Залы Штормового Предела - Лиза Смедман

Кейл поморщился. Глупо, очень глупо.

- Что? – голос убийцы поднялся на октаву. Он почувствовал, что совершил ошибку. – Что я такого сказал? Ты же дворецкий, правда?

Кейл окинул испугавшегося мужчину холодным взглядом. Он знал, что должен сделать, но всё равно считал это омерзительным. Похоже, убийца осознал опасность и начал бороться. Кейл тисками удерживал его в своей хватке.

- Эй, погоди, погоди, ммф…

Кейл сильной рукой закрыл убийце рот и нагнулся к нему поближе.

- Ты прав, - прошептал он на ухо. – Я дворецкий.

Он ударил кинжалом и рассёк убийце горло. Умирающий мужчина закричал в ладонь Кейла, когда его кровь потекла на холодную мостовую. Кейл равнодушно смотрел на него. Через несколько секунд всё кончилось.

Кейл вытер клинок о плащ мужчины и встал. Он не получил удовольствия от совершённого, но должен был это сделать. Если бы он позволил убийце рассказать о необычных навыках дворецкого Малвинам, у кого-то могли бы возникнуть подозрения – у Раду Малвина, если не у этого идиота Пьетро. Кейл не мог этого допустить.

Он подумал, что некоторые тайны надо хранить во что бы то ни стало.

Не оглядываясь, Кейл оставил застывающее тело позади и направился в «Чёрный олень».

* * * * *

Очаг не горел, угли давно остыли. Только слабое оранжевое мерцание единственной масляной лампы освещало «Чёрный олень». Фонарь висел на крючке за барной стойкой и его мерцающий фитиль испускал клубы маслянистого чёрного дыма, поднимавшиеся к потолку, смешиваясь с облаками табачного дыма у потолочных балок. Тусклое неровное пламя создавало запутанную паутину дыма и теней, которые разыгрывали жуткие сцены перед мёртвыми взглядами и суровыми лицами скрытных посетителей таверны. Здешние клиенты казались потерянными душами, что якобы блуждают в верхнем из Девяти Адов в поисках умиротворения.

Кейл ступил в продуваемые ветром двери «Оленя» и поморщился. Вот уж воистину – потерянные души.

Он сам только что оставил мертвеца на мостовой всего в трёх кварталах отсюда.

За жирными деревянными столами таверны сидело около двадцати других посетителей. Их приглушённые разговоры оставались неразличимы даже для острого слуха Кейла, но он хорошо представлял, о чём идёт речь. В прошлом он сам не раз становился участником подобных обсуждений – торговля на чёрном рынке, взятки, заказные убийства…

Он увидел, что Дразек Ривен ещё не пришёл. Кейл раздражённо пересёк общий зал, подошёл к барной стойке и обменял четыре медяка на кружку эля. Он выбрал столик вдали от единственного открытого входа, в углу, из которого открывался обзор на остальное помещение. Запахи пота, разлитого эля и рыбного жира в лампе сливались в характерную омерзительную вонь, свойственную исключительно «Оленю» и тревожно знакомую Кейлу. Запах напоминал ему о том, каким человеком дворецкий когда-то был – человеком, вершившим тёмные дела под покровом ночи. Он снова подумал о теле в переулке и понял, что призрак того человека по-прежнему преследует его. Он по-прежнему делает тёмные дела.

Пытаясь прогнать воспоминание об испуганном взгляде убийцы, Кейл сделал глоток кислого эля и резко поставил кружку на стол. На звук в его сторону дёрнулись несколько волчьих лиц, но холодный взгляд быстро заставил их вернуться к собственным делам. Он вытер лысину неожиданно вспотевшей ладонью – ладонью, которой всего несколько минут назад перерезал человеческое горло.

- Теперь ты другой человек, - произнёс он, словно повторяя заклинание. – Теперь ты совсем другой человек.

Труп в переулке насмехался над этим заявлением, и Кейл об этом знал. Не имело значения, что последние девять лет он играл роль верного слуги Тамалона Ускеврена. Он оставался убийцей. Всё остальное было обманом – как бы хорошо он ни притворялся. Если Тазиенна когда-нибудь узнает о его лжи…

Гневно встряхнув головой, он заставил себя забыть о Тазиенне. Сейчас ему нельзя было отвлекаться. Он не мог позволить себе показать слабость перед Ривеном. Этот ублюдок с чёрным сердцем чуял уязвимость, как серая акула из Внутреннего моря чует в воде кровь. Кейлу нужно было сосредоточиться.

Тянулись бесконечные минуты, а Ривен не появлялся. Кейл нервничал всё сильнее. Его длинные пальцы выстукивали на подлокотнике нетерпеливый ритм. Зачем Ривен с ним связался? До их постоянной встречи оставалось ещё десять дней. Где в Девяти Адах он задерживается?

Дверь в «Чёрный олень» резко распахнулась, в общий зал вошёл Дразек Ривен – с таким видом, как будто владеет этим заведением. Не оглядываясь по сторонам, он подошёл прямиком к барной стойке. За спиной, как лужа крови, реял алый плащ. Он молча принял кружку эля от тощего бармена с грязными волосами и повернулся, чтобы с презрительной ухмылкой оглядеть зал. Его правая рука удобно покоилась на рукояти одной из двух его сабель.

Взгляды, что нервно следили за убийцей, торопливо вернулись к своим делам, не осмеливаясь смотреть в его сторону. От Дразека Ривена несло убийством. В Ночных Ножах у него была репутация человека, который любит убивать. В «Олене» никто не хотел встречаться с ним взглядом. Кроме Кейла.

Кейл холодно встретил взгляд Ривена. В единственном целом глазу убийцы вспыхнуло узнавание, и он направился к столу. Облизав губы, Кейл почувствовал солёный привкус. Ривен напоминал ему охотящегося кота – небольшого, сильного и хищного.

Успокойся, приказал он себе. Хотя он был крупнее Ривена, Кейл знал, что его фехтовальные навыки не могли сравниться с тонкими саблями темпераментного убийцы. Когда Ривен скользнул в кресло напротив, Кейл превратил своё лицо в безэмоциональную маску.

- Ты опоздал, - констатировал Кейл.

Ривен взглянул на него поверх края кружки, делая глоток. Он тихо опустил кружку и оскалился.

- И что с того? – было видно, что убийце хочется спровоцировать Кейла на конфликт.

Кейл не стал уступать, хотя это могло привести к обнажившейся стали. Он ткнул пальцем в покрытое оспинами лицо убийцы и прошипел:

- И то, что если в следующий раз ты заставишь меня ждать, я просто уйду. Ты понял? Пускай Праведник решает, кто из нас неправ.

Угроза попала в цель. Кейл был единственным соперником Ривена, к которому прислушивался гильдмастер. В своих разговорах с Праведником Кейл всегда был на стороне осторожности и терпения, а Ривен – на стороне насилия, причём насилия мгновенного. В большинстве случаев советы Кейла оказывались лучше. Ривен не хотел заставлять Праведника выбирать между ними. Пока – не хотел.

Кейл с удовлетворением наблюдал, как  самодовольная усмешка Ривена сменяется хмурой гримасой. Сжав губы, убийца пронзил его