Невеста Короля Воронов - Константин Фрес

…Она пришла в себя в воде. В холодной и мутной воде, похожей на ту, что по весне наполняет ров вокруг крепостной стены. Было темно — зрение почему-то возвращалось медленно, нехотя, все предметы кругом казались ей расплывчатыми пятнами, — и ее мозг пронзила страшная мысль, что ее кинули в королевскую тюрьму, в подземелье, за отказ советнику Барбароху. С криком вынырнула она, отплевываясь, откашливаясь, исторгая из себя рвущую легкие воду, цепляясь за скользкие борта ванной, напуганная до судорог. Ее тотчас подхватили подмышки чьи-то руки — поспешно и заботливо, как ей показалось, — и чей-то ликующий голос несколько раз выкрикнул:

— Слава Воронам! Она ожила! Ожила!

Последнее, что Анна помнила — это ее драку с Барбарохом. Его злобные тычки, его жесткие пальцы, наставляющие ей синяков. Что этот подлец с ней сделал?! Околдовал, отчего она впала в сон, подобный смерти?!

На шее ее лежало что-то холодное и тяжелое, словно ошейник. Все еще ничего толком не видя, она ухватилась за шею, пальцы ее нащупали подвески и драгоценные камни. Странная вещь; зачем на нее надели драгоценности, если думали, что она мертва?!

— Я думала, — продолжал причитать очень знакомый голос, — что пропали наши головушки! Молодец, студиозус! Не зря тебя учили, все-таки. Выучился бы — глядишь, магистром стал бы. Смотри — вернул к жизни нашу голубку! А ведь жизни наши на волоске висели! Шутка ли — королевская невеста с собой решила покончить, а мы не доглядели! Ну, давай, давай, милая! Поднимайся! Пойдем, милая, оботремся, переоденемся… а то, не приведи, луна, захвораешь еще, вода-то больно уж холодна…

— Что произошло?! — хрипло выдавила из себя Анна, подчиняясь заботливым рукам, которые помогали ей выбраться из воды. — Что случилось?

Зрение окончательно вернулось к ней, и она с изумлением рассмотрела на себе длинную черную шелковую рубашку с тончайшими кружевами — такие обычно надевали на Изабель. С изумлением Анна провела по животу, разглаживая мокрый драгоценный шелк — и тотчас же поняла, что руки, оглаживающие ее тело, не ее вовсе! Крохотная белоснежная ножка, выглядывающая из-под подола, с порозовевшими от холода пальчиками, с блестящими ровными ноготками — это ножка Изабель, совершенная и изящная! И стоять — стоять ровно было так удобно, потому что не было выламывающей тянущей боли в бедре… Тело, в котором Анна себя ощущала, трясущееся от холода, принадлежало вовсе не ей, а Изабель! Это ее богатые волосы лежали на плечах, которые Анна лихорадочно обшаривала, это ее роскошная грудь вздымалась и виднелась в вырезе сорочки, это ее, ее тело! Изабель!

От ее слов в комнате воцарилось гробовое молчание. Анна, отведя от лица мокрые волосы, затравленно глянула на отпрянувших людей. То, разумеется, были Северина и Карвит, слуги Седьмой Дочери, Изабель.

— Не та, — замогильным голосом произнесла Северина, со страхом рассматривая девушку. — Разумная она. Ах ты, балбес, ты зачем заманил в это тело чужую душу?! «Я все исправлю, я смогу!» — передразнила она чьи-то слова, кривляясь. — Пропали наши головушки теперь!

Она осела, упала на колени перед Анной — или Изабель? — и громко завыла, разинув рот.

Карвит, вихрастый тощий мальчишка, ошарашенно молчал, рассматривая свои руки с таким изумлением, словно только что ими сотворил мир и небеса. А Анна — или Изабель? — замерла на месте, оглушенная свалившейся на нее новостью. Сопоставляя все случившееся, она поняла, что каким-то невероятным чудом она действительно попала в тело Изабель, и попала она сюда потому, что…

— Изабель умерла?! — выкрикнула она, порываясь бежать — но куда? К кому? Мертвого тела не было, не было того, с кем нужно было б попрощаться. В груди девушки заныло, слезы н навернулись на глаза, и ело Изабель впервые заплакало — горько, неудержимо.

— Нет больше голубки нашей невинной, тихой госпожи! Надела королевский подарок, — самозабвенно выла Северина, — и ни с того, ни с сего пошла и легла в ванну.

Анна, досматривающая за сестрой, знала — Северина любила прикладываться к бутылочке, которую мастерски прятала в складках своего платья; а Карвит все еще лелеял надежду вернуться в академию, из которой его выгнали, и потому иногда засиживался с книжками в темном уголке. По большому счету, за Изабель особо смотреть не надо было — она была достаточно понятливой для того, чтоб не свалиться с лестницы или натворить еще какую неприятность с собой. Никогда она не порывалась и покончить с собой — не было страдающей души, зачем же кончать эту странную жизнь? И вдруг такое…

— Верно, она головой ударилась о ванну, — всхлипывала Северина, утирая катящиеся из перепуганных глаз слезы. — Поскользнулась, упала… Когда мы нашли ее, она уж не дышала. Лежала на дне мертвая…

— Но как же… — пролепетала Анна, и Северина, смолкнув как по мановению волшебной палочки, тотчас оказалась рядом.

От ее слез, от испуга и растерянности не оставалось и следа. Мокрые пальцы ловко зажали рот девушке, Северина стиснула Анну — Изабель? — в своих объятьях и горячо зашептала:

— А вот говорить не надо, дорогая, не надо! Изабель не говорила. Не умела она говорить, значит.

От внимательного и страшного взгляда Северины мороз пробежал по коже несчастной Анны и она забилась в сильных руках служанки.

— Кого духи нам послали, и убывающая луна, — ворковала Северина, — та и ладна! Ожило же тело Изабель? Ожило. Значит, Король получит свою невесту. Не бойся, милая!

— Король сразу заметит подвох, — мрачно отозвался Карвит. — Он же не дурак. Он сможет отличить разумную девицу от неразумной.

До сознания Анны начало доходить, что задумали эти двое, и она забилась в руках служанки еще сильнее, протестующе выкрикивая что-то. Но жесткая ладонь зажимала ее рот, не позволяла ни слова произнести. Выйти замуж за Короля вместо Изабель?! Нет, нет! В памяти сразу воскресли сотни ужасных сказок и историй, которыми потчевал ее отец, и реальность, надавав оплеух розовым девичьим мечтам, навалилась невероятной, удушающей тяжестью, подавляя и пугая. Король, который рисовался ей невероятно далеким и прекрасным образом, вдруг стал невероятно близок. Анна даже почувствовала касание его пальцев, которые надевали на ее руку обручальное кольцо — а затем стискивали ее ладонь до боли. И взгляд, его зеленый взгляд… Тогда, мимолетно увидев его, Анна заметила лишь то, что он невероятно красив. Теперь же она могла поклясться, что рассмотрела в его глазах и порок, и жестокость.

Она ведь совсем не знала короля, ничего, кроме его титула и имени — Влад, — и он не знал ее и не любил ни единой минуты. Вряд ли он женится с таким уж большим желанием; это необходимость — не более. Изабель для него всего лишь интересный и важный магический артефакт, не более. А значит, с замиранием сердца подумала Анна, и любовниц у него не убавится. Думая, что супруга безумна, он, вероятно, и таиться не станет. Может, даже притащит кого в супружеское ложе, велев ей, законной жене, немного подождать за дверью, пока он натешится…