито отвернулся.