Замок мага: Миррор - Иван Фаатович

меня злобными, полными жадности взглядами, но всё-таки подчинились и нехотя потопали назад, к деревьям. Хотел было обратиться к Кате мысленно, но от идеи отказался. Испугается ещё, к тому же прошлое дерево нас с Зафирой прекрасно слышало. Пока коротышки пятились, быстро открыл чат.

«Ренат Шер: Не волнуйся, я сбросил наваждение. Дерево непростое, подыграй. Тебя взяла жадность».

Катя не ответила, вместо этого спокойно выдохнула и, расплывшись в улыбке, соловьём начала делить недобытые трофеи и медленно обходить дерево с другой стороны. Хороший ход, если что зажмём его в клещи и сожжём к чёртовой матери. Кто бы внутри не прятался. Я обошёл дерево по-кругу, остановившись прямо напротив его мёртвых «глаз» и трещины, изображающей рот. Гремлины как раз достигли границы поляны. Оглянувшись на них, я покачал головой. Жадные взгляды коротышек всё так же были прикованы к дереву. Вздохнув, я криво ухмыльнулся и метнул в пень огненное копьё.

Глаза-дупла резко распахнулись, но сказать эта мразь ничего не успела — столб жгучего пламени врезался деревяшке прямо в «рожу». Однако, должного эффекта это, почему-то, не произвело. Вместо того, чтобы прожечь дыру в старом сухом пне и сожрать его до углей, огонь лишь слегка подкоптил ствол, немного пожёг кору и затух, не в силах прогрызться внутрь.

— Стреляйте! — рявкнул я гремлинам, которые от шока сбросили навязанные чувства и не могли толком разобрать, что здесь происходит. Вместо ответа, Дагмур гаркнул на остальных коротышек и быстро принялся заряжать свою аркебузу. Те, у кого оружия не было, попрятались за деревьями.

— Наглый колдун! — взревел страшный голос, — как ты посмел опалить мой ствол!

Залп из аркебуз прервал его речь. Рожа на стволе исказилась в гримасе невероятной боли. Земля задрожала, яростный крик лжедерева ворвался в наши уши. Похоже, разозлили мы этот злобный пенёк не на шутку…

Глава 26

Мертвый лес

— Вы поплатитесь, черви! — взревело страшным голосом дерево. Тотчас земля у его основания вспучилась, задрожала и оттуда полезли скелеты.

Словно из старого кургана они восставали один за другим, вооруженные мечами и щитами, в кольчугах и шлемах, готовые разорвать нас на куски. Вместо атаки по нежити я вмазал ещё раз огненным копьём по самому дереву. Тварь взревела ещё громче. Грохнул залп аркебуз и ближайший к нам скелет превратился в груду сломавшихся костей, но остальные даже не почесались.

Вслед за скелетами из-под земли по всей поляне полезли корни. Словно деревянные змеи они метнулись ко мне, с явным намерением разорвать на части. Отпрыгнув в сторону, я метнул ещё одно огненное копьё в пень и взмыл в воздух.

— Прячьтесь, Дагмур! Вам они не по зубам!

Дагмур лишь кивнул, гремлины хотели было отступить в лес, но у них ничего не вышло. В движение вдруг пришли деревья, окружающие поляну и их чудовищные корни вмиг перегородили коротышкам путь к отступлению. Углядев Катю, я накинул на девушку «Огненный щит», для защиты от загребущих лап этого чудовищного пенька, но, как выяснилось, жёнушка в моей помощи не нуждалась.

Окутавшись белым сиянием, которое в сочетании с огненным щитом превратилось в настоящий пламенный ореол, Катя ворвалась в неровный строй скелетов и принялась сеять смерть и разрушение. Очиститель мелькал в воздухе, упокаивая нежить с устрашающей скоростью. Конечно, костяки тоже не стояли столбом и пытались достать паладиншу. Даже для нежити они оказались довольно резвыми и вполне могли бы заставить попотеть кого угодно, в основном из-за численности. Но не Катю.

Один удар — один труп. Редко кто из этих тварей переживал первый удар Очистителя, а те, кто пытался напасть со слепой зоны натыкались на огненный щит и броню из белой магии. Да, Катя тоже пропускала удары, но каждый пропущенный ею удар был равен смерти того, кто его нанёс. Пока она сражалась внизу, я поддерживал её регенерациями и осыпал огненными копьями проклятое дерево, которое, в свою очередь, сосредоточило все силы на том, чтобы убить меня. Оно пыталось дотянуться корнями, метало в меня сухие ветки на манер стрел, но всё безуспешно. Я лишь смеялся ему в рожу, кружа над полем боя.

Около минуты: ровно столько потребовалось Кате, чтобы превратить тридцать скелетов в труху. После убийства последнего она светилась, как маленькое солнце и, не теряя времени зря, врубилась Очистителем прямо в дерево. Получив бонусы от толпы убитых скелетов, девушка представляла для пенька нешуточную опасность. Она могла обрубать его корни одним быстрым взмахом клинка, а каждый её удар по стволу заставлял тварь орать ещё громче. Однако, какой бы сильной не была Катя, против бесчисленных корней ей было не выстоять. Прорвавшись сквозь защиту девушки, деревянная змея схватила её за ногу, но вместо того, чтобы сдавить, просто отшвырнула к границе поляны и упала, обугленная. Я криво ухмыльнулся — не зря накладывал огненный щит.

Воспользовавшись тем, что Катя больше не мешает мне швырять заклинания в пенёк, я заставил землю вокруг основания ствола расступиться, обнажая корни. Деревяшки, между тем, метнулись к жене, в надежде проткнуть её и уничтожить. Паладинша обрубила шесть отростков прежде, чем седьмой ударил её в спину, отправив в полёт на добрых десять метров. Откат прошёл, и я от души шмальнул по корням твари огненным копьём и, выждав ещё немного, добил испепелением. Заклинание четвёртого круга превратило злобный пенёк в обгорелую головёшку. Корни задёргались в недолгой агонии, замерли и, почернев, медленно начали разрушаться, вместе с деревьями по краям поляны, которые оказались частью этой чудовищной корневой системы. Щёлкнуло оповещение, но от него я просто отмахнулся. Потом посмотрю, что там.

Я спустился обратно на землю и осмотрел поле боя. Кате моя помощь не требовалась, она уже отошла от удара и в данный момент лечила раненного Дагмура. Тяжелый вздох вырвался сам собой из груди. Из всей группы выжило лишь трое коротышек, вместе с бывшим капитаном дирижабля. Остальных положили проклятые деревья. А ведь я им приказал сваливать… доспасался, что называется. Хотя, что мне было делать? Не палить же огненными стрелами по своим в надежде спасти от корней?

Однако нахлынувшее чувство вины совершенно не хотело уходить. Умом-то я понимал, почему они полегли. Низкая мораль, а как следствие и боевой дух, дебафф слабости, усталость с длинного перехода, отсутствие оружия. Пораженческий настрой. Уверен, что половина из них просто не стала дёргаться, когда их обхватили вёрткие корни и поддались судьбе. Но на душе от осознания этого всё равно было паршиво. Вздохнув, накинул