Глаз вечности - Мэгги Фьюри

– Ну что, выбираемся отсюда или ты надумал кататься до вечера?

Ощутив новый рывок, командир предпочел не мешкать ни секунды – вскочил и спрыгнул на твердый, надежный пол, в то время как непонятное приспособление взмыло в темноту, чтобы неразличимо скрыться в потолке тесной комнаты, где очутились путники. Больше устройство не возвращалось. Товарищи подождали, затем обменялись тревожными взглядами.

– Кажется, оно срабатывает, только если на нем стоять, – произнес Алестан. – А все остальное время поджидает пассажиров.

– Замечательно! – помрачнел Меч Божий. – И как же быть, когда мы соберемся обратно?

– Кто его знает, – почесал в затылке воришка.

В мгновение ока обшарив крохотное, совершенно безликое помещение, путешественники не нашли никаких рычагов или потайных кнопок и сдались, решив позаботиться об этом позже. К тому же где-то там, впереди, их мог ожидать еще один выход. По крайней мере так предположил неунывающий Серый Призрак. В ответ Гальверон вздохнул и мудро промолчал.

Из комнаты в разные стороны вели два коридора: первый не отличался по виду от привычного туннеля, другой же не имел с ним ничего общего. Скорее он напоминал внутренности безупречно круглой трубы. Командир прикоснулся к стенам, и его передернуло: теплые, мягкие, упругие на ощупь, они наводили на смятенные мысли о живой плоти. Потустороннее сияние, вновь напомнившее о начале опасного пути, трепетало, словно человеческое сердце, переливалось в расплывчатой дымке, изменяя краски: лиловый, лазурный, зеленый, янтарный, рубиновый…

«Только не сюда!» – отшатнулись разом оба товарища.

– Сдается мне, – несмело начал воришка, – эта дорожка ведет к новому капкану, а то и не к одному. Видали мы такие огоньки, ничего доброго они не предвещают.

Меч Божий кивнул.

– Каким коридором пришли, тем и двинемся дальше. По-моему, это разумно. Как считаешь?

– Почти уверен.

– Теперь скажи, твоя сестра подумала бы так же?

– Можешь не сомневаться, наши мысли всегда сходились. Э-э… я имею в виду, прежде… А теперь – даже не знаю.

– Достаточно. Оставим это. Тронулись!

И мужчины с неподобающей скоростью устремились подальше от пугающего туннеля с его непонятным свечением и жутким сходством с внутренностями одушевленного существа. Однако знакомый с виду коридор припас для путников собственный подарочек. Как обычно, путники добрались до ближайшего угла и круто свернули направо. Алестан тотчас завопил от ужаса. Меч командира с железным присвистом выскользнул из ножен.

Навстречу товарищам шли двое. И это явно не были Пакрат с Алианной.

Гальверон и его спутник застыли на месте. Чужаки замерли тоже; один из них – тот, что повыше – обнажил клинок. До командира наконец начала доходить правда. Он сделал еще шаг – и схватился за живот, согнувшись пополам от хохота. Воришка, в свою очередь, вспылил с досады:

– Это надо же, два болвана! Нашли от чего струхнуть – от собственных отражений!

– Когда вернемся… Пожалуй, не стоит рассказывать всем и каждому об этом случае. – Меч Божий покраснел с головы до пят.– Согласен?

– Как бы здесь не оказалось какой-нибудь хитрой ловушки, – призадумался Алестан. – Лично меня жизнь уже научила. Надо вести себя поосторожней.

Товарищи опасливо подкрались к зеркалу, зорко высматривая любую перемену в гладкой поверхности пола, стен, потолка, чутко прислушиваясь к звуку собственных шагов. Но пока ничто не предвещало беды. И вот друзья уткнулись в препятствие.

Гальверон поглядел на себя: достойное зрелище, нечего сказать! Впалые, поросшие щетиной щеки, темные прогалы вокруг глаз, плюс ко всему полузатянувшиеся шрамы, отнюдь не добавившие лицу прелести, и мятая-перемятая одежда, несколько часов назад извлеченная из походного ранца. Мороз по коже!

– Так и будем любоваться собой? – съехидничал воришка. – Позволь напомнить: мы пришли вовсе не за этим. Давай размышлять, есть ли отсюда выход или пора возвращаться в тот омерзительный туннель?

При упоминании о другом пути воин встрепенулся.

– Ищем, конечно же!

Друзья бойко захлопали по стене, надавливая ладонями, тыча пальцами, так что на стекле оставались мутные отпечатки.

Позади нечто зашипело, рассекая воздух. Товарищи развернулись и подпрыгнули от неожиданности. Из потолка стремительно выдвинулось еще одно зеркало-стена. Незадачливые путники оказались отрезаны от коридора. Перед глазами командира поплыл шальной вихрь красок и пятен, все чувства разом смешались, отказываясь воспринимать хоть что-нибудь, потом свет померк окончательно.

«Так вот каково это – умереть? А я-то все думала!» Если у Алианны и осталось какое-то тело, девушка совершенно его не ощущала. Паря в темном безмолвии преисподней, она размышляла о том, что должна бы хоть немного бояться. Но душа девушки сразу же наполнилась удивительным покоем. Может быть, это от потрясения и скоро пройдет? Да нет же, это происходит не с ней! Волшебный полет, грезы наяву… рано или поздно всему придет конец – наслаждайся же теперь, несчастная! Впереди вечность, успеешь еще обезуметь от ужаса.

А что же Пакрат? Если он тоже мертв, вина целиком на ней.

Ясную безмятежность жестоко нарушили первые муки стыда. Видите ли, девчонка не решалась показаться на глаза Гальверону и Гиларре, пока не спрячет перстень! Уважительная причина, чтобы рисковать жизнью более благоразумного друга, который на каждом шагу умолял ее вернуться! Так нет же – тащила беднягу дальше, торчала у каждой западни, пока не раскусит, в чем секрет.

И вот не раскусила.

Однако что все-таки случилось?

Беглянка смутно припомнила коридор, какую-то яркую серебристую поверхность, а потом девушка очутилась тут, где бы это загадочное тут ни находилось.

Но брат, Алестан… Неужели им не суждено больше свидеться? Сердце пронзила острая боль. Где он – по-прежнему в тюрьме? Или выпущен на волю и разыскивает сгинувшую сестру? Что, если он угодит в тот же капкан? Еще одна загубленная жизнь на ее совести? А потом бесстрашный Гальверон, перерыв храм сверху донизу, спустится в темное подземелье, обнаружит ее хладное тело, снимет с пальца драгоценный перстень и покорно отнесет иерарху. Что же, все старания тщетны?! И ее безвременная смерть – две смерти – ничего не значит?

Но может обернуться и хуже. Пройдет ли западню сам командир? О нет! Сожаление обрушилось на девушку невыносимым бременем. Всю свою недолгую жизнь любимица Серых Призраков как-то избегала серьезных последствий собственной опрометчивости. Но то было в привычном, изученном до тонкостей мире. А в храмовых подземельях иные, неведомые законы. И теперь за ее невежество поплатятся самые близкие люди. Раскаяние пришло слишком поздно. Бездна вины и самобичевания, ты глубже и чернее самых мрачных глубин преисподней!