Спи, милый принц - Мэй

где зрачок сливался с радужкой, суеверно пугали многих, но Николас считал их интересными. Сейчас взгляд был отстранённым, затуманенным. Пусть черты лица Айдена казались даже жёстче, чем обычно, Николас этим не обманывался. Айден попросту держал себя в руках, чтобы не развалиться на тысячу осколков.

Николас не нашёл ничего лучше, чем ляпнуть:

– Чумные пятна мне бы всё равно не пошли.

Айден вздрогнул и не ответил. Уж наверняка он в красках представлял и пятна гнили, и лихорадку, и хлещущую кровь, шутка была не плохой, а по-настоящему ужасной, не отвлекала от тревоги, а напоминала о ней.

Выдать новую глупость Николас не успел, едва открыл рот, как в горле запершило, и он отчаянно закашлялся. Так сильно, что на глазах выступили слёзы. Он и не заметил, когда Айден поднялся и протянул Николасу чашку с остатками чая. Благодарно кивнув, Николас взял и залпом допил. Горло успокоилось, и, откашлявшись, Николас поставил чашку на стол.

Айден вернулся в кресло, но теперь сидел, уставившись на сжатые ладони.

– Ник, ты не представляешь…

Его усталый голос дрогнул. Эти слова, тихие, ускользающие, кольнули Николаса сильнее, чем он мог ожидать. Он мягко сказал:

– Не представляю. Но если бы это был ты или кто-то из наших друзей, то я бы сошёл с ума ещё в экипаже.

– А кто говорит, что я не сошёл?

Улыбка Айдена была кривоватой, едва заметной, теплившейся в уголках губ, но это было уже что-то, неплохое начало.

– Когда обнаружили труп? – спросил Николас, решив, что лучше отвлечься на конкретные вещи.

– Я сразу вызвал Линдгрена, чтобы ехать к тебе. Тело нашли полицейские.

– Пусть лекари выяснят, когда умерла женщина, и сколько она пробыла в воде. Но ты сказал, в Эгретском углу уже есть заражённые?

– Да. Я отдал приказ действовать по протоколу.

Квартал перекроют, часть больных отправят в госпиталь, на домах других нарисуют красные кресты. Николас вспомнил вчерашнего мальчишку, продавшего ему эликсир, ту большую семью, которая отоваривалась следующей. Они сейчас заперты в своих домах и тоже ждут приговор от лекарей? А тот мальчишка, возможно, судорожно пьёт оставшиеся у него запасы эликсира и молится в китовом святилище, чувствуя подступающий к телу жар лихорадки. Эликсир сделает течение болезни легче… но он не может излечить, не станет защитой.

– Мне стоило предусмотреть, – пробормотал Айден. – Это же кварталы рядом с заражёнными. Надо было направить лекарей, а тебе не стоило туда соваться…

– Прекрати, – оборвал его Николас. – Это чума, Айден. Она не щадит никого и не признаёт границ. Ты не всесилен.

– Но я отвечаю за город.

– Это не первая эпидемия, мы знаем, как с ними справляться, кварталы закрывают по протоколу. Делать быстрее означает цеплять и здоровых людей. А я выполнял свою работу в открытом и тогда ещё не заражённом квартале.

Вздохнув, Айден рассеянно кивнул. Чувствуя себя беспомощным, он считал, что сделал недостаточно, и Николас знал, главное, не дать Айдену уйти в эти мысли.

– У меня есть кое-что, подожди.

На кухне Николас нашёл почти всех слуг и Лидию с Майлзом. Лидия подняла на него вопросительный взгляд, но Николас качнул головой. Когда Вельма выдала ему поднос, Николас вернулся в комнату. Как он и ожидал, на лице Айдена отразилась тень недоумения:

– Что это?

Николас уже бодро засыпал в кипяток травы, пригнувшись к столешнице, чтобы видеть, сколько отмерить:

– Успокаивающий отвар. Отличная штука! Не поверишь, в какой лавке я его отыскал. Там воняет мокрой псиной, а хозяйка – сморщенная старушка из мильцев, знать не хочу, что она добавляет в свои сборы, но действуют отлично и точно никакой запрещёнки.

– Спасибо.

Искоса глянув на Айдена, Николас увидел, что тот слабо улыбнулся. Здесь и сейчас принц мог позволить себе побыть уязвимым.

– Ты останешься тут, – заявил Николас.

– Где? – не понял Айден. – У меня дела…

– Тебе нужно отдохнуть, Айдз. А во дворце не ты один, дай людям спокойно поработать без своего требовательного бубнёжа!

Улыбка мерцала в уголках губ Айдена, и Николас решил продолжить в том же духе:

– Что сказал Линдгрен? Мне нужен постельный режим! Тебе придётся следить, чтобы я его соблюдал.

– Хочешь, чтобы я тебя к кровати привязал?

– Оу, не знал, что у тебя подобные наклонности.

Усевшись на софу, чтобы подождать, пока заварятся травы, Николас сказал:

– Я всего лишь хочу, чтобы ты отдохнул денёк.

Наконец-то Айден улыбнулся по-настоящему. Хотя выглядел он сейчас паршивее, чем простуженный Николас.

– Я испугался, – тихо сказал Айден. – Испугался за тебя.

Николас мягко улыбнулся:

– Со мной всё в порядке. Я здесь, я всё ещё здесь.

Снова воцарилась тишина, но теперь её пронизывала тягучая, болезненно тёплая близость.

20

Бычьи кишки

Мурлыча под нос песенку без слов, Николас жевал шоколадку и смотрел на храм Безликого. Айден стоял рядом перед широкой лестницей Внешних залов, открытых всем желающим.

Экипаж остался за их спинами, и больше всего Айден хотел нырнуть обратно в тёплое нутро кареты. Лучше вернуться во дворец и заняться проблемами, нежели топтаться в храме. Николас мрачного настроения не разделял и откусил очередную часть шоколадки, их сейчас стали делать новомодными плитками, у Николаса всегда имелся запас.

– Сколько у тебя шоколада? – проворчал Айден. – Ты уже съел один в экипаже.

– Эй, я не завтракал!

– Потому что всё проспал.

Николас выглядел не таким больным, как вчера. Ещё оглушительно чихал и при любом удобном случае жаловался Айдену, какой он бедный-несчастный, и Айден почти забыл, как накануне думал, Николас может быть болен гнилью.

Поддавшись на уговоры, Айден остался у Николаса. И не мог не признать, что это было лучшим решением. И ему, и Николасу пришлось отвечать на письма пневмопочты и мальчишек-посылных, но на время Айден отпустил дела, попытался не думать обо всех заботах. К его удивлению, мир не рухнул, во дворце справлялись, а больше всего сообщений пришло от волновавшейся матери.

Связь они подняли после ужина. Майлз жаждал посмотреть, да и Айден считал, что им с Николасом следует обновить связку. Айден настоял на том, чтобы зачаровать магическую скрижаль на охрану и повесить над дверью.

– Айдз, я дознаватель, у меня в стенах защитных чар больше, чем во дворце, – проворчал Николас.

Но противиться не стал. В отличие от Майлза, вытаращившего глаза:

– Нельзя зачаровывать молитвы Безликого!

Хорошо не сказал, что это богохульство, хотя таковым оно считалось у многих жрецов. Айден как-то не думал, что лорд Дотлер мог быть набожным, и беспомощно посмотрел на Николаса, но тот отрезал:

– Кто здесь в храме воспитывался? Вот и рассказывай о теологии.

Майлза заинтересовало и это, и сама храмовая жизнь. Не то