Аватар Хаоса - С. Степаненко

попробовал — чего терять-то, тем более, в собственном сне?! — и у меня получилось. Ветер стих, волны успокоились, тучи развеялись, и с пронзительно-синих небес на нас глянул ослепительный диск солнца. Подумав немного, я сменил банный халат на привычные джинсы и футболку, и снова повернулся к Гарри.

— И что?

— Я хочу тело, — сказал он. — Хочу прожить жизнь, не будучи запертым на этом острове. Хочу увидеть миры, в конце концов! Знаешь, тысяча лет одиночества — это очень долго.

— Я понимаю, правда, — кивнул я, и при этом не покривил душой. — Но где я тебе его возьму, это тело? Не считая того, что понятия не имею, как тебя в него поместить.

Он рассмеялся — легко и беззаботно.

— Арчи, ты — воплощение Мастера, создателя всего этого, — он сделал широкий жест рукой, словно пытался охватить мироздание. — Твое слово — закон! Просто скажи, что это твоя воля, а дальше уж я сам.

Теперь пришла моя очередь смеяться, правда, недоверчиво:

— Всего-то? Что ж, позволяю тебе, Гарри, занять любое подходящее тело при условии, что оно уже не нужно его владельцу. Тебе больше не нужно будет воровать сны, для того, чтобы жить. И никаких больше юных и невинных, — я подмигнул и добавил: — Такова моя воля!

Где-то вдалеке раздался раскат грома.

— Хитрый ты, Арчи, — заметил Гарри.

— Просто предусмотрительный.

Он бросил мне черный кристалл — я поймал.

— Значит, это последние сновидения, которые мне удалось забрать. Оставил бы на память, но тебе они нужнее. Бывай, еще свидимся!

Гарри взмахнул рукой и исчез.

Я проснулся в собственной постели. За окном давно стемнело, сиреневая луна Кардваша заглядывала в просвет между шторами. В кулаке я все еще сжимал черный бриллиант чужих воспоминаний.

Говоришь, мне нужнее? Ну, поглядим.

23. Александр Са-Масте

Алекс, воспоминания из кристалла

Кто-нибудь знает, почему так тошно жить после хеппи-энда?! Ну, вот всё же сбылось: враг наказан, мир спасен, украшенная рубинами корона венчает твою буйную головушку, и супруга…

Н-да, вот с ней сложнее. К сожалению, никакие данные у алтаря клятвы, право победителя и тому подобная чушь не имеют ни малейшего значения, когда тебя больше не любят.

С одной стороны, и катилось бы все к оэльдивским монахам! Брак ваш изначально был династическим, и какие тут, к демонам полу-мира, могут быть чувства?! Да и претенденток в фаворитки — пруд пруди. И тут даже свистеть не надо — достаточно чуть дольше задержать взгляд. Но — нет! Не интересно. Тем более, что законная супруга ревновать не станет даже для виду. Пожмет плечами и отвернется, уставится пустым взглядом в пространство. Зови — не зови, всё едино.

Интересно, если в такой момент залепить ей пощечину, она оттает? Заплачет, даст сдачи, убежит? Или посмотрит, как на пустое место, и снова отвернется? Девять из десяти — последнее.

Нет, я не ревную. Не ревную. Нельзя, нет смысла ревновать к усопшим. И даже как-то несолидно напоминать, что прошло больше года, и надо уже как-то жить! В конце концов, ты — королева, и моя жена, и твой долг… Все святоши Оэльдива, говорил, и не раз. Кивает, соглашается… и все по новой!

Алекс поднялся из-за стола, пересек кабинет и открыл сейф. Пузатая бутыль с жутким пойлом, опустошенная примерно на треть — главная государственная тайна Ирратов. Король, надирающийся в одиночестве — жалкое зрелище. Да, такова цена короны — даже собутыльника себе найти не можешь! Конечно, любой из придворных тебе не откажет, но… пить с тем, кому до конца не доверяешь — последнее дело, как учил Мерлин. Еще одна темная лошадка, сгинувшая в ночь Великого Полнолуния. Александр вряд ли бы кому признался, но старого пернатого интригана ему не хватало. Ну да, уже не пернатого — заклятие-то спало. Но тем не менее…

Наполнив стакан, Алекс тщательно запер сейф (не приведи Мастер, кто компромат обнаружит), подошел к окну. Кабинет находился в южной башне, из окна видна далекая гряда Заповедных гор и часть Долины вечной весны, украшенная стройными рядами цветущих деревьев. У Александра идиллический пейзаж не вызывал ничего, кроме раздражения. Вечное цветение, знаете ли, со временем начинает надоедать. Хочется снега, или испепеляющего зноя — для разнообразия. Конечно, Иррат большой, а Паутина ещё больше, и всё это можно найти, но… Ох, уж это вечное «но»!

Чокнувшись с оконным стеклом, Алекс провозгласил тост: «Чтоб вас всех!», и отработанным до автоматизма жестом опрокинул стакан. Огненная вода обожгла пищевод, но король даже не поморщился. Не запивать, не закусывать — глядишь, подействует. И жизнь хоть на один вечер обретет краски и утраченный смысл.

— Хм, ваше величество…

Раздавшийся за спиной голос заставил Александра дёрнуться и резко обернуться — кабинет надежно заперт, посетителям просто неоткуда взяться.

У стеллажа с книгами стоял сухонький длиннобородый старичок в черной линялой мантии. Алекс уронил стакан. Тот, не долетев до пола пары пальцев, завис в воздухе, а потом плавно опустился на ковёр.

— Мерлин? — выдавил король, не совсем понимая, реальный персонаж перед ним, призрак, или бред, порождённый белой горячкой. В конце концов, тоже не исключено. Только сам Алекс знал, сколько в действительности он выпивал за день. А постоянно используемые для поддержания внешней пристойности заклинания тоже, знаете ли, штука для психики не безопасная.

— Это хорошо, Александр, что вы меня ещё помните, — усмехнулся древний маг.

— Предатель! Как посмел ты, после всего… — начал Алекс, но осекся. Кому, к вонючим майкатарам, нужен его пафос?!

— Давайте договоримся, — вздохнул старый маг и, обойдя стол, без спросу устроился в огромном кожаном кресле, — Я не видел вот этого, — на столе испуганно вздрогнул стакан, — а вы, Алекс, не видели меня. Лучше пока не афишировать мое возвращение.

— Хм, — Алекс тоже подошел к столу, тяжело оперся в него немаленькими кулаками и, нависнув над тщедушным магом, вопросил, —