Десятник - Алекс Бредвик

грёзы? Морфей? Он творец наших снов. Может, ещё кто-то, но я не уверен. Гипноз… скорее про иллюзии. Ладно, лишнее это сейчас. Возможность есть, и хорошо. А когда она появится… уже другой вопрос.

Спустившись вниз — к слову, здание было всего в два этажа, и мы заняли почти все свободные комнаты, — сразу заметил своих бойцов. Они уже вовсю… веселились. Пиво и вино текли рекой, а, может, и ещё что-то. Пахло апельсинами… и ещё чем-то. Не хотелось бы отравиться, но, судя по всему, Ника прошлась и проверила только что каждое блюдо и каждый напиток на столах на наличие яда. И ничего не нашла. И никто ничего не заметил. Ну… лишняя предосторожность лишней не бывает на самом деле, а если умение есть, то почему бы им не воспользоваться? Позиция весьма хорошая.

— Ха-ха! А вот и он! — воскликнул молодой парнишка, которого я никак не ожидал увидеть. — Спаситель нашего города, да чего города, всей Спарты!

Лукос. Некогда седьмой в отряде Чертей. Бойкий и амбициозный. Даже сейчас он буквально налетел на меня, обнимая и приподнимая. Это даже в какой-то степени заставило меня растеряться. И вообще, я сначала не узнал его. За эти дни, после которых мы разделились, может, чуть больше месяца прошло, жизнь его так знатно потрепала.

Первое, что бросалось в глаза, — огромный шрам на половину лица. Каким-то чудом глаза были на месте, хотя видно, что тот, кто наносил этот удар, очень старался лишить его хотя бы одного глаза. Второе… у него была белая голова, в смысле седые волосы. Учитывая, что он немногим старше меня… странно это выглядело. Что он такое увидел, что вызвало у него такой страх, что он буквально поседел? Ну и последнее… он был в броне, его шлем лежал на столе. И там чётко было написано, что он сотник.

— Лукос! — мысли пронеслись буквально за мгновение в моей голове, так что секундная заминка была весьма… уместной. — Чёрт, не ожидал тебя тут увидеть! Смотрю, что твои слова про путь наверх через Чертей оказались истиной! Поздравляю тебя. Вот только, что ты тут забыл?

— Да меня только назначили, — самодовольно хмыкнул он, сделав два шага назад. — Три десятка лишились своих командиров, их дали мне, а потом отправили на пополнение сотни. Вот, брожу по городам и поселениям, собираю добровольцев. Принудительно никого не гоним. Тренируем попутно. Через пять дней предписано возвращаться, сколько бы ни было людей. Там, если верить тысячнику, мне пополнят из разбитых отрядов мою сотню

— Потери большие? — уточнил я как-то осторожно, даже с опаской.

— Приличные, — тут же стал он серьёзным и, видимо рефлекторно, потянулся к шраму на лице, который имел всё ещё красный оттенок. — Но на общем фоне не такие значительные. Да и сам должен знать, что о таком говорят на военных советах, а не в публичных заведениях.

— Причём не в такой обстановке, — кивнул я, осматривая веселящихся людей вокруг. — Все твои?

— Не только, — покачал он головой. — Повезло пересечься с ещё одними.

— Сотней? Набранной уже?

— Угу, — кивнул Лукос. — Мы по разным деревням ходили, так что не пересекались. К слову… слышал, ты Олимпию смог защитить от разгрома, как и Пилос. Вести буквально гремят о тебе, особенно после битвы под Спартой.

— Ну, до Пилоса ты был с нами, в битве под Спартой тоже ведь участвовал, — усмехнулся я. — Но, вообще, делал просто то, что должно. Сейчас возвращаюсь… домой. Ну, в смысле в Спарту. Там есть дела… божественные.

На последнем слове я широко улыбнулся. Почему-то всё это воспринималось как-то ненормально, словно это какая-то шутка судьбы или ещё что-то. Но мои слова мой бывший соратник воспринял серьёзно и даже кивнул с такой миной на лице, мол, говорит сейчас не со своим бывшим товарищем, с которым шёл плечом к плечу, а действительно с богом. Благоговейное, вот!

— Слышно что ещё про наших? — уточнил я. — Все живы?

— Живы все, но это в общем-то всё, что знаю, — пожал он плечами. — Ну, за исключением Мелла. Он мой тысячник сейчас.

Я только улыбнулся. Нет, я действительно радовался за своих бывших товарищей. Они весьма бодро сейчас идут по службе и начинают занимать весьма важные позиции при армии царя. Скорее всего, Мелл в Легионе царевича, что будет вообще неудивительно. Ему среди командиров нужны именно свои люди, которые не только умеют ориентироваться на поле боя, но и верны ему. Такие нужны всегда. Особенно когда затеваешь игру против своего же отца… царя то есть.

Но касательно войны нам удалось всё же переговорить. Афиняне потеряли огромное количество кораблей, из-за чего им пришлось снять блокаду наших городов на западе. И в этом, что удивительно, помогли гарпии Кайланы. Они с факелами и греческим огнём совершили дерзкий налёт на корабли, буквально сжигая их. Пленных не было, ибо до берега никто тогда не доплыл. И понимание того, что в противостоянии другим государствам нам начали помогать существа из мифов и легенд… заставило пересмотреть тактику наших врагов.

И фронт после этого замер. И этим пользовались все. Царь решил пополнить свои Легионы, пока только за счёт добровольцев, если верить седьмому… некогда седьмому, амазонок распускать не стал, но оставил в городах, чтобы помогали страже, а афиняне перегруппировывались для нанесения новых ударов. Что будет — покажет время. Лукос не знал, что именно будет, но что-то грандиозное, ибо царь решил ударить не только по суше, но и по морю.

А значит, в скором времени возможна осада Афин, а это… положительно скажется на наших планах. Не так много Полисов присоединилось к ним на самом-то деле. Достаточно, но не так много. А значит, у нас есть шансы не просто выстоять в этой войне, но и победить, возможно, начав объединять всю Элладу, как это некогда сделала Македония при своём царе Александре. Судьба явно решила посмеяться, допустив такой интересный повтор.

Когда разговоры закончились, я присоединился к веселью. Имел на то право, а своё состояние контролировал с помощью самоисцеления. Правда, пришлось убрать в комнату камень поддержки, который отвечал за пространственное исцеление, портить другим вечер я не хотел. И Нике приказал сделать то же самое. Завтра пускай встречают последствия всей своей головой… и желудком.

Вообще, народ действительно говорил обо мне, как о народном герое. Слухи гуляли